Короче говоря, все это пережитки культа обожествления царей и императоров. То есть самое махровое язычество. Первые христиане предпочитали смерть, но не соглашались поклониться статуям цезарей. А что у нас?

А у нас почти никого не интересуют жертвы Гражданской войны из числа простолюдинов, хотя их тысячи и даже миллионы. Все внимание уделяется бывшей коронованной особе и его родственникам. Проводятся торжественные перезахоронения, воздвигаются церкви и монастыри, работают комиссии по идентификации останков (это-то зачем?! Прославление мощей готовят?). Более того, нам постоянно твердят о какой-то «вине» русского народа перед Николаем II, иной раз договариваясь до вещей о-очень интересных.

Народу пытаются навязать поклонение Николаю Кровавому. Между тем самая большая вина и перед русским народом, и даже перед представителями собственной династии лежит именно на бывшем императоре. Он взялся руководить Российской империей, но оказался к этому абсолютно не способен. Над ее проблемами он даже и не думал никогда. Его дневники это отлично показывают. Под скипетром Николая II Россией управлял эгоистический социальный слой: бюрократы, дворяне-помещики, олигархи. Ослепленные своей алчностью и спесью, думая лишь о собственном процветании и обогащении, они не только не проводили необходимых России преобразований, но и в борьбе против собственного народа залили страну кровью, пытаясь силой удержаться в руководящих креслах. Как справедливо заметил Л. Н. Толстой: «Совершенно ясно понял и почувствовал все безумие нашей, богатых, освобожденных от труда сословий, жизни и то, что оно не может быть иначе. Люди, не работая, то есть не исполняя один из законов своей жизни, не могут не ошалеть. Так шалеют перекормленные домашние животные: лошади, собаки, свиньи»155.

Правнук старшего повара Николая II – кандидат исторических наук, начальник сектора анализа и оценок Российского института стратегических исследований (РИСИ) Петр Мультатули объявил виновным в расстреле Николая II и его семьи все человечество! Вот его слова: «Не в силах человеческих даже представить те душевные страдания, какие переживал Государь. Он не мог не понимать, не осознавать, не предвидеть, что смерть неумолимо приближается к Нему и к Его Семье. Он понимал это еще во время царскосельского заключения, когда сказал отцу Афанасию Беляеву: „Я решил, что, если это нужно для блага Родины, я готов на все. Семью мою жаль!“. Эти слова „Семью мою жаль“, произнесенные Государем, по свидетельству священника, со слезами на глазах, ложатся тяжким обвинением на плечи не только палачей, не только народа русского, но и на все человечество»156.

В качестве «доказательства» причастности «всего человечества» к убийству Н. А. Романова Мультатули не постеснялся использовать газетную «утку» в стиле «один мужик сказал». Вот его писанина: «В двадцатые годы в газете „Царский вестник“, издававшейся в Белграде, была помещена статья „Кто убил Царскую Семью?“. „Когда большевики и местный Совдеп при приближении белых вынуждены были спешно покинуть Екатеринбург, – говорилось в статье, – то впопыхах они оставили на телеграфе телеграфные ленты зашифрованных переговоров по прямому проводу между Свердловым (Москва) и Янкелем Юровским (Екатеринбург).

Ленты эти вместе с другими следственными материалами попали в руки следователя по особо важным делам Н. А. Соколова.

Расшифровать эти ленты Н. А. Соколову удалось лишь в 1922 году в Париже при помощи специалиста по разборке шифров.

Среди этих телеграфных лент оказались ленты исключительной важности, касающиеся именно убийства Царской Семьи. Содержание их было следующее:

Свердлов вызывает к аппарату Юровского, сообщает ему, что на его донесение в Америку об опасности захвата Царской Семьи белогвардейцами, или немцами, последовал приказ, подписанный Шиффом, о ‹необходимости ликвидировать всю Семью›. Приказ этот был передан в Москву через Американскую миссию, находившуюся тогда в Вологде, равно как и через нее передавались в Америку и донесения Свердлова. Свердлов подчеркивал в своем разговоре по прямому проводу, что никому другому, кроме Свердлова, обо всем этом неизвестно и что он в таком же порядке передает приказание ‹свыше› ему, Юровскому, для исполнения.

