Денис не сводил с него глаз, следил за каждым его движением. Татарчук еще раз попробовал пробиться сквозь преграду, но не смог. Тогда он сел на траву и приготовился ждать. Денис тоже ждал – пока он переводил дыхание, приходил в себя, следил за перемещениями Татарчука, ему постоянно чудилось вокруг какое-то движение, но он не придавал этому значения, не концентрировался. Теперь же, когда острота опасности чуть снизилась, Денис наконец осмотрелся. Беседка действительно стояла у небольшого пруда, и зона действия радиуса, видимо, распространялась и на него – Татарчуку пришлось обойти весь пруд. Но как-то странно вела себя вода – вскипала то и дело водоворотами, покрывалась рябью и маленькими волнами, хотя не было даже намека на ветер. И во всем, что окружало сейчас Дениса, чувствовалось движение – каждая травинка, упавший с дерева лист, цветок, куст – все они шевелились, качались, колыхались, несмотря на отсутствие ветра. Денису стало не по себе, он встал на дрожащие после длительного бега ноги, осмотрелся еще раз, но никого, кроме сидевшего на траве Татарчука, не увидел.

«Показалось», – решил Денис и закрыл глаза, но ощущение тревоги и беспокойства не ушло, напротив, стало доминировать над остальными эмоциями. Тогда Денис снова открыл глаза и застыл, боясь не то что пошевелиться – вздохнуть. Вокруг него стояли люди – мужчины, женщины, дети, старики и молодые, красивые и непривлекательные, больные и здоровые. Их было очень много, так много, что их полупрозрачные силуэты скрыли от глаз Дениса поджидавшего его Татарчука. Денис в одну секунду покрылся ледяным потом, язык его, казалось, присох к гортани. Но люди не обращали на него ни малейшего внимания – они все шли к краям радиуса, становились на не видимую Денису черту и на его глазах превращались в нечто, напоминавшее собой то ли птицу, то ли летучую мышь. Потом эти похожие на облачка или обрывки тумана силуэты взмывали в воздух и растворялись в небе. Татарчук тоже, видимо, что-то почувствовал. Он задрал голову, потом поднялся на ноги и так замер, смотря вверх, но тут его словно кто-то толкнул, и Татарчук упал навзничь, схватился руками за грудь, захрипел, перекатываясь по траве. Денис почувствовал, как у него от страха начинают шевелиться на голове волосы: несколько птиц налетели на лежащего на траве директора «СервисСтроя» и теперь словно рвали его на части. Приглядевшись, Денис понял, что рвут они не человека, а того, кто находился внутри. Клочки мутного темного сгустка летели во все стороны, Татарчук орал во все горло то ли от боли, то ли от ужаса. Денис до судорог в пальцах вцепился в перильца беседки, стараясь не закричать. Как долго все это продолжалось, он не мог точно сказать, помнил только, что закончилось все внезапно. Стая птиц, расправившись с прятавшейся внутри человека тварью, растаяла в воздухе, а Татарчук остался лежать на траве, и, насколько Денис мог видеть из своего укрытия, ни заметных повреждений, ни крови на нем не было.

Но люди вокруг все прибывали, они словно вырастали из-под земли, подходили к черте и растворялись в воздухе. Денис попытался проследить за тем, откуда именно появляются эти призрачные тени, но не смог – слишком тяжелыми стали веки, глаза закрывались сами собой. Денис изо всех сил боролся со сном, ему казалось, что если он сейчас заснет, то обязательно умрет. Тогда он попытался выйти из беседки, но далеко уйти не смог, остановился на крыльце, обхватив руками поддерживающий крышу столбик.

Тут откуда-то издалека послышались автомобильные гудки, собачий лай, и Денис, медленно повернув отяжелевшую голову, решил, что сошел с ума: к нему бежали сразу два Хорта. Оказавшись рядом, псы уселись у ног Дениса и застучали по земле совершенно одинаковыми хвостами. Денис с трудом оторвал от них безумный взгляд и увидел мчавшихся к беседке Чалого и Кошмара. Стараясь не смотреть на собак, Денис неуверенной походкой пошел навстречу рексам, пытаясь не обращать внимания на предательски дрожащие колени.

– Пошли, пошли, молодец, все правильно сделал. – Рексы подхватили Дениса под руки и почти понесли к машине. Хорт и его двойник бежали рядом, какие-то неуловимо похожие на Чалого и Кошмара люди осматривали труп Татарчука, кто-то кричал им вслед. К счастью, в салон микроавтобуса запрыгнул только один Хорт, второй куда-то пропал.

– Давай-ка хлебни. – Кошмар поднес к губам Дениса кружку, и Денис сделал большой глоток чая с коньяком, вернее, коньяка с чаем – горячая жидкость поражала своей крепостью. Зато голова сразу стала ясной, и Денис сделал еще два глотка, чтобы закрепить успех.

