– Клянусь всеми богами! – бормотал Катон. – Я не намерен погибнуть так глупо.

Он снова попытался высвободить ногу, упершись левым сапогом о круп лошади, но тщетно. Умирающее животное всей тяжестью придавило седло, и задача оказалась невыполнимой. Выбившись из сил, Катон завалился на спину, опираясь локтями о землю.

– Пропади все пропадом!

Сознание собственной беспомощности бесило, но меч он держал наготове, ожидая, кто подойдет первым: враг или друг.

* * *

От страшного удара череп местного воина с хрустом треснул, как огромное яйцо. Скривившись, Макрон опустил меч. Тело противника содрогалось в конвульсиях, оружие выпало из обессилевших рук, а в следующее мгновение рядом упал и его владелец. Из раскроенной головы вытекала кровь вперемешку с мозгами. Выпрямившись в седле, Макрон осмотрелся по сторонам, вглядываясь в сражающихся людей. Врагов, представляющих реальную опасность, поблизости не наблюдалось, и Макрон быстро оценил создавшуюся ситуацию.

Строй врага удалось нарушить, и теперь на всей территории вокруг форта велись поединки. На земле валялось множество мертвых тел, и Макрон быстро сообразил, что погибло не меньше трети людей Требеллия. Остальные сражались с превосходящими силами противника. Атака захлебнулась, и теперь варвары постепенно одерживали верх, так как их было значительно больше, чем римлян. Несколько воинов под предводительством командира уже окружили эскадронного знаменосца. Прижимая знамя к груди, тот свободной рукой отбивал удары длинной спатой. Но силы были неравными. Самый отчаянный из воинов прыгнул вперед и, выхватив поводья из руки знаменосца, стал дергать голову лошади, чтобы всадник потерял равновесие. Предводитель вонзил меч римлянину в бок, а один из воинов вырвал у него из рук древко и с торжествующим воплем поднял знамя вверх. Макрон увидел искаженное болью и горем лицо знаменосца, который, собрав последние силы, развернул коня и ударил похитителя знамени плашмя по спине. Знамя упало на землю вместе с врагом, но его товарищи набросились на римлянина, стащили с лошади и стали добивать на земле.

Макрон заметил четверых солдат Требеллия, находившихся поблизости от упавшего знамени. Сложив руки рупором, он во весь голос крикнул:

– Спасай знамя, декурион!

Требеллий оглянулся и увидел Макрона, который показывал пальцем в сторону группы местных воинов. Они уже успели расправиться со знаменосцем и теперь намеревались удрать вместе с захваченным трофеем. Успех вдохновил их товарищей, и положение римлян стало критическим.

– Ну же, ублюдки! – рявкнул Макрон, повернувшись к форту. – Помогите нам!

Командир гарнизона уже оценил ситуацию, и в следующее мгновение ворота открылись, и отряд наемников строевым шагом направился к месту, где кипела битва. Вздохнув с облегчением, Макрон поднял меч и огляделся по сторонам в поисках нового противника. И обнаружил, что Катона нигде не видно. По спине пробежал холодок.

– Катон, где ты? Отзовись!

Тут он заметил в нескольких шагах кровавое красное пятно на траве и гребень принадлежащего префекту шлема. Не медля ни секунды, Макрон развернул коня и поскакал к месту, где, вероятно, случилось несчастье с другом. Неподалеку валялась конская туша, и Макрон мгновенно сообразил, что Катон оказался в западне. Его внимание привлек местный воин, который только что прикончил легионера и вытащил из тела окровавленное копье. Воин тоже заметил красный гребень шлема в траве, его глаза загорелись кровожадной радостью, и он устремился к беспомощному Катону.

– Не сметь, пес! – рыкнул Макрон, пришпоривая коня.

* * *

Катон, еще не видя противника, почувствовал его приближение. А потом показалась высокая фигура, бегущая по высокой траве в его сторону. Воин был одет в теплый коричневый плащ, накинутый поверх черной туники, и штаны, перевязанные ремнями. На шее поблескивала серебряная гривна, а мокрые от дождя волосы свисали прямыми прядями до плеч. Катону хватило секунды, чтобы рассмотреть противника, потом он напряг все силы и, застонав от натуги, снова попробовал высвободить ногу. Лошадь истекла кровью и затихла. Мертвая туша придавила седло, а вместе с ним и ногу. Повернувшись набок, Катон привстал как можно выше на левом локте и направил острие меча на приближающегося врага.

Воин сразу понял, что попалась легкая добыча, и со свирепой ухмылкой нацелил копье на беспомощного римского офицера. Стиснув зубы, Катон встретился с ним взглядом, полный решимости не давать волю страху перед лицом неминуемой смерти. Жаль только, что она оказалась такой нелепой и бесславной. Какой позор быть заколотым, словно коза на привязи! Катон надеялся, что Юлии не сообщат подробностей его постыдной гибели и жена станет оплакивать его как героя, которым Катон всегда хотел быть.

Воин отвел назад копье, готовясь к удару, а Катон тем временем напряг руку. Вот острие копья, похожее на широкий лист, метнулось молнией вниз, чтобы нанести глубокую смертельную рану. Однако Катон точно рассчитал действия противника и приготовился парировать удар. Спешить нельзя, а то промахнешься. И вот острие копья с лязгом ударилось о кромку клинка, отскочило в сторону и, скользнув над плечом, просвистело у самого уха, так что Катон ощутил кожей движение воздуха.

Взревев от разочарования, противник снова отвел копье, намереваясь ударить беспомощного римлянина. На сей раз он рассчитал удар и отбил меч Катона с такой силой, что префект едва не выронил оружие, ощутив острую боль, пронзившую руку. В следующее мгновение варвар повернул копье торцом и с силой ударил по шлему Катона. Оглушенный Катон завалился без сил на спину, а его противник с ликующим воплем поднял копье в последний раз, намереваясь добить префекта.

– Не смей, ублюдок! – прорычал Макрон.

Варвар в растерянности оглянулся, и тут на него наехала лошадь. Макрон, выпрыгнув из седла, навалился на воина, и оба тяжело рухнули на землю. При падении они выронили из рук оружие, и Макрон, вытащив из-за пояса кинжал, вонзил его в противника. Толстая ткань плаща спасла воина, острие не проникло глубоко в тело. Макрон нанес второй удар, ранив противника в плечо. Благодаря мощному телосложению центурион имел серьезное преимущество в ближнем бою. Встав на четвереньки, он придавил коленями противника и одновременно схватил его за волосы, чтобы отвести голову в сторону и обнажить шею. Макрон уже занес руку для смертельного удара, но тут раздался голос Катона:

– Погоди, Макрон! Не надо!

– Зачем он тебе сдался? – оскалился Макрон.

– Хочу допросить.

Разочарованно крякнув, Макрон буркнул:

– Ладно, приятель, тогда отдохни.

Повернув кинжал, он ударил воина рукояткой по голове, и тот, обмякнув всем телом, рухнул на землю. Выпустив из рук волосы поверженного врага, Макрон убрал в ножны кинжал и меч, а затем, подбоченившись, обратился к другу:

– Чем это ты там развлекаешься? Отлыниваешь от работы?

– Очень смешно, – буркнул Катон. – Видишь, я попал в переплет. Давай, не теряй понапрасну времени, помоги.