Юровский, по-видимому, не решался сразу привести в исполнение этот приказ. На следующий день он вызывает к аппарату Свердлова и высказывает мнение о необходимости убийства лишь Главы Семьи, последнюю же он предлагал эвакуировать.

Свердлов снова категорически подтверждает приказание убить всю Семью, выполнение этого приказа ставит под личную ответственность Юровского.

Последний на следующий день выполняет приказ, донеся Свердлову по прямому проводу об убийстве всей Семьи. После этого Свердлов сообщил об этом ЦИКу, поставив последний перед свершившимся фактом.

Все эти данные, не вошедшие в книгу Соколова об убийстве Царской Семьи, были лично сообщены Соколовым в октябре 1924 года, то есть за месяц до внезапной своей смерти, его другу, знавшему его еще как гимназиста пензенской гимназии. Этот личный друг Соколова видел и оригинальные ленты, и их расшифрованный текст“»157.

Лживость этой газетной «утки» очевидна. Соколов якобы расшифровал материалы «исключительной важности» в 1922 году, но за два года так их и не опубликовал, хотя часть материалов следствия печатал в 1924 году. И даже за те же два года никому о них не рассказал, кроме анонимного «друга», не имеющего фамилии, имени и отчества. К тому же в схеме «заказчик – организатор – исполнитель» исполнителю никогда не сообщается имя заказчика. Для того, чтобы исполнитель не знал заказчика, и существует промежуточное звено. Поэтому лже-Свердлову в якобы переписке с лже-Юровским абсолютно не было нужды ссылаться на якобы переписку с американским банкиром-евреем Шиффом. С какой стати верить в то, что в данном случае сообщали исполнителю, от кого и откуда получен «приказ». Но Мультатули вещает эту заведомую галиматью, подавая ее как несомненный факт.

Впрочем, г-н Мультатули печется о своем – его прадед был расстрелян вместе с семьей бывшего царя в Ипатьевском доме. А родоплеменные отношения – древнейшая и могучая сила. Да и другие мотивы нельзя сбрасывать со счетов. Прославление Николая косвенно освещает и его верного повара, а отсвет достанется и правнуку.

Но все это мелочи по сравнению с откровениями диссидента-эмигранта Михаила Назарова: «Те, кто упрекает Государя в „безволии“ в те роковые дни, не осознают мистического уровня мировой катастрофы, остановить которую никакой глава государства был не в силах… Он предчувствовал, что спасти Россию уже нельзя военно-политическими мерами (которые он предпринял для подавления бунта, но они были за его спиной отменены генералами-заговорщиками), а только духовным подвигом, положившись на волю Божию. В те безумные для России дни его смиренный отказ бороться за власть и за жизнь был в чем-то подобен отказу Христа бороться за Свою жизнь перед распятием. Сын Божий смиренно предал себя в руки палачей ради спасения рода человеческого через победу над смертью в Своем Воскресении, Он молча стоял перед Пилатом и беснующейся еврейской толпой. Так же на свою Голгофу молча взошел и Государь Николай II, человек высочайшего христианского духа, интуитивно зная, что иного пути спасения России уже нет, кроме самопожертвования для вразумления потомков на предстоящем пути страданий. Вот в чем смысл святости Царя-Мученика. Таким образом, его отречение было последним актом царского служения Помазанника Божия Божией воле. Это подтвердилось явлением иконы „Державной“ Божией Матери в день отречения и затем было открыто митрополиту Макарию в примечательном сне: Царь вымолил у Господа горькую чашу для себя и манну для своего народа, после чего незримый голос сказал: „Государь взял вину русского народа на себя, и русский народ прощен“ Даже после формального отречения, вырванного у Царя обманом и революционным насилием… Николай II все еще оставался Помазанником Божиим – этого качества, получаемого через особое церковное таинство, его никто лишить не мог. Поэтому в Екатеринбурге убили не „гражданина Романова“… а Помазанника, и это имело исторически переломный, ритуальный смысл для всего мира»158.