– Только один вопрос, – в салон заглянул незнакомый ранее Денису человек, – кто это его? – И, заметив недоумение Дениса, представился: – Я Скориков Константин, с северо-востока. Петрович, как только узнал, куда тебя понесло, всех на ноги поднял.

– Они, – ответил Денис и, видя, что его не понимают, рассказал все, что произошло, пока он сидел в беседке.

Присутствовавшие переглянулись, больше вопросов никто не задавал. Незнакомец вышел из салона, что-то негромко сказал Чалому, и тут Денис снова увидел второго Хорта. Двойник сунул морду в салон и радостно замахал хвостом.

– Тельма, Тельма, девочка моя, иди сюда! – Обожавший собак Кошмар принялся чесать за ухом и гладить обеих собак. – Это сестрица его родная. Тоже заложных хорошо чует, да, моя хорошая? – объяснил Денису Кошмар.

– Ты знаешь, когда я их там, в беседке, в первый раз увидел, решил, что спятил, раз в глазах двоится, – непослушным языком проговорил Денис и засмеялся.

Захохотал и Кошмар, тиская обоих псов одновременно. В салон микроавтобуса заглянул Чалый, посмотрел на прослезившегося от смеха Дениса, на довольного Кошмара, но ничего не сказал. Тут у него зазвонил телефон, и Чалый торопливо доложил звонившему:

– Все в порядке, сейчас возвращаемся. – И сел за руль микроавтобуса.

Михаил Петрович ждал возвращения подчиненных в своем кабинете. Выслушав Дениса, он задал ему еще несколько уточняющих вопросов, потом сказал:

– Надо вернуться туда и попробовать сделать снимки этого места. Если получится, то не откладывайте это надолго. Пришла пора посмотреть на тех, кто почему-то решил вернуться сюда. Возможно, фотографии помогут нам разобраться. Да, Денис, тебе уже прислали кое-что на этого Татарчука. Займись этим завтра.

Денис кивнул, все пошли провожать заторопившегося Михаила Петровича, и после его отъезда отправились ужинать. А перед отбоем Чалый остановил Дениса и сказал:

– Завтра утром можешь спать. Но послезавтра начинаешь бегать каждый день по пять километров.

В полдень следующего дня Денис, Чалый и Кошмар снова приехали к лесопарку. Они посидели немного в машине, Денис сделал несколько снимков издалека, но ничего не получилось – кроме деревьев и смутных контуров беседки, на фотографиях ничего не было.

– Придется идти. Заходите в беседку и сидите там пятнадцать минут. Я слежу за вами, – распорядился Чалый, и Денис с Кошмаром дружно потопали к беседке.

Тело Татарчука давно увезли, Денис заметил лишь примятую траву на том месте, где вчера тени-птицы рвали поселившуюся в живом человеке тварь. Утром Денис прочитал пришедшие накануне письма. Этот Татарчук тоже, как и все предыдущие заложные, заслуживал, конечно, сострадания, но… Мать-шизофреничка, несколько раз пытавшаяся убить единственного сына, повесившийся на глазах шестилетнего ребенка отец, алкоголичка-сестра – все это не способствовало формированию психически здорового человека. Информация об умершем «от внезапной остановки сердца» директоре злосчастного «СервисСтроя» строго делилась на то, что произошло с ним до восемнадцатилетнего возраста, и после того, как он стал руководить строительной конторой. Михаил Петрович подтвердил предположение Дениса, что Татарчук старательно, по мере возможностей и толщины кошелька, пытался уничтожить всю информацию о своем прошлом. Но соседи, свидетели, бывшие друзья и одноклассники – про них Татарчук неосмотрительно забыл, именно они дополнили все пробелы в мрачной биографии «почетного строителя». В 17 лет Татарчук убил находившуюся в тот момент в запое старшую сестру и ее очередного любовника, трупы выбросил в резервуар городских очистных сооружений. Позже, уже в 21 год, подкупил персонал психбольницы, где давно и безуспешно «лечилась» его мать, и несчастная скоро скончалась при невыясненных обстоятельствах. Теперь квартира была полностью в его распоряжении, и юный предприниматель устроил там бордель. Поначалу все деньги от «бизнеса» шли на взятки сотрудникам компетентных органов, и все уголовные дела, заведенные на Татарчука, были закрыты. Но однажды в борделе произошла пьяная драка со смертельным исходом – зарезали несовершеннолетнюю проститутку. Однако Татарчук был уже привычен к подобным вещам – очистные сооружения продолжали функционировать, и очередной труп оказался на дне одного из резервуаров. После этого случая Татарчук продал квартиру и перебрался в город. Несколько точек с дешевым китайским барахлом на рынке, две палатки с пивом – и вдруг Татарчук волшебным образом преображается. Теперь он представитель «бизнес-элиты», руководитель солидной строительной организации, по чьему приказу живых еще людей упаковывают в мешки и замуровывают в стену. Оптимизация издержек – так это у него называлось.