Прорицательница лежала на полу, у его ног, и тяжело дышала, пытаясь прийти в себя.

— Ты узнал свои ответы, темный? — хрипло от пережитой боли спросила она. Моргана не помнила того, что видела и говорила под воздействием крови Лавьера. Она села, прислонилась спиной к ножке стола, ее губы побелели и сейчас кривились от еле сдерживаемых слез.

— Я сказала тебе то, что ты хотел знать? — повторила она.

— Ты меня удивила, — задумчиво сказал Лавьер, положил на стол кошель и поднялся. — Прощай, Моргана.

— Ран… останься… — прошептала она.

Он посмотрел на нее равнодушно, качнул головой и вышел.

* * *

На улице все так же лил дождь, но аид не стал накидывать капюшон плаща. Во-первых, он закрывал обзор, а во-вторых, Лавьер хотел освежить голову. Связь с прорицательницей никак не влияла на темного, но ему было о чем подумать. Он шел по улицам, раздумывая над словами Морганы. Мало информации, слишком мало. Сплошные недосказанности, а не ответы, зря потерянное время. Он знал, что больше не придет сюда, это стало бессмысленным, дар прорицательницы сгорел дотла, и теперь она бесполезна. Лавьер досадливо поморщился. Жаль. Такой дар — большая редкость. И легче всего прятать редкость вот в таких убогих местах, где никто ничего не видит и все слишком пьяны, чтобы что-либо замечать. Но, увы, с Морганой покончено.

Темную тень, что метнулась к нему сзади, аид, скорее, не увидел — почувствовал и успел уклониться в последний момент, когда сталь скользнула вдоль его живота. Но с другой стороны тут же атаковал второй наемник. То, что это именно наемники, а не бродяги, решившие поживиться, Лавьер понял сразу, слишком неслышно подошли и слишком быстро атаковали, без прелюдий и разговоров. Слишком слаженно и профессионально действовали. И лица закрыты черными масками, традиционными в гильдии убийц, так что в глаза не заглянуть. Да и темно вокруг, мутная луна почти не освещает узкую пустынную улочку.

Аид снова отклонился, взмахнул плащом в обманном движении, развернулся, поймав тканью кончик чужого клинка, и одновременно выпустил из рук свои парные кинжалы. Один уткнулся в стену дома, а второй вошел точно в цель, в горло наемника, и тот упал, хрипя. Этого мгновения аиду хватило, чтобы развернуться и раскрыть освобожденные ладони, выпуская силу, которая смела второго убийцу волной. Тот перевернулся в воздухе и приземлился на ноги, но Лавьер был уже рядом и одним движением перерезал горло, закрытое черной маской.

На все ушло лишь несколько мгновений, и снова на узкой улочке воцарилась тишина. Аид подобрал свои кинжалы, вытер их об одежду наемника, вернул клинок в ножны. Осмотрелся. Этот тупик словно специально создан для засады, надо скорее отсюда убираться. Лавьер знал, что нет смысла осматривать тела, он не найдет ничего интересного, но все же бегло проверил и поморщился. Пусто, надо уходить.

Аид поправил плащ и неслышно пошел к центру города.

* * *

Ленар, четвертый пес, ждал аида в роскошном гостином доме, одном из лучших в Тайлессе, и вскочил, когда Лавьер вошел в дверь.

— Господин, — Ленар позволил легкому беспокойству проскользнуть в голосе, — вас долго не было. Простите, но я должен охранять вас.

— Все в порядке, Ленар, — кивнул Ран. — Я ведь сказал, что хочу развлечься.

Ленар смотрел на аида преданными глазами. Но Лавьер не доверял никому, даже самым верным псам.

— Ты забрал бумаги у посыльного? — спросил Лавьер, проходя мимо Сумеречного и направляясь туда, откуда пахло горячей едой.

— Конечно, я все сделал, как вы велели.

— Отлично. Значит, ужинаем и уезжаем, Тайлесс стал таким скучным, больше здесь делать нечего. Да, и найди мне новый плащ.

* * *

Оникс долго не могла уснуть, сжимала в ладонях холодный кристалл, напряженно раздумывая, куда его спрятать так, чтобы аид не нашел. Сама мысль о том, что нужно улыбнуться Лавьеру, заставляла ее кривиться от отвращения. Как заполучить у него металлический предмет? Оникс вспомнила тусклое кольцо на его левой руке, черное, без камней и знаков, просто полоска темного металла. Наверное, это кольцо подошло бы… Только как его снять с руки аида? Проще забрать коготь у снежного барса, что обитает на северных склонах!

И куда спрятать кристалл?

Наверное, умнее было бы оставить его у Гахара, но девушке не хотелось отдавать его. Вдруг Сумеречный передумает ей помогать? То, что у нее теперь есть кристалл, как-то вселяло в девушку надежду.

Не придумав ничего дельного, девушка обернула стекло тряпицей, чтобы случайно не разбить, и затолкала в сапог.

Пару раз она пыталась выйти из комнаты, но у двери стоял Ар, и девушка испуганно пятилась обратно. Вечером к ней заглянула перепуганная хозяйка дома, принесла нехитрый ужин: кашу и лепешки, и торопливо сбежала, так и не подняв на раяну глаз.

Поев, Оникс свернулась на кровати, не раздеваясь, и задремала.

* * *

Проснулась она от ощущения чужого присутствия. Открыла глаза и испуганно отпрянула. У кровати стоял Ар, держал в руке клинок.

— Ар, ты что? — прошептала девушка, отползая к стене.

Глаза Сумеречного были совершенно пустые, как у трупа, которых Оникс видела предостаточно. Там просто плавала желто-коричневая жижа, и не было ни одной эмоции, ни одного чувства.

— Раяна — зло. Тебя надо убить, — глухо сказал он.

— Ар, аид приказал не трогать меня. Ты забыл? — как можно спокойнее сказала Оникс, надеясь, что пес очнется и не посмеет нарушить приказ.

— Я должен охранять аида, — еще глуше сказал он. — Ты — зло. Он околдован тобой. Ты можешь ему навредить.

Оникс осторожно передвинулась в сторону, облизала губы. Она видела, что пес борется сам с собой, не зная, какое решение принять. Преданность своему господину и непререкаемое подчинение приказам боролись в нем с пониманием, что раяна — зло. Ар чувствовал тягу к ней, настойчивое желание, что мешало думать. И конечно, ни от кого из Сумеречных не укрылось, что Лавьер проводит с раяной слишком много времени.

Ар хотел спасти своего господина от этой отравы, избавить его от яда раяны.

Оникс заметила, как блеснула злость в болотной жиже его глаз, и встрепенулась. Она боялась даже кричать и звать Гахара, понимая, что один крик — и пес вонзит в нее клинок. Девушка встала на колени, подалась вперед, снова облизала губы.

— Ты прав, Ар, я зло. Ты во всем прав. Сделай то, что должен. Но у меня есть последнее желание, — тихо сказала она, не отводя от него глаз, заглядывая в это болото со всей возможной нежностью. — Прошу тебя, Ар…

Он молчал и не двигался, наблюдая за ней. Оникс придвинулась еще ближе, повела плечом, отбрасывая волосы. Она не знала, как именно действует лори, но надеялась, что сможет если не остановить пса, то хотя бы немножко задержать, потянуть время. Очень медленно и плавно, боясь сделать резкое движение, раяна положила ладонь на руку пса, которой он сжимал рукоять клинка. Рука была без перчатки, и Оникс осторожно скользнула ладонью выше.