– Прости. – Слова прозвучали настолько тихо, что я не была уверена, что он меня услышал. – За то, что связала тебя.

Он протянул руку и заправил мне за ухо влажную прядь, его прикосновение задержалось, прежде, чем он отступил.

– Судьба может приложить свою руку, попытаться свести наши пути или вмешаться, но в конечном итоге, мы вольны выбирать ее. Никогда не сомневайся в этом.

– Я думала, у тебя нет свободы воли.

В его улыбке читалась грусть.

– Выбор предоставляется всем. Но для некоторых это имеет свою цену.

– Ты набил эту татуировку, чтобы напоминать себе о своем выборе?

– Да. – Его взгляд был прикован к моему. – Я думаю, что лучше всех об этом сказал Джон Милтон, смертный поэт: «Лучше править в аду, чем служить на небесах». Я говорил тебе о силе выбора, о том, насколько он важен для меня. Я бы пошел на ужасные вещи, непростительные поступки, лишь бы самому выбирать судьбу. Насколько бы проклятой и жалкой она не была. Она была бы моей. Пока ты не лишишься настоящего выбора, ты не сможешь понять его очарование.

– А как насчет змеи, это был чужой выбор?

– Все на моем теле, кроме наших татуировок, было моим выбором.

Я перевела взгляд на его губы и задержала его там, прежде, чем что-то чуть ниже привлекло мое внимание. Слабо серебряными чернилами под его левой ключицей была набита еще одна фраза. Я никогда ее раньше не видела. Не задумываясь, я провела кончиками пальцев по написанному. Acta non verba.

Мне не составило труда понять ее. Действия, а не слова.

– А рисунок на бедре?

Гнев затих, и только тогда я поняла, что приблизилась настолько, что наши тела практически соприкасаются.

Я забыла свой вопрос, забыла обо всем, кроме огня в его взгляде, который медленно поглощал меня дюйм за дюймом. Думаю, что он едва мог что-либо разглядеть, ведь я была почти по шею в воде, но это вовсе не служило преградой.

Жар в его взгляде разгорался с такой силой… сжигая любую давнюю ненависть или вражду между нами. Возможно, это и была та правда, которую он не хотел открывать лагуне. Вся магия мира овладела мной, поддерживая мои эмоции, пока я уже не могла отрицать свое возрастающее желание. Я сократила дистанцию между нами, и его влажная кожа скользнула по моей.

Может быть, виновата сказочная красота небесных сцен, нарисованных на потолке, или знойный пар Отмели Полумесяца. Или, может, просто воплощение моих желаний, но я жаждала ощутить его руки на своем теле. Мы оба были взрослыми людьми. И я хотела, чтобы он выплеснул на меня всю свою чувственную силу.

Я вспомнила свои прежние фантазии, как он овладевает мною у стены или на столе.

Никогда за всю свою жизнь я не реагировала так на кого-то. Во мне жили мечты о поцелуях и многое другое, но то, что происходило сейчас, не было просто увлечением. Это была страсть в чистом виде.

Я уже не могла контролировать желание. Я хотела прикоснуться к нему, и больше не имело смысла отрицать это. Все, что мне нужно было – это сделать первый шаг.

Я встала на носочки и нежными движениями убрала его влажные волосы назад.

Я ждала, не будет ли он держать дистанцию между нами. Скажет ли, что я последнее существо во всех мирах, которого он мог бы возжелать. Выражение его лица было почти таким же напряженным, как и его тело. Я не могла сказать, боролся ли он с влечением или послушно позволял врагу соблазнить себя.

Я наклонилась и прижалась губами к татуировке на его ключице, давая ему возможность двинуться навстречу. Вместо того, чтобы отойти в сторону, его рука скользнула вдоль моей поясницы и обхватила меня. Я знала, без сомнения, могучий воин отпустит меня, если я решу остановиться или уйти. Мои губы оказались у другого его плеча, целуя.

– Эмилия.

Он так мягко произнес мое имя, как в той иллюзии, что околдовала меня в Коридоре Греха, но сейчас это точно не было еще одной фантазией. Этот момент был настоящим.

– Я знаю, что ты не скажешь мне своего настоящего имени. – Я провела руками по его груди. Его пристальный взгляд отслеживал каждое мое движение. – Но это немного необычно – шептать «Гнев» в такой момент.

Я перевела взгляд на него, а он закрыл глаза и прислонился лбом ко мне. Могущественный военный полководец вел какую-то внутреннюю битву. Возможно, он волновался, что это еще одна стратегическая игра, которую он проиграет, если начнет играть по моим правилам.

Я больше не знала, оправдан ли его страх. На этот раз мы были на равных.

– Может, мы закончим разговоры, – продолжила я. – По крайней мере, сегодня вечером. – Я трогала мышцы его живота, он не пытался отойти и не вздрагивал от моих прикосновений. – Может быть, мы попробуем общаться по-другому. Без слов.

Я подумала о нашем последнем поцелуе, каким диким и необузданным он был. Воспоминание лишь разожгло это первобытное желание и похоть. Я притянула его лицо и коснулась его губ своими. Сладко, мягко, словно шепотом. В этом прикосновении звучал вопрос, на который он вряд ли бы ответил.

На этот раз я хотела, чтобы все было по-другому. Пусть и не долго. Сегодняшняя ночь и этот момент принадлежали нам, и оставалось лишь поддаться этой магической силе, куда бы она нас не увлекла.

Не было ни прошлого, ни будущего, только настоящее.

Эта связь не должна была значить больше того, чем она была. Нам не нужно было влюбляться или забывать про свои планы. Сегодня вечером мы могли бы заключить перемирие, которое продлилось бы лишь до восхода солнца. На одну ночь мы могли бы перестать притворяться, что нет того, чего мы оба так желали. Возможно, преисподняя перестала бы меня терзать множеством чувственных иллюзий, взгляни я сейчас на эту незнакомую сторону самой себя.

Я вырвалась из объятий.

– Если только ты этого хочешь.

В течение одной мучительной секунды он не реагировал. Я подумала, что неправильно оценила момент. Затем Гнев ответил нежным поцелуем, и это был вовсе не поцелуй врага. Или если бы он целовал меня по какой-то другой причине, кроме той, что он тоже хотел. Здесь внизу, в этом месте, вдали от бдительных глаз его придворных, и вне тех ролей, что мы должны были играть, мы могли быть просто собой.

Он сделал свой выбор. И я тоже. И этот выбор овладел нами.

Его сильные руки скользнули по моим бокам, когда он подошел. Внезапно он окружил меня, его запах, его массивное тело. Вся его сила и внимание. Он мне казался живым волшебством – может быть, даже больше, чем в наши последние две встречи.

Что-то внутри меня ожило.

На этот раз, когда он скользнул языком в мой рот, я делала все возможное, чтобы не прогнуться от чистого блаженства. Мои руки переместились к его бедрам, а его руки медленно опустились к моим, скользя в теплой воде и по моей спине, когда он прижимал меня к себе.