Риддл улыбнулся.

– Вы, Видящие, – та еще порода, – сказал он. – Однако с точки зрения островитян вас можно только пожалеть. Вот уже много поколений в правящей семье не рождались девочки. Поэтому Эллиана задумалась о том, сохранились ли вообще потомки истинного материнского дома Видящих? В отчаянных попытках проследить родство по женской линии она заставляла самых дряхлых менестрелей до хрипоты петь родословные. Ты знаешь, кто такая королева Адаманта Непреклонная?

– Нет.

– Первым Видящим, кто заявил права на утесы Бакка, стал Тейкер Завоеватель. Сам он был с Внешних островов, но его считали там отщепенцем, поскольку он покинул свой материнский дом, чтобы основать новый здесь, на этой земле. Он выбрал себе жену из народа, который завоевал. Ее звали Адаманта. В истории она осталась королевой Адамантой Непреклонной.

– Допустим. – Я по-прежнему не понимал, к чему он ведет.

– По мнению Эллианы, Чивэл и Пейшенс были дальними кузенами. И он, и она вели свой род от королевы Адаманты, про которую в самых древних балладах поется, что у нее были «блестящие, словно медь, волосы и фиалковые глаза». Таким образом, ты по обоим родителям происходишь из материнского дома Видящих. А значит, Неттл можно считать полноправной нарческой Видящих. Дома, ставшего материнским домом Эллиане. То есть они теперь родня. И Неттл может родить наследницу для Эллианы.

Ее очень тревожит, – продолжал он, – что на протяжении многих поколений не рождалось ни одной девочки, чтобы освежить род. И в то же время успокаивает. Эллиана пришла к выводу, что во всем виноваты мужчины-Видящие – они не способны зачинать девочек в утробах своих жен. Много лет она винила себя в том, что смогла родить лишь двух сыновей. Много лет она знала и о том, кто настоящие родители Неттл. И теперь увидела возможность исправить несправедливость, взрастив ее дочь как нарческу. После того как дом Видящих столько лет не мог породить ни одной женщины, наконец-то появилась на свет Неттл – и что же? Вместо того чтобы чествовать, ее заставляют прятаться в тени. Ее не допускают к королевскому двору. Ее происхождение скрывают. Ее вообще привезли в Олений замок лишь тогда, когда в ней возникла нужда.

Я молчал. Возразить мне было нечего. Горько было слышать все это от мужа Неттл и моего друга. Я-то думал, что защищаю ее… Точно так же, как думал, что защищаю Би, не подпуская ее ко двору? От этой мысли мне стало неуютно.

Я попытался оправдать свой выбор:

– Неттл – внебрачная дочь внебрачного сына отрекшегося наследника престола, Риддл.

Он вспыхнул от гнева:

– Здесь – может быть. Но на Внешних островах наша дочь вполне может стать законной наследницей правящей семьи.

– И что же, вы с Неттл готовы пойти на это? Оставить Олений замок, королевский двор и уехать на Внешние острова?

– Чтобы моя дочь не росла бастардом? Да, я готов уехать.

Я поймал себя на том, что согласно киваю:

– А если родится мальчик?

Риддл тяжело вздохнул:

– Тогда и будем думать, что делать. Фитц, мы с тобой стали друзьями задолго до того, как я полюбил твою дочь. Я чувствую себя виноватым, что не пришел к тебе раньше. Что не рассказал о нашей свадьбе.

Я не колебался. За последние несколько дней у меня было достаточно времени, чтобы вспомнить, сколько раз судьба все решала за меня.

– Я не держу на тебя зла, Риддл.

Я встал и протянул руку. Мы схватили друг друга за запястья, и Риддл обнял меня свободной рукой.

Я шепнул ему на ухо:

– Я-то думал, ты пришел, чтобы отругать меня за то, как я вычерпал твою силу по пути сюда через камни.

Он отошел на шаг:

– О, я решил, пусть Неттл сама разбирается. Если она еще не спустила с тебя шкуру одними только словами, то еще спустит. Не знаю, чем все это закончится, Фитц, но хочу сказать: я всегда старался поступать по совести.

– Знаю. Сколько тебя помню, ты был таким, Риддл. И как бы ни повернулось дело, я буду на вашей с Неттл стороне.

Он напряженно кивнул, потом глубоко вздохнул, подошел к стулу, который я предложил ему в самом начале разговора, опустился на него, переплел пальцы и уставился на них.

– Ты хотел поговорить еще о чем-то, и разговор ожидался трудный, – догадался я.

– Би. – Выдавив ее имя, Риддл снова тяжело вздохнул и надолго умолк.

Я снова сел на кровать:

– Я помню, что ты сказал в таверне, Риддл.

Он вдруг резко вскинул на меня глаза:

– И с тех пор ничего не изменилось, Фитц. И выводы все те же. Неттл говорит, это не моя забота, она хочет сама поговорить с тобой. Но это и моя забота. Даже не будь я твоим зятем, я все равно твой друг и как друг должен сказать: Фитц, ты должен перестать держать ее при себе. Ее надо привезти сюда, в Олений замок, где за ней будут как следует присматривать, будут учить ее. Так надо, и ты сам это понимаешь.

Может, он прав? Прикусив язык, чтобы сдержать резкий ответ, я стал перебирать в памяти события прошедшего месяца. Сколько раз я обещал себе, что впредь буду лучшим отцом для Би? И каждый раз у меня ничего не получалось. Сколько раз мне приходилось оставлять Би, чтобы заняться делами, которые грозили обернуться катастрофой? Я заставил свою девятилетнюю дочь вместе со мной прятать тело и скрывать следы убийства – пусть она и не знала, что это я убил посланницу. Впервые я задумался о том, насколько опасно для Би, если преследователи до сих пор разыскивают бледную девушку. А что, если наемные убийцы явятся по душу Шун или Фитца Виджиланта? Чейд доверил мне заботу об этих двоих, считая, что я сумею защитить их. А я без раздумий бросил всех, чтобы отнести Шута в Олений замок. Мне даже в голову не пришло, что, если убийцы проникнут в мой дом, Би окажется в опасности. В прошлый раз Шун пытались отравить – тогда вместо нее погиб поваренок. Неуклюжая попытка. А если следующая будет умнее? В Зимний праздник двери Ивового Леса распахнутся для самого разного люда. Вдруг убийца, чтобы уж наверняка отравить Шун, решит подсыпать яд не в одно блюдо?

Почему я до сих пор не задумывался об этом?

– Я потерял хватку, – тихо сказал я. – Я не могу защитить ее.

Риддл посмотрел на меня удивленно:

– Я говорю о том, каков из тебя отец, Фитц, а не стражник. Не сомневаюсь, что ты способен защитить жизнь Би. Но кто-то должен позаботиться о том, чтобы она вела нормальную жизнь, которую ты так стараешься сохранить. Дать твоей дочери образование и возможности, приличествующие ее положению. Научить ее манерам, научить одеваться, ввести в общество. Она – дочь леди Молли и помещика Баджерлока. Будет совершенно правильно, если она приедет ко двору и некоторое время поживет со своей сестрой.

Он был прав. Но…

– Я не могу отослать ее.

Риддл встал, расправил плечи и заговорил со всей твердостью: