Черты характера Брюнхильд можно встретить у самых разных героинь. Например, Халльгерд из «Саги о Ньяле» демонстрирует такое же обостренное чувство собственного достоинства перед лицом насмешек и унижений. Ее, равно как и Брюнхильд, авторы демонизируют за то, что они настаивают на защите собственной чести, хотя это требование вступает в конфликт с честью их супруга. Все три брака Халльгерд по-своему драматичны. В первых двух случаях спор с мужьями приводит к вспышке насилия (они дают женщине пощечину). В результате – первые два мужа умирают от руки Тьостольва, опекуна Халльгерд (см. главу 1). Ее третий брак с Гуннаром дает трещину после скандала на пиру дома у Ньяла и его жены Бергторы. Когда среди гостей появляются Хельги с женой Торхаллой, Бергтора на правах хозяйки дома приказывает Халльгерд уступить место последней, тем самым подчеркивая ее низкое происхождение. Хальгерд отказывается, говоря, что не желает «сидеть в углу, словно старуха». При этом в ответ на оскорбление она обращает внимание гостей на вросшие ногти Бергторы. Спор разгорается и Халльгерд призывает мужа вступиться за нее: «Если ты, Гуннар, не отомстишь за эти слова, какой мне прок от того, что мой муж самый храбрый человек в Исландии»[312]. Гуннар, по всей видимости, считает, что ему не пристало вмешиваться в спор двух женщин, да им и самим не следует чваниться друг перед другом, поэтому он резко обрывает Халльгерд, говоря, что не позволит делать из себя дурака, и хлопает дверью.

В этот момент Халльгерд, с которой всю жизнь плохо обращались и отец, и мужья, теряет последнюю надежду, которую она все еще наивно возлагала на свой брак с Гуннаром. Как только она понимает, что свою дружбу с Ньялем он ценит больше, чем ее честь, это откровение становится для нее серьезным ударом. После такого предательства Халльгерд, похоже, решает больше не заботиться о своем добром имени. Она постоянно цепляется к Бергторе, оскорбляя ее сыновей, а когда в округе начинается голод, отправляет слугу украсть кусок сыра у соседей. Когда Гуннар понимает, что ест краденую еду, он дает жене пощечину на глазах у всех. Как мы уже знаем, ничем хорошим это закончиться не может. Вскоре Гуннара ранят враги, а тетива его лука рвется. Тогда он просит у Халльгерд две пряди ее волос, чтобы сплести новую, но она решает припомнить мужу пощечину со словами «Мне все равно, сколько ты еще продержишься»[313]. Скорее всего, эти две пряди не спасли бы раненого Гуннара, но мстительный поступок Халльгерд говорит о том, что она уже давно поставила на муже крест.

Гуннар умирает героической смертью, его многие оплакивают. Его мать Раннвейг «была так зла на Халльгерд, что едва сдерживалась, чтобы не убить ее. Она говорила, что сын погиб из-за нее». В последний раз читатель встречается с Халльгерд, когда она бранится с сыном Ньяля Скарпхедином, что оставляет двойственное впечатление о ней. Одни считают ее настоящей мегерой, чье тщеславие привело к смерти невинного героя, а другие сочувствуют судьбе несчастной женщины, которую мужчины постоянно притесняют[314]. Как бы то ни было, нежелание Халльгерд протянуть руку помощи умирающему мужу – это в первую очередь результат ее желания восстановить справедливость, обрести саму себя. Более того, рассказчик закольцовывает сюжет мотивом волос (при первой встрече Гуннар был очарован именно красотой ее локонов), в очередной раз напоминая, что внешняя привлекательность не может служить залогом счастливой семьи. Вину за крушение этого брака нельзя в полной мере возложить ни на одного из супругов. Изменилось ли что-то, будь Гуннар по-настоящему любящим и верным мужем, а Халльгерд не такой капризной? Ответов ждать не приходится, но мы можем предполагать, что для исландцев эпохи викингов была важна тема сохранения баланса между требованиями, которые супруги предъявляли друг другу.

Не в силах совладать с горем и предательством, которые выпали на ее долю, после смерти Сигурда Брюнхильд кончает жизнь самоубийством. По пути в Хель она встречает великаншу, которая бранит ее за ее прошлые грехи и справедливо обвиняет в том, что на руках у нее кровь. Великанша, что странно, учитывая ее собственное шаткое положение, высказывает довольно консервативную точку зрения: «Ткать бы тебе больше пристало, чем ехать следом за мужем чужим!»[315] И действительно, судьба Брюнхильд во многом не соответствует традиционным представлениям о том, что «больше пристало» женщине в эпоху викингов. Несмотря на то что Брюнхильд порой отождествляют с валькирией Сигрдривой, ее ролевой модели могли следовать вполне земные женщины. Скандинавские литературные источники изобилуют образами непослушных, гордых, громогласных, властных, смелых, напористых, разумных и мудрых женщины, которые отказываются послушно сидеть за веретеном. Одни вызывают возмущение, другие восхищают, но в любом случае эти персонажи возникли не на пустом месте. Эпоха викингов часто предстает сплошной историей мужчин: воинов, королей, мореплавателей, землевладельцев, богов и йотунов. Но когда мы смотрим чуть глубже, то повсюду замечаем женщин. Они сражаются в рядах Великой датской армии и осваивают новые земли на территории Исландии, Гренландии и в Ньюфаундленде, их образы остались на рунических камнях Швеции и в датских хрониках, она наравне с мужчинами присутствуют в сагах и мифах. Фактически достижения эпохи викингов были бы невозможны без вклада женщин – их руками создавались паруса, которые приводили в движение корабли, и одежда, которая грела и защищала викингов во время набегов. Они вели хозяйство и растили детей (часто в одиночку). Вырастая, эти дети совершали великие дела, поэтому неслучайно в скандинавской литературе можно встретить яркие и запоминающиеся образы матерей, о которых мы поговорим в следующей главе.

Где-то на восточном берегу Северной Америки, на рубеже первого и второго тысячелетий, молодая беременная женщина медленно и с трудом продирается сквозь лесную чащу. Она пытается не отставать от своих соплеменников, которые проплыли сотни миль по морю, но, несмотря на деликатное положение, ее никто не ждет, и вскоре она отстает. Это погоня. Мужчины и женщины пытаются скрыться от преследующих их скрелингов (индейцев). Двое сородичей девушки уже лежат убитыми на земле – она прекрасно их знала, так как всю прошлую зиму работала с ними рука об руку, обрабатывая землю в этом чужом краю, расположенном далеко от дома.

Эта женщина прекрасно знает, что ее преследователи безжалостны. Понимая, что у нее нет других вариантов, она поворачивается к ним лицом. Возможно, срабатывает инстинкт защиты еще не рожденного ребенка, или она осознает, что ей нечего терять, но дальше происходит следующая сцена: «Тут она увидела перед собой на земле убитого, это был Торбранд, сын Снорри. В темени его торчал плоский камень, а меч его лежал рядом. Она хватает меч и готовится защищаться. И вот скрелинги подбегают к ней. Тогда она выпрастывает одну грудь из-под рубашки и шлепает по ней обнаженным мечом. Скрелинги были так напуганы этим, что бросились к своим лодкам и поплыли прочь». Вскоре женщина воссоединяется со своей группой, а точнее с теми, кому удалось выжить. Недолго думая, она навсегда покидают это опасное место под названием Винланд[316].