Я немного подождала. Наконец Леодегранс обернулся. Точнее, обернулась. Теперь, когда я знала точно, было видно, что это девушка, причем прехорошенькая. Мерзкие брекеты слетели, очки разбились. Я увидела овальное лицо с тонким носом и великолепной кожей, умные зеленые глаза.

— Вы никому не расскажете? — с надеждой спросила мошенница. — Этот проклятый «Шварцберг»! Я застряла здесь, как крыса в ловушке. А теперь еще и эти бандиты!

— Что, не хотите, чтобы они узнали о драгоценностях? — подколола я преступницу.

— О каких драгоценностях?! — вскинула изящные брови девушка.

— Как же! В местной газете подробно расписывали, что у вас при себе добыча с последнего дела, драгоценности на несколько миллионов евро.

— Вот вечно эти журналюги все переврут! — в сердцах воскликнула мошенница. — От силы тысяч на двести-триста.

— Что, не хотите делиться с бандитами?

— Да бросьте, — отмахнулась преступница, — они же все равно застрахованы. Вам что, так дороги интересы страховых компаний или банков? Не волнуйтесь, они свое получат при любом раскладе. Я просто перераспределяю денежные потоки в этом мире, вот и все. Журналисты меня демонизируют. Им нравится создавать сенсации. На свете не найдется ни одного человека, который скажет, что я причинила ему серьезный вред. Я практически буддистка.

— Серьезно? — поразилась я.

— Да, я даже мух выпускаю на волю! Я вегетарианка, а еще анонимно жертвую на лечение детей в странах третьего мира! — очень серьезно проговорила преступница международного класса. — И вообще, это было мое последнее дело.

Девушка тяжело вздохнула.

— И чем вы собирались заняться, так сказать, на пенсии? — заинтересовалась я. — У вас наверняка скоплена кругленькая сумма где-нибудь на Каймановых островах.

— Зачем же сразу — на Кайманах! — обиделась «пенсионерка». — Если честно, я мечтала уехать в Индию, в ашрам.

— Если хотите туда попасть, помогите мне, — едва слышно проговорила я. — Можно называть вас Леа? Кстати, куда вы дели настоящего Леона? Вы не боитесь, что «дорогая сестра» позвонит и попросит сына к телефону?

— А, ерунда! — махнула ладошкой Леа. — Она ужасно рада хоть ненадолго от него избавиться. Не так уж он болен, между нами говоря. Просто с такой властной мамочкой у него нет ни единого шанса стать взрослым. Вот он и чудит. Поджег в Зальцбурге свою школу, после чего мать решила, что ему необходимо мужское влияние, и отправила его к брату. Кстати, вы обратили внимание — Альдо все время твердит про свою дорогую сестру, но за десять лет ни разу ее не навестил. И, судя по рассказам Леона, его можно понять.

— Так где в настоящий момент Леон?

— Зажигает на Ибице, — лукаво улыбнулась Леа. — Я встретила его в аэропорту, разговорила. Он совсем не рвался в горы, к дяде, который примется его воспитывать. Я рассказала ему, что на Ибице полным-полно горячих девчонок, которые только и ждут такого стильного парня. Предложила билет и деньги в обмен на его документы. Попросила не являться домой раньше чем через месяц. Вот и вся история.

Леа вздохнула и добавила:

— Надеюсь, он сейчас счастлив. А вот я сижу тут под дулом автомата, и меня могут прикончить, хотя я совсем ни при чем. Обидно, правда?

— Не то слово, — искренне согласилась я.

— Так что вам от меня нужно?

— У вас наверняка есть ключи от всех дверей. Универсальные отмычки, вот что мне необходимо.

— Всего-то? — пожала плечами мошенница. Покопалась в необъятных карманах своих мешковатых штанов и выудила замшевый футляр. Незаметно сунула мне в руку.

— Замки в этом заведении — задачка для слабоумных школьников, — сморщила нос Леа.

— Знаю. Но мне нужно действовать очень быстро. Нет времени вскрывать замки, куда проще просто открыть. Я должна получить доступ ко всем помещениям «Шварцберга», тогда я смогу контролировать отель.

— Ко всем не получится, — покачала головой девушка. — Мне не удалось вскрыть дверь внизу, в подвале. Помните, рядом с кладовой?

— А что там? — заинтересовалась я.

— Не знаю. Альдо никого туда не пускает, а на расспросы не отвечает, начинает сердиться.

— Ладно, не важно. Может быть, Гримальди держит там все накопленные деньги, причем наличными.

— Вы собираетесь что-то предпринять? — уважительно глядя на меня, спросила Леа. — А что именно?

— Вам лучше не знать, — ухмыльнулась я. — Слышали когда-нибудь про партизанскую войну? Месье Доплеру предстоит очень скоро с ней познакомиться.

Дверь в очередной раз распахнулась. Леа отвернулась к стене и поспешно поправила парик, нахлобучив его почти на лоб.

— Встать! Всем встать! — заорал вошедший Хромой.

— Пошли! Быстро! — старался перекричать его Резвый.

Заложники по одному поднимались с пола. После того как они несколько часов просидели неподвижно, стоять, а тем более ходить было трудно. Когда все более или менее утвердились на ногах, охранники принялись сгонять заложников дулами автоматов к лестнице, ведущей в подвал. Так, это что-то новенькое! В мои планы такое не входило. Что еще задумали эти уроды? Неужели нас ведут убивать?

Хромой поднял над головой рацию, та прокашлялась и разразилась потоком фраз:

— Мы знаем, что у нашего дорогого хозяина, как у всех здесь, тоже есть тайна.

Альдо переменился в лице.

— Настало время с ней познакомиться, — безжалостно сказала черная коробочка.

Гримальди беспомощно заозирался по сторонам, но помочь ему было некому. Тем более что никто не имел понятия, о чем идет речь.

— Сейчас мы все дружно спустимся вниз, и попрошу без глупостей. Итак, пошли.

Резвый ткнул автоматом в спину Лили Вострецовой, и та первой начала спускаться. Хозяин шел последним, и его подталкивал лично Хромой. Меня поставили в середину. Я пристроилась поближе к Леа, стараясь не выделяться, шаркала ногами и смотрела в пол, как все. На первой ступени лестницы, ведущей в подвал, Сильвана Фаринелли запнулась и едва не упала. С такой высоты недолго и шею свернуть…

Наконец с горем пополам мы оказались внизу. Повинуясь приказам охранников, свернули за поворот, туда, где располагалась единственная дверь в «Шварцберге», которую я ни разу не видела открытой. Очевидно, это была та самая дверь, что оказалась не по зубам даже Леодегрансу. Хромой повел рылом автомата в сторону двери и приказал Альдо:

— Открывай.

— Я… я не могу, — пробормотал Гримальди, беспомощно глядя на Сильвану. Тут даже мне стало интересно, что у него там — может быть, как в том романе — сумасшедшая жена, которую Альдо ото всех скрывает? Или и в самом деле деньги? Хотя я бы предпочла хороший арсенал.

— Открывай, а не то я ей башку прострелю, — пригрозил Хромой, указывая стволом на Тильду.