Джессика сгорала со стыда под острым, недоверчивым взглядом Джейка. Не в силах смотреть на него, она лишь пробормотала запинаясь:

– Н… нет, к… конечно, н… нет…

Джейк и сам не понимал, почему признание Джессики его так удивило. В глубине души он всегда подозревал, что она невинна, невинна во всех отношениях, так что удивляться было нечему. Он понял это со дня их первой встречи, с того момента, как в первый раз увидел ее. Одному Богу известно, как ей удалось сохранить невинность при той жизни, которую она вела. И что же ей теперь сказать?

Однако ничего говорить Джейку не пришлось. Джессика его опередила. Вне себя от стыда оттого, что такой человек, как Джейк, заговорил с ней на столь интимную тему, Джессика выпрямилась.

– Это… не имеет значения. Дэниел…

– Нет, имеет! – воскликнул Джейк. – И для Дэниела, и для тебя. – Его как будто прорвало. – Это самое важное в отношениях между мужчиной и женщиной. Именно поэтому Господь создал нас такими разными. Как ты можешь говорить, что это не имеет значения, когда даже не знаешь, о чем идет речь?

Джейк понимал, что нужно остановиться, что он затронул очень скользкую тему. Позже, вспоминая этот разговор, он ужаснется, что говорил такие вещи женщине.

Присев рядом с Джессикой на корточки, Джейк повернул ее за подбородок и заставил смотреть ему в глаза. В ее глазах он увидел столько страдания…

– Это неправильно, Джессика, так не должно быть…

Джейк запнулся, попытался подобрать нужные слова и не смог. Ну почему он такой косноязычный? Внезапно Джейка охватила злость на брата, которого он всегда идеализировал. Ну почему Дэниел сам не поговорил со своей невестой на эту тему? Ведь он получил блестящее образование и всегда умел говорить красиво и гладко. А он, Джейк, способен лишь на то, чтобы ругаться да резать правду-матку в глаза. Еще никогда в жизни Джейк не чувствовал себя настолько скованно и неловко. А Джессика все смотрела на него, ожидая, что он скажет дальше.

– В каждой женщине, равно как и в тебе, есть то, что делает ее женщиной… – снова смущенно начал он. – Женщина создана именно для того, чтобы быть рядом с мужчиной днем и спать вместе с ним ночью. А тебе предстоит все ночи напролет проводить в одиночестве, испытывая томление и чувствуя себя никому не нужной и покинутой, потому что человек, за которого ты вышла замуж, не сможет доставить тебе радость физической близости… Ведь женщина спит с мужчиной не только для того, чтобы зачать ребенка, – по крайней мере, так не должно быть. От того, что происходит между ними в постели, она получает удовольствие… Я не могу тебе толком объяснить все это, потому что не знаю, как это сделать, какие для этого подобрать слова… Но мне ужасно жаль, что с Дэниелом тебе никогда не суждено стать настоящей женщиной и испытать все радости любви.

О Господи, что он такое несет? И почему он вообще должен распространяться на эту тему? Ведь могла же ее мать или какие-нибудь подружки посвятить ее во все тонкости взаимоотношений между мужчиной и женщиной. Но похоже, они этого не сделали. А Джессика все смотрела на него, с любопытством и вместе с тем смущенно. Она изо всех сил старалась понять Джейка. А что он мог рассказать ей о любви и нежности, когда общался лишь с проститутками, да веселыми вдовушками, да девицами из приграничных городов, не знавшими ни стыда, ни совести? Как мог поведать такой невинной девушке, как Джессика, о том, что существует настоящая, чистая любовь, когда и сам был обделен ею?

Заметив, с каким смятением смотрит на нее Джейк, Джессика опустила глаза, но он еще крепче сжал рукой ей подбородок, заставив смотреть на себя.

– А как же Дэниел? – спросил он, решив затронуть ту тему, о которой имел представление. – Подумала ли ты о том, какая это мука для него – каждый день находиться с тобой рядом, видеть тебя и не мочь… Ведь он все еще хочет тебя, Джессика. А когда мужчина хочет женщину, он весь горит как в лихорадке, его снедает яростный огонь и он способен думать лишь о том, какая ты красивая, как нежно пахнет твоя кожа, какое восхитительное у тебя тело. Он мечтает лишь об одном: заняться с тобой любовью, потому что, даря наслаждение, он и сам получает наслаждение…

Голос Джейка прервался. Сам того не замечая, он отпустил подбородок Джессики и легонько провел пальцем по ее теплой шелковистой щеке. В глазах ее больше не было страха, лишь трепетное ожидание, и сердце его дрогнуло.

– Самое прекрасное, что могут делать мужчина и женщина вместе, Джессика, – это любить друг друга, – проговорил Джейк хрипловатым голосом и, не в силах удержаться, перевел взгляд на губы Джессики, розовые, мягкие и нежные. – Господь создал мужчину таким образом, что часть его тела способна находиться в теле женщины, а женщина способна принимать его. И не может быть для мужчины большей муки, чем желать женщину и знать, что он никогда не сможет ею обладать.

Джейк коснулся пальцем уголка губ Джессики и почувствовал, как они слегка дрогнули. И внезапно ему пришло в голову, что он говорит вовсе не о чувствах Дэниела, а о своих собственных.

Судорожно сглотнув, он потупил взор и с трудом, неуклюже поднялся. Долгое время оба молчали. Джейк первым нарушил молчание:

– Пойду посмотрю, что там у нас с ужином.

Он зашагал к костру, а Джессика еще долго сидела, уставившись на свои руки и не зная, ни что сказать, ни что подумать.

На следующий день Джессика с Джейком почти не разговаривали. Стояла влажная, удушливая жара. Казалось, настроение двух затерявшихся в болоте путешественников передалось окружающей природе: все замерло в безмолвном ожидании. Джессика чувствовала: должно произойти что-то такое, что нарушило бы гнетущее молчание, разрядило бы возникшую между ней и Джейком неловкость, вязкую, словно ленивые волны жары, и густую, словно тучи насекомых.

Как она ни пыталась выбросить вчерашний разговор с Джейком из головы, обрывки его то и дело вспоминались, не давали покоя, и она, сама того не желая, терзала их, как собака кость – трепетно, не спеша, с наслаждением. Она очень многого не понимала, но спросить не могла.

Джейк говорил, что чувство, которое она испытывает к Дэниелу, вовсе не любовь, а только благодарность. И хотя здравый смысл подсказывал Джессике, что ей лучше всего забыть его слова, она была не в силах это сделать. И в самом деле, откуда ей знать, какие чувства она испытывает к своему мужу? Их знакомство развивалось слишком быстро и бурно. Дэниел действовал настолько стремительно и решительно, что у Джессики дух захватывало. Конечно, она благодарна ему, у нее есть для этого все основания. Но существует ли какая-нибудь разница между благодарностью и любовью?

Джессика украдкой взглянула на Джейка. Он с силой втыкал шест в мутную воду, направляя пирогу к берегу, собираясь остановиться на ночлег. Выражение лица его было строгим, профиль четко вырисовывался на фоне темнеющего неба. Боясь, что он перехватит ее взгляд, Джессика поспешно отвернулась, чувствуя, как сердце затрепетало в груди. А вот с Дэниелом у нее никогда такого не бывало. Никогда от его мимолетного взгляда у нее не начинало трепетать сердце, и, как Джессика ни пыталась, она не могла припомнить, какого цвета у него глаза.