Когда мы только познакомились с Ринальдо, я завидовала ему, даже несмотря на кучу свалившихся на него проблем. Да, его подстерегало множество опасностей, за ним гонялись стражники и один разгневанный дракон, но зато ему было куда возвращаться. Он стремился домой, знал, что здесь его ждут, что окажут ему помощь, каких бы глупостей он ни натворил. У меня никогда не было такой возможности.

Меня никто нигде не ждал. Никто не радовался моему появлению.

Неужели я могу что-то изменить?

Ринальдо – хороший парень, и мы с ним здорово поладили по пути сюда. Но тогда я была наемницей, а он – начинающим чародеем. Сейчас я по-прежнему наемница, а он – без пяти минут король самого древнего народа, населяющего наш мир. Вне всякого сомнения, от нашего союза у него будут одни неприятности. Он это понимает так же прекрасно, как и я. Но прогнать меня он все равно не сможет. Слишком он хороший человек.

Означает ли это, что мне надо уйти самой? Наверное.

Уходить лучше всего прямо сейчас, пока Ринальдо в Хайгардене. Нет, черт побери, днем уходить нельзя. Слишком много народу в этом замке, и еще кто-то из слуг должен принести мне книги. Лучше сделать это ночью, перед самым рассветом, когда человеческий сон особенно крепок. На конюшню лучше не соваться, вдруг там ночует кто-то из слуг. Черт с ней, с этой лошадью. Раздобуду себе другую. Мне ведь отвалили кучу золота за то, что я доставила Ринальдо в Гнездо Грифона.

Карин – королева эльфов. Глупая сказка, не более того.

Сбор моего имущества не занял много времени. Я толком не успела распаковаться, да и не так много у меня этого самого имущества. Упакованный рюкзак я поставила у стены, рядом с дверью, там же положила оба своих клинка. Конечно, мне не хотелось уходить, но… Ринальдо спас мне жизнь, какое я имею право портить его собственную?

Слуга принес ненужные мне книги. От нечего делать я просмотрела обложки. «История Зеленых Островов», «Деяния Девлина Финдабаира», «Сто самых известных мифов об эльфах»… Читать все это у меня не было никакого желания.

Поскольку этой ночью толком поспать мне не удалось, я разобрала постель и решила отдохнуть перед побегом. Одно из полезных умений, вынесенных мной из гладиаторского лагеря, это умение засыпать в любой ситуации и при любых условиях.

Второе полезное умение – способность так же быстро просыпаться.

Кто-то вежливо, но настойчиво стучал в мою дверь. Отбросив в сторону одеяло, я поднялась с пола и буркнула:

– Войдите.

За дверью обнаружился очередной пожилой джентльмен, на этот раз – однорукий. Как ни странно, держался он не вполне уверенно, наверное, раньше ему не доводилось наносить визиты в женские будуары. Его взгляд рассеянно блуждал по комнате, пока не уткнулся в устроенное на полу лежбище.

– Я вас разбудил?

– Честно говоря, да.

– Извините, – сказал он. – Вы не спустились к ужину, и меня снарядили проверить, все ли у вас в порядке.

– Все в порядке, как видите. Я просто отдыхала.

– Вы спите на полу?

– Это так бросается в глаза?

– Я тоже сплю на полу, – сказал он. – Всегда. Не могу заснуть, если не чувствую под своей спиной чего-то твердого. Так вы собираетесь сегодня ужинать?

– Нет.

– Диего испортил вам аппетит?

– Дон Диего тут совершенно ни при чем.

– Мне вы можете не рассказывать, – сказал он. – Созерцание его картин всегда вгоняет меня в тоску. Видели Оберона, гарцующего перед драконом?

– Видела.

– Вот уж глупость, – фыркнул он. – Оберон был никудышным наездником и всегда предпочитал биться пешим.

– Наверное, кто-то забыл рассказать об этом художнику.

– Это точно, – поддакнул Мигель. – Вы знаете, я невысокого мнения о людях.

– Спасибо, – сказала я.

– За что?

– За откровенность.

– Не стоит благодарности. Я также невысокого мнения об эльфах, орках, гномах и прочих разумных существах.

– А зачем вы мне об этом сообщаете?

– В каждом правиле есть исключения, а в каждом народе – отдельные личности, которые вызывают мое уважение. Вы – как раз одна такая личность.

– Это комплимент?

– Расценивайте как хотите, – сказал Мигель. – Дело не в том, что вы убили Лораса, он всегда был никудышным учеником. Дело даже не в том, что вы доставили этого молокососа домой в целости и сохранности, хотя я вам очень за это благодарен. Дело не в том, что вы – единственная женщина, сумевшая стать абсолютным чемпионом гладиаторских игр. Просто… Вы знаете, кто вы, и не боитесь быть собой.

И что бы это значило? Или мне не хватает образования, чтобы его понять, или же он нарочно говорит загадками?

Его никудышный ученик Лорас чуть не отправил меня на тот свет. Он был близок к этому, как никто другой. Если не считать паршивого гоблина, который проткнул мне ногу отравленным копьем. Но его можно и не считать, потому что тот бой не был схваткой один на один, и его исход зависел исключительно от везения, а не от мастерства.

– Я обучал Ринальдо боевым искусствам и логике войны, – продолжал Мигель. – Исидро учил его магии, Диего – истории и философии. Но на самом деле мы втроем старались научить его ответственности. Ответственности и умению сделать выбор. Тот выбор, который он в конечном итоге сделал, нам не слишком понравился, потому что, улизнув от нас, Ринальдо старался избежать той самой ответственности. Но за последний год он сильно изменился, хотя сам вряд ли это понимает. И я уверен, что большая часть этих перемен связана с вами.

– Вряд ли. По-моему, сейчас он точно такой же, как в тот день, когда мы с ним познакомились.

– Он чувствует себя ответственным за вас, – сказал Мигель. – Он вам многим обязан.

– Я ему тоже. Он вытащил меня с того света.

– Знаю. Вы уже решили, как его отблагодарите?

– Я вас не понимаю. Что вы имеете в виду?

– На самом деле значение имеют только две вещи, – сказал Мигель. – То, что человек может, и то, чего он не может. Ринальдо может отправиться на Зеленые Острова и стать хорошим королем. Он может представить вас эльфам как свою королеву. Он может повести свой народ на войну. А что можете вы?

– Я все еще вас не понимаю.

– Поймете, – пообещал Мигель. – Уверены, что не хотите присоединиться к нам за ужином?

– Нет, спасибо.

– Попозже я могу прислать вам слугу с какой-нибудь едой.

– Я не голодна.

– Уверены? – Впервые он посмотрел мне в глаза.

– Вполне.