— Это мой сюрприз тебе, — сказала его спутница.

— Кто… она? — кивнув на девушку, вставшую рядом с мисс Блэк, спросил он.

— Барбара, — ответила мисс Блэк.

— Но… ее лицо? — оглянувшись на стену, недоуменно проговорил Дерик. — Я не понимаю…

— Рядом с герцогом Вествольфом его дочь — юная герцогиня Хельга. Твоя дочь…

Дерик всматривался в черты молчаливой молодой женщины — живой, незнакомой, стоявшей сейчас перед ним и не отпускавшей его взгляда.

— Я не понимаю, — повторил он.

— Иногда случается великое таинство, — проговорила мисс Блэк. — И люди обретают не только душу, но и те же черты. Это бывает тогда, когда общая цель, объединяющая людей, неистребима, вечна… Нам остается только сказать: да будет так!

…Его воспоминание оборвал рокот вертолета. Дерик обернулся. Там забирался в кабину этот смешной Аксель Норлин, которому выпало стать его библиотекарем. У герцога Вествольфа, наверное, тоже был чернокнижник. Так может быть, в образе этого недотепы, полжизни посвятившего нелюбимой работе, он готов был заново взяться за свое ремесло?

— Они только что приготовили мясо, — сказал Дерик Барбаре. — А устрицы просто великолепны.

Она только улыбнулась ему в ответ. К ним подошла мисс Блэк — встала между ними.

— Завтра все будет окончательно утверждено, — сказала она. — А послезавтра сюда приедет целая армия рабочих!.. Милая, — осеклась она, обращаясь к подруге, — дай мне бинокль, — мисс Блэк протянула руку. — Хочу насладиться пейзажем и… кое-что рассмотреть.

Девушка послушно отдала свой бинокль. Мисс Блэк приняла его, приставила к глазам, навела резкость.

— За нами следят — мужчина и женщина.

— Они там уже минут десять, — сказала Барбара.

— Туристы? — нахмурилась мисс Блэк.

— Хочешь, проверим? — наши ребята вмиг перехватят их.

— Не стоит. Когда замок начнет расти, они сюда потянутся толпами!

Дерик был последним, кому достался бинокль. Через изумрудно-голубую пропасть на них смотрели двое — коренастый мужчина в спортивном костюме и молодая женщина в джинсах и ветровке. Мужчина направил бинокль ровнехонько на него, Дерика Даймона, ничуть того не стесняясь.

— Это не туристы, — убежденно сказал он. — И они мне не нравятся: это — чужаки.

— Я могу снять их из винтовки, — предложила Барбара.

Дерик отнял бинокль от глаз. Увидев его замешательство, мисс Блэк рассмеялась.

— Никого не будем убивать раньше времени! — Каролайн взяла Дерика и Барбару под руки. — Идемте к столу — отпразднуем первый день в родовом гнезде!

Каролайн подтолкнула его вперед и закрыла за ними двери. Дерик огляделся: это был альков. Древний камень стен и полов укрывали ковры. Жарко был растоплен камин в полтора человеческих роста. В медных подсвечниках горели длинные свечи. Замок оживал, выходя из спячки, отогреваясь в этом огне. Слева поднималась высокая кровать — туго надутый гигантский матрас, ортопедическое чудо, застеленный шелковыми простынями. Рядом стоял стол, где на блюдах лежала снедь — жареные цыплята, колбасы и сыры; хлеб, овощи и фрукты; было много сортов вина.

— Твоя первая ночь в замке Вествольфов, — подходя сзади и кладя ему руки на плечи, тихо сказала Каролайн.

Сколько тепла разливалось от ее прикосновений! Сколько жара и силы было в нем…

— А не лучше ли вернуться в гостиницу? — осторожно спросил Дерик. — Тут мрачновато и дико, ты… не находишь?

Он обернулся к молодой женщине и встретился с ней взглядом. Но взгляд у мисс Блэк, его служанки и наставницы, теперь был другим. В ее глазах таилась та женская теплота, о которой он мечтал, едва увидев ее впервые в своем кабинете, заговорив с ней.

— Не нахожу, — сказала Каролайн. — Здесь все так, как и должно быть.

Справа стояла кадушка, от которой шел пар. Рядом, на раскладных стульях, которые они привезли с собой, были аккуратно сложены полотенца.

— А это что? — спросил Дерик.

— Твоя купальня, — просто сказала она.

— Купальня? — нахмурился он. — Здесь?

— Эх ты, дитя каменного города, — снисходительно вздохнула Каролайн. — Когда-то ты принимал свои ванны только так.

Юноша с трудом проглотил слюну.

— Я не хочу здесь купаться, — упрямо проговорил он. — И не буду.

— Ты — взрослый мужчина, Дерик, — сказала она. — Не противься мне, и получишь все, о чем мечтал. — Она уже брала его за руку и подводила к кадушке. Сколько благовоний было разлито в горячей воде, сколько ароматов исходило от ее душистого и притягательного жара! — Я сама искупаю тебя, — сказала она. — Сама.

Дерик отрицательно замотал головой:

— Я так не могу.

— Ты стесняешься меня? — спросила она.

— Да, — честно признался он.

— И напрасно, — сказала Каролайн. — Господа никогда не стеснялись своих слуг. Потому что знали — они, вершители судеб, прекрасны в их глазах. И делают одолжение тем, что позволяют купать себя и кормить, укладывать спать и… делить с собой постель.

Дерик вновь посмотрел на спутницу, губы его дрогнули. Но он не успел что-то сказать.

— Ты ведь этого хотел, не так ли? — Она коснулась ладонью его лица. Ее тон стал требовательным. — Ну, говори же…

— Да, — еще нерешительно проговорил он.

— Тогда тебе не стоит бояться, Дерик. — Она уже подвела его к кадушке, запустила руку в горячую воду. — То что надо! Представь, что ты — юный король, которому пора научиться многому. Не только повелевать людьми, но и получать удовольствия, без которых жизнь — сущий ад. А ты достоин всех удовольствий этого мира. Сегодня у тебя было много хлопот, Дерик, ты устал и напряжен, но я сделаю все, чтобы тебе было хорошо. Позволь… — Она зацепила пальцами его джемпер и потянула вверх. — Подними руки, милый. — Каролайн стянула с него джемпер, затем майку. — Тебе стоит расслабиться, полежать в горячей кадушке, я сама намылю твое тело и смою с него пену. — Она обняла его сзади, но только для того, чтобы расстегнуть ремень. — Вот так…

Вся его одежда осталась тут же, на ворсистом ковре. Нагого, она повернула Дерика к себе, заглянула в серые глаза юноши, обняла его за шею. Сейчас он был натянутой до предела струной, не иначе.

— Расслабься же, милый, — она коснулась губами его щеки, поцеловала в губы. — Ничего не бойся. Я — твоя рабыня. — Каролайн провела руками по его худощавому телу, улыбнулась. — За что люблю юность — это за мгновенную готовность. — Ее руки не упустили ничего. — Но еще рано. — Каролайн сбросила черный жакет и брюки и осталась в тонком кружевном белье. Узкий бюстгальтер едва удерживал ее полную грудь, трусики врезались в круглые бедра и ягодицы. Дерик боялся смотреть на нее, и одновременно, мимолетом, пожирал глазами эту женщину. — Полезай в кадушку, Дерик. У нас много времени — вся ночь. — Ее голос, улыбка и впрямь давали ему необыкновенную легкость. — И много других ночей…