— Пойдем, — Инга допила в один глоток кофе.

К лифту они подошли вместе. Офис «Т-Телеком» уже опустел.

— Слушай, а Лаура на месте? Если сам Мороз еще работает?

— Там не только Мороз. Смирнов тоже у него. Так что и Лаура тоже там должна быть, — Валя посмотрел на часы. — А что?

— Я зайду в приемную, мне надо у нее кое-что забрать.

— Я бы не советовал сейчас в «Крокодилью ферму» соваться, — покачал головой Никитин. — Сожрут под горячую руку — и не заметят. Но, впрочем, дело твое.

***

Звук ее шагов гулко отдавался эхом от стен пустого коридора. Здесь нет открытых спейсов, здесь солидные двери с солидными табличками. А в центре — приемная генерального.

Там Инга обнаружила Лауру. Та сидела за своим столом с совершенно ошалевшим видом.

— Инга, вы что здесь делаете?

Ах, если бы она знала — что. Но такое Лауре не скажешь.

— Мне Павел Валерьевич назначил, — произнесла как могла уверенно.

— Ой, ему не до вас! — замахала руками Лаура. — Он и забыл, наверное, и мне ничего не сказал! У нас тут такое… — и рот зажала себе. Все это выглядело так наигранно, почти карикатурно. Но при этом Инга видела совершенно отчетливо, что Лаура и в самом деле потрясена.

— Что у вас случилось? — стараясь не выдать ни любопытства, ни откуда-то взявшегося волнения.

Лаура какое-то время смотрела на Ингу, словно не расслышала вопроса. Потом встала со своего места, махнула Инге рукой и направилась к диванчику у окна.

Из-за двери кабинета послышались голоса. С учетом того, что там должна быть прекрасная звукоизоляция, за дверью, похоже, орали. Потом снова стало тихо.

— Инга, вы не представляете, что тут творится с самого утра, — Лаура говорила шепотом. Глаза ее горели нездоровым блеском, и Инга вдруг поняла, что Лауре срочно надо кому-то рассказать все, что ее переполняет. Иначе она просто лопнет. Ну что же, Инга готова выслушать. С интересом даже

— Да что такое творится? — мягко подтолкнула Лауру к откровениям. И ту понесло.

— Ой, с утра Сергей Антонович приехал. Они сначала просто говорили. Потом Сергей Антонович документы затребовал. Много потом говорил — то с одним замом, то с другим. После обеда уехал. Сейчас вот вернулся — и они совсем… Я кофе относила, а Сергей Антонович матом орет. А Мороз ему сквозь зубы отвечает.

— А из-за чего у них… конфликт? — Инга с трудом могла представить, что кто-то матом орет на Мороза. Информации катастрофически не хватало. — Из-за нашего проекта?

— Да бросьте! — фыркнула Лаура и тут же снова зажала себе в рот. Наклонилась к Инге и заговорщицки произнесла: — Похоже, Мороз с женой разводиться собрался.

Информация получена. Еще какая, мать ее, информация! Но все же…

— А какое дело Смирнову до жены Мороза? — осторожно спросила Инга.

Лаура посмотрела на нее, как на умственно отсталого человека. А потом глаза ее расширились.

— Так вы не знаете?

— Чего?

— Мороз — зять Смирнова. Наш Павел Валерьевич — очень умненький умница и в свое время выгодно женился на деньгах.

Первое, о чем почему-то подумал Инга — что по какому-то странному совпадению обстоятельств из всей Морозовской команды высокопрофессиональных и преданных ему работников выпадет именно его личный секретарь. Человек, уважающий своего шефа, никогда бы так не сказал.

Женился на деньгах.

Дверь хлопнула. В приемную быстрыми шагами вышел мужчина, и Инга его вспомнила. Ее действительно Смирнову представляли.

— Паша, последний раз предупреждаю — хорошо подумай! — по шее и щекам мужчины разливалась темная краснота. — Я с тобой шутки шутить не буду, вздумаешь брыкаться — утоплю, как котенка!

Он оглянулся — Ингу, кажется, и вовсе не заметил, а вот в Лауру впился взглядом.

— Лаура, за мной!

Секретарь схватила со стола сумочку и спешно зацокала каблуками за вышедшим Смирновым. И в приемной наступила тишина.

И только их двое. Он там, у себя в кабинете. И она тут, в приемной.

Инга замерла и даже дышать старалась как можно тише. А в голове отчаянно крутились, наскакивая друг на друга, самые разные мысли.

Так ты не из небожителей, Паша? Не родился с золотой ложкой во рту? Сам прорывался наверх? Ради этого на деньгах женился?

В последнее не верилось, но мысль почему-то не отпускала. Она отстукивала в голове, когда Инга тихонько встала с дивана и, неслышно ступая ногами в кроссовках, подошла к двери в кабинет.

Женился на деньгах.

Мне так плохо без тебя.

А вас, Штирлиц, я попрошу остаться.

А можно, я буду плюшевым мишкой, а не уточкой?

Инга перешагнула порог.

Хозяин кабинета стоял спиной, у окна. Пиджак небрежно повешен на спинку кресла. Руки в карманах брюк, плечи опущены, темноволосая голова тоже.

Женился на деньгах.

Мне так плохо без тебя.

Именно в этот момент два человека — Патрик Морская Звезда из телефона и Павел Мороз Генеральный Директор наложились друг на друга. И появился вот этот вот человек в темных брюках и белой рубашке, стоящий у окна с опущенными плечами и головой.

И Инга сделала, уже не осторожничая, еще шаг. И еще один.

Он медленно обернулся.

Они никогда не видела его таким. Упрямо поджатый рот привычен. А вот тяжелый взгляд из-под полуопущенных век опустошенными глазами — это не его. У Мороза не может быть такого взгляда.

А у Паши — вполне. Он же человек.

— Ты? — голос его бесцветен. — Что ты тут делаешь?

Не дождался ответа и снова обернулся к оконному стеклу. Что там такое интересное происходит за окном? А там происходит вечер.

Инга в несколько шагов преодолела оставшееся между ними пространство. И ткнулась носом в белую рубашку между лопаток.

— Ты все слышала? — раздалось так же бесцветно.

— Да.

— Ты все знаешь?

— Да.

— Мне не нужна жалость.

Инга вздохнула, повернула голову и прижалась к спине щекой. Руки ее обвились вокруг его груди.

— Паша, ты такой умный. Почему же ты такой дурак?

Он замер. Молчал. Не двигался.

А потом грудь мерно поднялась и опала под ее руками. Вздохнул, словно решился.

— Пойди, посмотри, закрыта ли дверь приемной. Если не закрыта — закрой изнутри на защелку.

Инга послушно выполнила приказ. Вернулась в кабинет, где обнаружила Павла в той же позе, спиной к двери.