– Да, я бы не назвала его весельчаком, – внесла свою лепту Мег, которая чистила фрукты. – За два года я лишь дважды видела, как он улыбался. Оба раза, когда забирал свою долю из на редкость хорошего урожая.

– Может быть, он тоже хочет попасть ко двору? – в шутку предположил старший сын Фионы Адам, который вошел в кухню и опустился на стул возле рабочего стола.

Его стройность и привлекательность в который раз восхитили Мег, и она спрятала улыбку, вызванную настойчивыми попытками юноши убедить мать, чтобы она отпустила его на празднества в замок Танбридж.

Фиона бросила на сына раздраженный взгляд и открыла было рот, чтобы в третий или четвертый раз за эту неделю высказать свое мнение о тщетности его попыток, но Адам вскочил с места и предвосхитил отповедь:

– Я знаю, мама, знаю. Все, больше не буду. – Он улыбнулся матери ослепительной улыбкой. – По крайней мере пока.

– Адам де Кантер, ты неисправим, – проворчала Фиона, но не сумела сдержать улыбку.

– Возможно, – со смехом отвечал юноша. – Но я должен продолжать попытки. И обязательно буду продолжать, пока ты не уступишь. – И он с насмешливым видом приподнял бровь, раздвинул губы в обольстительной улыбке и с преувеличенной любезностью поклонился, выказав при этом такую грацию, что сразу стало понятно: когда этот юнец вырастет, женщины наплачутся. – Очень полезное качество – уметь уговорить женщину выполнить твое желание, разве нет?

Мег сразу вспомнила странную реакцию Ричарда, когда он впервые увидел повзрослевшего племянника. Фиона тоже повела себя необычно: она вдруг побледнела, а ее глаза налились слезами. Она тут же справилась с собой и слабо улыбнулась сыну, но тот уже подлетел к ней, обнял и заговорил:

– Прости меня, мама. Я расстроил тебя. Но я ведь хотел только пошутить. – На красивом лице молодого человека отразилась искренняя печаль. Адам взял руки матери в свои ладони. – Может быть, ты присядешь?

– Нет-нет. Со мной все в порядке. Не говори глупостей. – Фиона оттолкнула его. Теперь она казалась спокойной, но было видно, что потрясение не прошло бесследно. – Хватит болтать. – Фиона сунула в руки Адама пестик и ступку с пряностями. – Все равно ты здесь толчешься. Помогай. Мы быстро все закончим и пойдем к гостям.

Раскаивающийся Адам рьяно взялся за работу.

Мег поймала удивленный взгляд Уиллы. В нем читался тот же вопрос, который она сама задавала себе в день приезда всего семейства. Какая тайна связана с Адамом де Кантером?

Уилла, желая сгладить минутную неловкость, взяла миску с начищенными яблоками, вывалила их в котелок на огне и заявила:

– Так вот, возвращаясь к брату Томасу, могу сказать, что я от него не в восторге. Передать вам не могу, как я обрадовалась, когда сэр Ричард вернулся и сам стал хозяйничать. – Уилла шутливо огляделась, словно бы опасаясь, что ее подслушают.

Мег всегда знала, что эта женщина любит посплетничать.

Тут в разговор снова вступила Фиона:

– Пять лет назад, когда Ричард уехал, а брата Томаса назначили управляющим, я подумала, что это правильный выбор. Что же, я ошиблась.

– Вы были здесь, когда уезжал Ричард? – как можно более равнодушно спросила Мег.

Не было ничего странного в том, что Брэдан и Фиона гостили в Хоксли во время отъезда Ричарда, и все же Мег удивилась.

Фиона кивнула.

– Мы приехали сразу после несчастья с Элинор и гибели крошки Изабеллы. Упокой, Господи, ее душу. Было нелегко отпускать его на службу тамплиеров так скоро после всего случившегося, но он твердо решился. В других обстоятельствах я бы подумала, что поручить тамплиерам управлять имением – правильный шаг, но в этом случае… – Она покачала головой, не желая вслух осуждать Ричарда.

– В этом случае, – закончила за нее Мег, ненавидевшая тамплиеров, несмотря на свои чувства к Ричарду, – тамплиеры потребовали того, что всегда требуют при подобных обстоятельствах. Они забрали себе половину стоимости Хоксли и стали управлять поместьем в отсутствие владельца. В этом проявилась их скаредная сущность. К тому же управляющим сделался такой законченный лицемер, как брат Томас. Он начал притеснять невинных людей, у которых от него не было защиты.

Ответом на это резкое заявление была тишина. Мег поняла, что перешла допустимые границы приличий, но не раскаялась в сказанном. Она чувствовала, как внимательно смотрит на нее Фиона, как морщится от неловкости Адам. Парень не мог придумать, что сказать и что сделать. Специи он размолол уже в муку.

Тут всех снова выручила Уилла. Она приподняла с лавки свое грузное тело и сделала жест Адаму:

– Ну, молодой господин, пожалуй, вы можете мне помочь. Яблоки в этом котле готовы. Их надо вынести отсюда. Вы поможете?

– О, разумеется, – отвечал Адам, польщенный, что ему дают поручение, которое под силу только взрослому мужчине.

Прихватив полотенцем горячие ручки котла, эти двое направились к двери.

– Мы вернемся за следующим, когда этот опустеет, – сообщила Уилла. – А вы, леди, не забывайте помешивать в котле.

Фиона и Мег кивнули. Они остались в кухне наедине. Наступило молчание. Со двора доносились звуки песен и танцев. Фиона дочищала оставшиеся яблоки, но Мег заметила, что время от времени женщина бросает на нее задумчивый взгляд.

– Мег, позвольте мне быть с вами откровенной. Если откажетесь, я не обижусь. Мы знакомы недолго, но я успела почувствовать некоторое родство с вами, и сейчас мне хотелось бы воспользоваться случаем и кое-что обсудить с вами.

Мег вспыхнула от удовольствия. Она и сама испытывала симпатию к Фионе и была рада узнать, что это чувство взаимно.

– Конечно, я с радостью выслушаю все, что вам будет угодно мне сказать.

– Благодарю вас. – Фиона бросила в миску последние яблочные ломтики и повернулась к Мег. – Мне кажется, вы блестяще справились с трудным положением, в которое попали в жизни. Я сочувствую вашим страданиям и вместе с тем полагаю, что они укрепили ваш дух. – Фиона открыто смотрела в глаза Мег. – Подобные испытания встречаются на пути многих женщин. Я тоже их не избежала, а потому прошу разрешения дать вам совет. Такие люди, как Брэдан и Ричард, встречаются редко. Это подарок судьбы, который способен сделать нашу жизнь прекрасной.

Мег онемела, а Фиона окинула ее понимающим взглядом и продолжала:

– Я понимаю, что не сказала вам ничего такого, чего бы вы не знали сами. Ричард замечательный человек, верный, способный бороться и за правое дело, и за тех, кого любит. За то время, что мы провели в Хоксли, я успела заметить, что он ценит вас.

Наблюдательность Фионы смутила Мег. Она встала и отвернулась к плите, чтобы помешать пюре.

– Я не знаю, – проговорила она. – Мы действительно понимаем друг друга. Однако еще до того, как он вернулся домой, я мысленно не одобряла его действий. Считала его эгоистичным, жестоким, равнодушным. Теперь я понимаю, что он… что ему… чувствую, что…