Он схватил айфон, отключил его и швырнул на сиденье. Потом протянул Марион бутылку виски:

— Пейте, я вам говорю.

И поднес горлышко бутылки вплотную к ее губам. Марион сделала глоток. Крепкий алкоголь обжег ей горло. Она сделала второй глоток, третий, потом откинула голову назад:

— Хватит…

— Ну что, полегчало?

Хватит… хватит…

Ей не удавалось сформулировать ни одной мысли, кроме этой.

— Надо сваливать побыстрей, — сказал Уойяк. — Ваше фото я только что видел по телевизору на бензозаправке.

Выругавшись сквозь зубы, он добавил:

— Если бы знал, как все обернется, ни за что бы не согласился вас везти.

Некоторое время они ехали прямо, затем индеец свернул с шоссе на боковую гравийную дорогу.

Марион впала в полубессознательное состояние. Алкоголь в сочетании с огромной усталостью вызвал у нее ощущение нереальности последних событий — ей казалось, что она видит кошмарный сон. Все происходящее выглядело слишком безумно, чтобы быть настоящим. Больше всего ей хотелось проснуться — мозг отказывался принимать действительность такой как она есть.

— Что вы делали с телефоном?

Уойяк снова сделал глоток из бутылки. Кажется, у него испортилось настроение.

— Вы кому-то звонили? — спросил он, не получив ответа на первый вопрос.

— Заходила в «Фейсбук», — ответила Марион, едва шевеля губами.

Индеец хихикнул:

— Вот тоже гребаная придумка… Правительство шпионит за людьми с помощью этой штуки. Они постоянно за вами наблюдают — ваше начальство, ваши кредиторы, копы — все. Но несмотря на это, многие продолжают ей пользоваться — даже в тюрьме. — Уойяк повернулся к ней. — А вы в курсе, что некоторые из ваших друзей, возможно, сидят за решеткой? Они, конечно, вешают вам лапшу на уши, придумывают всякие байки, но на самом деле это так.

Раньше Марион об этом никогда не думала.

— А если человек умирает, — продолжал Уойяк, — никто не может уничтожить его страницу в Сети, не имея кода доступа. Я знал одного типа, которого приговорили к смертной казни, — так вот ему даже через много месяцев после его смерти приходили десятки посланий…

Индеец отхлебнул еще виски.

— Даже не по себе становится, как представишь себе всех этих мертвецов, которые продолжают жить в своем невидимом мире, в этой гребаной Сети, и получать послания от живых… Они все равно что призраки. Сотни призраков, танцующих вокруг нас…

Он хрипло рассмеялся, потом затянул на родном языке какую-то древнюю заунывную песню, напоминающую бесконечную жалобу.

— Куда мы едем? — спросила Марион.

— Ко мне, куда же еще?

— И что мы там будем делать?

Уойяк снова посмотрел на нее, на этот раз более долгим взглядом, задержавшись на ее груди и бедрах. Глаза его выглядели совершенно безумными.

— Ждать. Человек, который просил вас привезти, должен будет мне позвонить. Так что мы будем просто ждать.

Он остановил фургон перед окруженным деревьями домом, точнее лачугой, судя по всему, сколоченной из чего попало. Перед ней были грудой свалены автомобильные шины. Сбоку возвышался столб с ветряком.

Уойяк отодвинул в сторону кусок листового железа, служивший дверью.

— Это от койотов, — пояснил он. — Эти твари часто сюда забирались и все переворачивали вверх дном, пока меня не было.

Он подвел Марион к столу и зажег небольшую керосиновую лампу.

— У меня тут есть ветровой электрогенератор, но я предпочитаю экономить.

Индеец указал на деревянную кровать, на которой лежал надувной матрас.

— Можете прилечь, если хотите. Матрас удобный. Если замерзнете, дам вам одеяло.

Потом сел за стол и продолжал опустошать бутылку виски.

Марион буквально рухнула на матрас.

Прямо над ее головой висел календарь с обнаженными женщинами. Дальше она увидела прикрепленную к стене раковину для посуды, в которой лежали несколько грязных тарелок. Деревянный верстак. Каркас мотора. Инструменты. Ведро, наполненное пластинами каких-то минералов…

Индеец приподнял крышку погребка со льдом:

— Хотите пива?

Марион покачала головой.

— Ладно. Мне надо отлить.

Он вышел.

Марион быстро встала и подошла к посудной раковине в поисках ножа. Но его не оказалось. Она шагнула к верстаку и схватила большие клещи.

В этот момент Уойяк вернулся:

— О, да вы, я смотрю, уже отдохнули?..

Ширинка у него была расстегнута. Он в упор смотрел на Марион.

— Тот тип… — произнесла она, с трудом узнавая собственный голос. — Тот, кто попросил вас привезти меня сюда. Тот, кто помог вам сделать бесплатную операцию… в рамках экспериментальной программы… Кто он?

Индеец удивленно икнул:

— Да что на вас нашло?

Марион крепче сжала клещи, которые держала одной рукой за спиной, и облизнула губы:

— Я должна знать. Отвечайте.

На лице Уойяка появилась нехорошая улыбка.

— И что я получу взамен?

Она не ответила.

— У меня уже давно не было женщины… Так может, мы заключим небольшую сделку, а?

Он шагнул к ней.

Схватив клещи обеими руками, Марион изо всех сил ударила его в лицо.

Он завопил. Марион бросилась к нему и толкнула в грудь.

Уойяк рухнул.

Она с силой прижала его к полу:

— Ах, ты мразь! Ты что себе вообразил?

Мгновенные воспоминания замелькали перед ней, словно обрывки кинопленки.

Кора, неподвижно лежащая на водительском сиденье после автокатастрофы…

Отец, худой, усталый, в тусклом свете уличного фонаря…

Хлоя, которая смотрит ей вслед, стоя на автобусной остановке…

Троянец, угрожающий всем ее близким, разрушающий ее жизнь, этап за этапом…

Марион больше не могла сдерживаться.

Густая красная пелена заволокла ее мозг, а затем окутала ее полностью. Марион ощутила в себе какую-то древнюю животную силу, о которой раньше даже не подозревала.

Она надавила клещами на горло индейца:

— А ТЫ ХОТЬ ЗНАЕШЬ, ЧЕГО ОН ХОЧЕТ, ТВОЙ ГРЕБАНЫЙ ДРУЖОК? ОН ХОЧЕТ, ЧТОБЫ Я ОТРЕЗАЛА ТЕБЕ ПАЛЬЦЫ! И Я СЕЙЧАС ЭТО СДЕЛАЮ! — Она схватила его за руку. — Я ЭТО СДЕЛАЮ, КЛЯНУСЬ БОГОМ, ЕСЛИ ТЫ СЕЙЧАС ЖЕ НЕ СКАЖЕШЬ, КТО ОН ТАКОЙ!

В глазах индейца промелькнул неподдельный страх.