И скучала по северу.

Вот странно, она всю жизнь мечтала попасть на берег теплого моря, ей казалось, что именно здесь она сможет быть счастливой. А теперь тосковала по холодному ветру и северным скалам, что протыкают макушками сизые облака.

И еще она узнала, что в таких деревушках девушки ходят в обычных коричневых платьях, а вовсе не в цветных невесомых шальварах, как она думала. И про разноцветную птицу-сан здесь тоже никто и ничего не слышал.

Оникс вздрогнула и обернулась. Посмотрела на деревья, у которых мелькнула темная фигура. Показалось? Да. Показалось.

Она вздохнула.

Ей часто казалось.

Чудились зеленые глаза, темные волосы и жесткие губы… И сердце Оникс каждый раз срывалось, словно в пропасть, от этих видений. И она не понимала от чего — страха… или ожидания?

Но Лавьер всегда лишь чудился ей. И еще снился.

* * *

Ран стоял в тени деревьев, внимательно наблюдая за одинокой фигурой девушки на берегу. Перевел взгляд на тусклое кольцо в своей ладони. Знала ли Оникс, что передавала ему в сырое нутро темницы?

Он вспомнил, как сидел там, в каменном мешке подземелья, за толстыми прутьями решетки, чуть тронутой ржавчиной. У Лавьера больше не было силы, да и жизни почти не было, над ним хорошо поработали, прежде чем кинуть в темницу. Он умирал, лежа на прогнившем тюфяке тюрьмы. И когда пришел наследный принц, даже головы не повернул в его сторону.

Впрочем, Ошар надолго не задержался. Лишь на несколько минут, чтобы рассказать о смерти Темного Владыки и о красках на теле раяны. Он вглядывался в лицо Лавьера пристально, но желтый свет факела обрисовывал совершенно равнодушные черты в корке засохшей крови и грязи.

Ошар вздохнул, сдаваясь.

— Она передала вам кое-что, — сказал он и осторожно положил на камень кольцо. — Это прощальный подарок.

Принц еще постоял, рассматривая человека, которым не мог не восхищаться. И которого так и не понял. Порой ему казалось, что все, что делал Ран Лавьер, было для Верховного лишь игрой, и чем губительней она была, тем больше ему нравилась. Такой человек был слишком опасен, чтобы оставлять его в живых, и Ошару было слегка жаль. Он хотел бы, чтобы Ран Лавьер был в числе его союзников.

Но — увы.

Ошар ушел, потому что Лавьер все так же не смотрел на него. Желтый свет факела уплыл вслед за принцем, и подземелье снова погрузилось во мрак.

Ран подполз к решетке и накрыл ладонью кольцо. Сжал его в кулаке. А потом улыбнулся и перенесся туда, где был холодный ветер и была свобода.

…Лавьер проводил взглядом удаляющуюся по берегу тонкую фигуру девушки. И, отвернувшись, пошел в другую сторону.

* * *

Оникс вернулась в дом, в котором жила уже несколько месяцев. Обстановка ее комнаты была совсем простой: узкая кушетка, укрытая лоскутным покрывалом, грубо сколоченный стол, лавка. Вот, собственно, и все.

Хозяин домишки — старый хмурый рыбак выделил девушке комнату за небольшую плату. Их общение сводилось лишь к пожеланиям доброго утра, рыбак часто уходил в море, и его присутствия Оникс практически не замечала. И это ее вполне устраивало.

Она вообще старалась ни с кем из местных не общаться, и первое время на нее косились, перешептывались. Но потом махнули рукой и оставили в покое.

Оникс разворошила угли в очаге, раздумывая, стоит ли готовить обед или обойтись травником. Взгляд зацепился за тусклый предмет на кровати. Она замерла, потом медленно повернулась. На покрывале лежало кольцо из антанита. Оникс осторожно взяла его, не понимая, что плачет. Первый раз за все эти месяцы.

— И все-таки это глупо, Катран! — важно сказала маленькая девочка. — Зачем делать такой ключ? Мне вот от него никакого толка, я ведь не могу перенестись туда, где никогда не была! А если я не знаю, куда хочу перенестись? Или, может, у меня память плохая и я забыла, как выглядит то место? Что-то тот маг, который его сделал, не додумал. Ерунду какую-то сделал!

Катран не выдержал, расхохотался так, что пришлось утирать рукавом выступившие на глазах слезы.

— Ну, милая, тот маг тоже был всего лишь человеком, хоть и наделенным большой силой. Но все же человеком. А людям свойственно ошибаться. И все же он был не так глуп, милая. Я надеюсь… Этот ключ может перенести не только в какое-то место. Если его хозяин очень сильно захочет, ключ может открыть дверь к человеку, где бы тот ни находился. Но тогда силы ключа хватит лишь на один раз. Все же найти одного, самого нужного человека на этой огромной земле гораздо сложнее, правда, крошка?..

Оникс смахнула набежавшие слезы, а кольцо в ее ладони вспыхнуло, признавая нового хозяина. Удивительная вещь, впрочем, как и все, что создавал великий маг и прорицатель Белый Свет.

Она еще посмотрела на тусклый ободок и крепко сжала его в ладони. Она понимала, что означает это кольцо. Оно означало свободу. Ее личную свободу выбора, предоставленную тем, кто все и всегда решал самостоятельно. Жизнь и право выбирать — большее из того, что мог дать ей Ран Лавьер.

Но откроет ли она эту дверь? Раяна не знала. Но была уверена, что он будет ждать.

А еще Оникс узнала, что означают те странные слова.

Шер саан. Люблю тебя.