– О, конечно, именно так, – признался Хуберт. – Может, потому и не удалось мне тебя написать.

– А теперь? – допытывалась она.

– Зачем мне теперь твой портрет? Ты и так со мной, – ответил он.

Спустя несколько дней он спросил, не помешает ли ей Лукас, если приедет к ним в горы на каникулы. Джил не знала, что ответить, от одной мысли о таком она начинала нервничать.

– Астрид его привезет, – добавил Хуберт.

– Она знает о моем существовании? – еще больше заволновалась Джил.

– Да. Но не знает о том, что мы давно знакомы.

* * *

Хуберт и Джил на машине поехали на вокзал встречать мальчика.

– Ты ведь не говорил, что она притащит с собой и друга! – возмутилась Джил.

– Я этого и сам не знал, – раздраженно ответил Хуберт, направляясь к Астрид, Лукасу и Рольфу, чтобы поздороваться.

На обратном пути все молчали. Только Астрид пыталась завязать разговор. К Хуберту обращалась, как к больному, восхищалась красотой ландшафта и погодой, будто все эти достижения вменяла себе в заслугу. Но ничего не сказала о том, где они сами собираются остановиться. Астрид, когда говорила, сильно наклонялась вперед. Хуберту и Лукасу удавалось чуточку подурачиться у нее за спиной. Наконец Джил остановила машину возле своего дома.

– Пойдем, я покажу тебе твою комнату, – обратился Хуберт к сыну.

И они вместе поднялись на верхний этаж. Астрид и Рольф последовали за Джил.

– Может, посидим возле дома?

Астрид поинтересовалась, кем работает Джил.

– Отвечаю за развлечения в клубном отеле, это рядом с центром культуры, – ответила та.

Астрид продолжала расспрашивать Джил, но в вопросах ее не чувствовалось подлинного интереса.

– Никогда не бывала в подобном отеле, – сообщила Астрид. – Что за люди там отдыхают?

Тут вмешался Рольф. Однажды он по молодости в клубном отеле проводил каникулы. Сплошь одиночки. Каждый день вечеринка. Вообще-то довольно занятно.

– Все ясно, – отчеканила Астрид. – Люди, которые не знают, чем себя занять.

В эту минуту Джил начала сочувствовать Рольфу.

– В наш отель приезжают главным образом семейные пары с детьми, – пояснила она. – А Хуберт с недавних пор ведет у нас курс рисования.

– Ого! – воскликнула Астрид. Кажется, она и вправду удивилась.

Все замолчали. Астрид то потягивалась, то глубоко вздыхала, словно очень хотела показать, как ей хорошо. Чуть погодя из дома вышли Хуберт и Лукас. Держась за руки.

– Каким поездом вы поедете? – спросил Хуберт.

– Не знаю, я еще не посмотрела расписание, – ответила Астрид.

– Поезда отсюда уходят в час сорок, два сорок и так далее. Если поторопиться, то вы как раз успеете на ближайший, – сказал Хуберт.

– Может, лучше прогуляемся немного? – возразила Астрид. – Раз уж мы сюда приехали.

Рольф, вытащив из рюкзака карту местности, добавил, что поблизости находится известное место силы и он бы с удовольствием его осмотрел. Хуберт уже закатил глаза, как вдруг Джил заявила, что отправится с ними вместе.

– Ты что, веришь в эти фокусы? – возмутился Хуберт.

– Вера тут ни при чем, – встрял в разговор Рольф. – Обычно эти места очень красиво расположены, потому и воздействие у них особое.

Они прошли по дороге дальше, потом узкой пешей тропой спустились в низинку, оттуда поднялись по склону. Там, обнесенная деревянной оградой, лежала большая каменная плита со множеством мелких углублений на поверхности.

– Это чашечный камень, – взялся объяснять Рольф, – такие в Европе встречаются повсюду. По всей вероятности, это культовые объекты, созданные человеком в бронзовом веке. Смотрите, вот солнечное колесо!

Действительно, на поверхности различалось вырезанное в камне колесо со спицами – впрочем, на вид вовсе не древнее. Джил нарисовала его пальцем в воздухе. Рольф, созерцая камень, молчал.

– Ну как? Что ты ощущаешь? – съязвил Хуберт.

– Не торопись, – мирно ответил Рольф. – Попробуй сначала мысленно достичь тишины. В текущей воде тебе не распознать собственного отражения.

Пока Рольф изучал камень, Астрид молча стояла рядом. Похоже, старалась что-то серьезно обдумать. Лукас помчался вверх по склону, туда, где росли березки со скривленными стволами. Сел на травку и стал разглядывать взрослых внизу. Джил даже интересно стало: что думает о них мальчик? Сама она с детства знала места силы, причем задолго до того, как поняла их смысл. Знала просто такие места, куда всегда тянет, такие места, значение которых никому больше не понять.

– Речь идет об иерархизации пространства, – просвещал Хуберта Рольф, – и ты, как художник, занимаешься тем же, не правда ли?

На обратном пути Астрид завела разговор с Джил, так что мужчины, обогнав их, скоро оказались на тропе далеко впереди. Лукас бегал туда-сюда, от одной пары к другой, пока Астрид не велела ему идти рядом с ней. Дескать, Рольфу с его отцом надо кое-что обсудить. Уже возле дома они нагнали обоих мужчин, Джил вопросительно посмотрела на Хуберта. Рольф и Астрид распрощались с Лукасом, Хуберт повез их на вокзал.

Джил предложила мальчику поиграть во что-нибудь или почитать вслух, но он отказался, покачав головой, и ушел в дом. Когда Хуберт вернулся, Джил стала расспрашивать его, что же такое Рольфу надо было обсудить.

– Честно говоря, я и сам не понял, – вздохнул Хуберт. – Он все болтал про какое-то примирение. А я сказал, что нет у меня повода с ним примиряться, мы ведь никогда не ссорились. Еще про Астрид поговорили. Для меня вопрос, долго ли они протянут вместе.

– А уж она меня допытывала! – пожаловалась Джил. – Все хотела знать, давно ли мы вместе, да когда познакомились, да что угодно. Мне вдруг даже показалось, что она ревнует.

– Разумеется, она ревнует, – сказал Хуберт. – И что же ты ей рассказала?

– Что у тебя все отлично!

* * *

Оказалось, что две недели с Лукасом – это совсем не так долго. Джил только удивлялась, сколько времени Хуберт готов посвятить сыну. Часто они вдвоем отправлялись в пеший поход, да и вечерами не уставали вести разговоры, а то целый день строили запруду на ручье в горах или лазали по скалам. Иногда они являлись в отель, навещали ее на рабочем месте, плавали в бассейне. Когда Хуберт проводил свои занятия, Лукас играл с детьми отдыхающих в отеле. Он, единственный среди них швейцарец, всегда оказывался в центре внимания благодаря своему забавному выговору. В те дни, когда Джил не работала, они устраивали совместные вылазки на природу. Уже несколько человек видели тогда медведя, шатающегося по окрестностям. Лукас то и дело про него расспрашивал. Казалось, мальчик боится, но одновременно и восхищается лесным зверем. Стоило какой-нибудь ветке хрустнуть, как он тут же с вопросом: а не медведь ли?