— Сейчас приедем, — Черников снова смотрел в зеркало на лобовом стекле, следил за Ритой, — потерпи.

— Уж не знаю, — Рита нашла наконец помаду, а заколка, похоже, осталась в кабинете. Хорошо хоть расческа с собой. — Ты так вино расписал, что я ни о чем другом думать не могу.

— Это хорошо, — пробормотал Черников сквозь зубы, — это очень хорошо. Ах ты ж мать твою, скотина, вот тварь, куда тебя несет!

Сначала Рите показалось, что они врезались во что-то: Черников так резко дал по тормозам, что «ровер» пошел юзом и его развернуло поперек полосы. Впереди никого не было, зато в зеркала нещадно бил свет фар от шедших следом машин, и Рита решила, что разбилось зеркало на передней дверце.

— Цела? — повернулся к ней Черников.

Рита намертво вцепилась в свою сумку и кивнула — раньше в такие переделки ей попадать не доводилось, и вот только что было по-настоящему страшно. Машина так и стояла поперек полосы, им гудели, орали что-то, водители объезжали их по обочине.

— Что такое? — Рита уже пришла в себя, Черников завел машину и принялся разворачиваться.

— Да тварь какая-то под колеса кинулась, еле успел затормозить.

Рита смотрела на темные обочины. Тут было довольно светло, все фонари работали исправно и непонятно, кто перешел им дорогу. «Ровер» развернулся, и тут над асфальтом взлетела небольшая черная туча пыли и кинулась под машину.

— Да что ж такое! — Черников осадил «ровер» точно жеребца. — Обалдеть! Тебе жить надоело? — проорал он, приоткрыв дверцу.

— Подожди, — Рита выскочила из машины. У переднего колеса припадала к асфальту собака, довольно большая, лохматая, как мамонт, овчарка. Она прятала морду в передние лапы, скулила и прижимала уши. Рита протянула руку, псина ощерилась, гавкнула так, что уши заложило, и снова заскулила.

— Не трогай ее! — Черников выскочил следом и схватил Риту за локоть. — Может, она бешеная, поехали отсюда. Садись в машину.

На бешеную собака не походила, скорее, была до смерти напугана, вся в пыли и репейниках, псина то лаяла, то скулила, припадала на передние лапы и не знала, куда бежать. Кинулась зачем-то на разделительную и просто чудом не влетела под фуру, что с воем пронеслась мимо. Отскочила обратно, поджав хвост и уши, припала к земле и снова заскулила.

— Тихо, тихо, — Рита приближалась осторожно, мелкими шагами, — тихо, маленькая, не бойся.

— Маленькая, — пробормотал Черников, — ни фига себе маленькая. Слон какой-то. Отстань от нее, черт знает, что у нее в башке.

Мимо промчалась машина, собака шарахнулась от нее, передняя лапа подвернулась, и псина грохнулась набок. Вскочила, отряхнулась и снова прижалась к земле, зажмурилась, точно ей мешал свет фар.

— Иди ко мне, иди, иди, — Рита подошла уже близко. Ошейника на псине нет, но выглядит она вполне по-домашнему, шерсть густая, хоть и в колючках, но видно, что собаку расчесывали, ухаживали за ней и наверняка любили. И уж точно не выкинули такую красоту на дорогу, скорее всего, она сама выскочила — видно, что пес еще молодой, глупый, решил побегать и добегался. Овчарка словно услышала Риту и поползла к ней на полусогнутых лапах, не забывая прижимать уши и хвост.

— Ремень дай, — Рита протянула руку назад, — быстро.

Другой она уже держала овчарку за шкирку и понимала, что еще немного, и та вырвется, а дальше все, что угодно — кинется на встречку, например, и конец.

— Чего? — судя по голосу, Черников обалдел. — Какой ремень? Зачем?

— Твой ремень, чего тут непонятного! Лежи, маленькая, лежи, лежать, я сейчас!

Псина сжалась в комок и вдруг прыгнула, как и предполагалось, на встречку. Повезло, что Черников не успел отогнать «ровер» на обочину, и попутные машины сбавляли скорость. Овчарка чудом не влетела под «Мазду», ее водитель не поленился открыть окно и на чистом русском объяснить всем присутствующим, что он думает и о собаке, и о всех остальных. Рита бросилась к Черникову и принялась расстегивать ремень на его брюках. Тот сначала остолбенел, потом попятился.

— Я сам, сам. На, держи.

Рита с ремнем побежала к собаке, та вжалась в переднее колесо «ровера» и дрожала всем телом. Но спокойно дала захомутать себя, Рита затянула ремень, дернула легонько.

— Стоять, рядом.

Удивительно, но пес послушно выполнил все команды, правда, «стоять» смог только на полусогнутых лапах и трястись тоже не перестал. Черников смотрел на них со стороны, и Рите вдруг показалось, что он сейчас сядет в машину и уедет.

— Дальше что? — спросил Черников и засунул руки в карманы. Им по-прежнему сигналили, в глаза бил свет фар, пес лег Рите на ноги и закрыл глаза. Она присела на корточки, одной рукой гладила дрожащую овчарку, второй кое-как достала телефон и забила в поисковике «приют для животных». Черников смотрел на них издалека, собака скулила, мимо пылили машины. Черное небо осветила вспышка, раздался глухой гул — приближалась гроза. Рита набрала номер с первого же ресурса с объявлениями о передержке животных, и — о чудо! — там ответили. Девушка с той стороны поняла ее с полуслова, назвала адрес — Развилка, это Рите ни о чем не говорило, и цену за сутки, вполне скромную цифру, надо сказать.

— Мы сейчас приедем, — Рита нажала отбой и посмотрела на Черникова. Тот привалился к машине и смотрел в небо.

— Отвези нас, пожалуйста, — попросила Рита, — тут недалеко, она сказала. Развилка какая-то, я не знаю. Или я такси вызову.

Представила, как затаскивает псину в такси, и подумала, что если Черников сейчас откажется, то придется топать на эту Развилку пешком, да еще и под грозовым ливнем. Принялась искать на карте и обнаружила, что тут всего ничего, километров пятнадцать, к утру как раз доберутся.

— Поехали, только быстро, — Черников распахнул заднюю дверцу, — пока гроза не началась.

Пес вдруг сам рванул в машину, запрыгнул так легко, точно всю жизнь только тем и занимался, что катался на внедорожниках. Лег на коврик, свернулся в клубок и сделался размером не больше кота мейн-куна, даже лапы поджал, чтобы занимать меньше места. Но стоило Рите сесть рядом, как мигом перебрался к ней на ноги, и сдвинуть его не было никаких сил.

— Вот это зверюга, — Черников рассматривал пса, — просто монстр.

Пес ощерился, зарычал, Рита схватила его за «ошейник».

— Ну ты и хам! — развеселился вдруг Черников, сделал пару обманных движений и щелкнул пса по носу. Овчар прижал уши, зажмурился и вдруг гавкнул, его заглушили раскаты грома, по крыше «ровера» застучал дождь. Машина дернула с места, Черников развернулся через две сплошные, город остался позади.

Развилка оказалась за третьим по счету съездом с шоссе, обычная бетонка привела в поселок с обычными дачными домиками. В некоторых горел свет, другие стояли темные и с виду пустые, недалеко гавкали псы, и найденыш то и дело подскакивал, шевелил острыми огромными ушами, но помалкивал. Рита гладила собаку по лобастой башке, пес то жмурился, то лизал ей руки. Бетонка закончилась, началось посыпанное щебенкой «направление», заменяющее в провинции твердое дорожное покрытие, Рита держала пса за ремень и смотрела по сторонам.