Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кира задыхалась, глаза медленно закатывались кверху.
Ромин понял, что переусердствовал, быстро отпустил руку. Он подался вперед, схватил Киру, притянул к себе, обнял, стал качать, будто младенца.
Он вдруг заревел в небо, наклонил голову и стал покрывать лицо Киры быстрыми поцелуями.
Встал с ней на руках, нашел равновесие и стал медленно спускаться по известной лишь ему одному тропе. Он тщательно ощупывал ногой каждый камень – только после этого наступал. Они оба могли сорваться с горы в любой момент.
– Ничего, вот так… Вот так, все хорошо… – шептал Ромин.
В его голове гудело, зрение упало, стало нестерпимо холодно, его трясло.
Кира вдруг широко открыла глаза и с изумлением посмотрела на Ромина.
Сказала слабым голосом:
– Дима, что происходит? Почему ты несешь меня на руках? Почему у меня по всему телу такая боль? Что случилось с нами? Что с твоим лицом?!
Ромин понял, что Кира вновь ушла и пришел Андрей.
– Ничего. С нами произошел несчастный случай… скоро все будет хорошо… ты молчи… тебе сейчас нельзя говорить, – сочинял на ходу.
Ромин попытался идти быстрее, но ничего не вышло: камни по нескольку штук выпадали из-под ног, скатывались вниз. А те, что засели в земле намертво, были скользкими и острыми.
Существо на его руках открыло глаза. На этот раз он не понял, кто это был. Но чем бы оно ни было – это было его творение.
Оно жалостно и глупо смотрело на Ромина.
Он нащупывал путь, а оно повторяло монотонно и сладко, словно больной ребенок:
– Папа… Дима… Папа… Дима… Папа… Дима…
Ромин усмехнулся. Он понял, что всему на свете приходит конец. Из того, что он сделал, не вышло ничего, кроме тупой бесполой куклы, которая умирает сейчас у него на руках.
Все сжалось у него внутри. Он лихорадочно искал, чем бы напоследок добить существо, этот никчемный кровавый кусок… Остановился посреди горы. Шатался, вращал глазами, клацал зубами.
И крикнул как можно отчетливее прямо в кроваво-кукольное лицо:
– Того каратиста, Володю Йокогери – я убил! Помнишь его?! Ха-а-а! Думаешь, я не знал, что он тебя трахал?! Да он сам пришел с бутылкой, повинился, все рассказал! Я сделал вид, что простил. Голову ему я отпилил лично. Уже на следующий день. А ты, тварь, пыталась меня убить из-за него. Тварь! Тварь!..
Андрей-Кира все говорил, угасая:
– Папа… Дима… Папа… Дима… Папа… Дима…
Ромин долго смотрел в сонные глаза существа, чье тело обмякло у него на руках.
Существо вздохнуло последний раз, улыбка осветила лицо его неземным светом.
Оно ласково сказало:
– Папочка, прости… – и затихло.
Ромин еще долго держал тело, вглядываясь в преображенное потусторонним светом лицо. Пытался, но уже не находил в нем знакомых человеческих черт.
Затем аккуратно положил тело на камни. Сжимал остывающую ладонь. Убирал слипшиеся волосы со лба…
Просипел:
– Токката… Что за прозвище?.. Идиотизм… Я взорву органный зал завтра же…
Далеко в небе забрезжил рассвет. Остаток пути до пляжа Ромин полз – идти он уже не мог. Одна нога отказала полностью, вторую он почти не чувствовал.
Подполз к пляжу. Со стороны Родоса вдалеке плыл корабль – это везли новую порцию песка на пляж.
Он с трудом встал на колени на границе песка и воды. Небольшие волны мерными движениями уносили его кровь в море.
Ромин задрал голову, смотрел в небо. Ночные облака потихоньку расходились, хотя до полного восхода было еще далеко.
Новый день обещал быть жарким, несмотря на осень.
Он выдохнул в последний раз, медленно завалился набок, уткнулся лицом в сырой песок…
В отеле тремя громкими залпами прогремел салют.
Засыпая навеки, Ромин слышал аплодисменты, крики, смех.
Эпилог
Прошло три года
По притихшему в жаркий полдень морю медленно плыл двухпалубный корабль с туристами. На корме его стоял огромный деревянный пират и зорко наблюдал в бинокль. Туристы только что пообедали и теперь отдыхали, наслаждаясь видами.
Гид проверила, как работает микрофон, и стала рассказывать:
– Обратите внимание. Слева от нас сгруппированы не очень высокие скалы. А за ними – высокие и труднопроходимые горы. Там, между скалами и горами, как раз и располагается тот самый печально известный отель Gizem Palace. Отсюда основное здание не видно – так и было задумано. Проектировщикам было дано задание – отель не должны видеть с моря. Знаменитостям, приезжавшим туда на отдых, это нравилось. Кстати, попасть в отель можно было только на вертолете. В дальней части территории есть вертолетная площадка. Отсюда ее, естественно, тоже не видно.
Суть вот в чем: папарацци не могли достать знаменитостей здесь никаким образом. И действительно – много кто пытался найти в сети фотографии звезд, которые были бы сделаны в окрестностях отеля или на его территории, но таких фото нет, можете проверить.
Гид глотнула минералки, продолжила:
– После той трагедии, что здесь произошла, отель сразу закрыли и передали на баланс правительства Турции. Здание и прилегающие территории просто пустовали. Но через некоторое время сюда повалили паломники, разные сталкеры, путешественники-экстремалы. Это приняло фантастический размах. Никакая Припять не сравнилась бы.
– Это как же народ сюда попадал? Если можно только на вертолете. По скалам что ли с моря лезли? – усмехнулся обгоревший старик в красной бейсболке.
Гид пояснила:
– Это отдельный вопрос. На территории провинций Мугла и Айдын, как вам, наверное, уже рассказали гиды в отелях, пролегает Карийская горная тропа. Она опутывает почти весь юго-запад страны. Ее общая протяженность около восьмисот километров. Это старый охотничий маршрут. Порой он совершенно непроходим, порой тропа напоминает чуть ли не аллею в городском парке – она весьма разнообразна. Основной маршрут помечен специальными метками: крестик – туда не ходить, стрелочка – путь открыт. Но! От основной тропы, по которой ходят туристы-экстремалы и охотники, есть множество ответвлений. Они почти не заметны на первый взгляд, но если запастись временем и терпением, эти скрытые пути можно найти. Один из второстепенных путей как раз и выводит к горам, у подножия которых расположился Gizem. Более того, основная часть кровавой драмы разыгралась именно
