Игнат в раздумье поскреб подбородок. Римма действительно очень красивая девушка. К тому же у нее до него никого не было. А то, что сразу же отдалась ему, так это от помешательства. Возможно, она действительно влюбилась в Игната…

Да и не мог он отпустить Вадика одного. Тем более в ресторан с очень красивыми девочками.

– А это мы посмотрим… Вместе поедем. Только не в «Приморье».

– Да я и не хотел туда. В Славянск сгонять можно, с ветерком…

– Ну, если с ветерком…

Во двор дома въехала машина, Игнат выглянул в окно и увидел Кешу. Он выходил из машины с озадаченным видом, но с затаенной в губах улыбкой.

– Ух ты, и куда мы такие красивые! – глянув на Вадика, весело спросил он.

– По девкам, – усмехнулся Игнат.

– Святое дело… Только не набухайся. Завтра стрела у нас.

– С кем?

Игнат задал тот же вопрос, но взглядом. Ему Кеша и ответил.

– С Гарбузами. Сами напросились, – улыбнулся он.

– С чего бы это?

– Мы «синих» задвинули, Ханчика раки доедают. Не хотят Гарбузы с нами воевать. Договариваться будем.

– На каких условиях?

– На льготных. Десять процентов с них, и пусть живут.

Игнат пожал плечами. Не стоило бы давать спуску Гарбузам, но лучше договориться так, чем лить кровь. Тем более он не имел процент с поступлений в общак. Да и цели такой не было. Хотя желание проклевывалось. Но так и хрен с бугра тоже проклевывается, а его всерьез никто не воспринимает.

– Давить на пятнашку будем, но если упрутся, до десяти снимем.

– Базар ты будешь держать? – спросил Игнат.

– Меня на стрелу вызвали, мне держать. А ты со мной… Ну, если хочешь.

Вряд ли Кеша хотел обидеть Игната, и пренебрежения в его голосе не было. Но все-таки стало ясно, что Игнат ему не нужен. Он сам решит все вопросы и свои деньги соберет до копейки. Может, Игнату тоже обломится что-то с барского плеча.

– Да я-то поеду, – кивнул Игнат.

Все шло к тому, что ему придется принять власть Дашка. Путь он будет и на равных с Кешей, но под ним. Не хотелось бы. Зато ему будет полагаться куш от общей добычи.

Всю дорогу к дому Лены он обдумывал свое особое положение в общем строю. Вадик рассказывал ему, как долго искал такую девчонку, как она, но Игнат слушал его вполуха.

Лена встретила Вадика сдержанной улыбкой. Она вроде бы и не против него, но и особой радости от встречи с ним не испытывала. А ведь у него крутая тачка, и одет он как денди лондонский… У Игната машины не было, но Римма сжималась от плохо скрытого восторга, глядя на него влюбленными глазами. Ни одна женщина еще не радовалась ему, как она…

Римма не готовилась к свиданию, когда Игнат увидел ее в первый раз, вчера на дискотеке она не пыталась никого очаровывать. А сегодня она знала, куда и зачем шла. И волосы у нее уложены по-особому, и глаза накрашены, как у роковой женщины. Белое короткое платье под черным кожаным плащом нараспашку, изящные ботфорты на шпильке… Игнат смотрел на нее с открытым ртом. Была бы в ней еще некая загадка, и она бы сразила парня наповал своей красотой. Но он уже разгадал в Римме загадку. После того, что случилось вчера в машине, девушка была для него открытой книгой. И в этой книге он видел, что девчонка влюблена в него по уши.

И все-таки она была неотразимо хороша. К тому же она не какая-то там шала-ла…

– Привет! – Она подошла к Игнату, обдав запахом желанной женщины.

Парень задорно подмигнул ей, обнял за талию и поцеловал в щеку.

– Не надо здесь, – прошептала она, запоздало отстраняясь.

– Почему?

Ответ на этот вопрос не заставил себя долго ждать.

– Эй! – донеслось вдруг со стороны дороги.

Игнат обернулся и увидел ее брата. Леша приближался к нему широким шагом, свирепая улыбка кривила его губы. Если бы злость могла воспламеняться, его глаза выгорели бы сейчас дотла.

За ним шел его брат-качок, а следом – еще четыре амбала в таких же майках-борцовках. Леша был в куртке, и пот у него со лба не струился, а эти, казалось, только сейчас оторвались от штанги. Может, качались, а Леша поднял их по тревоге. Римма же где-то рядом жила.

Злобные качки – это круто. Но еще круче то, что все они вооружены. Помповые ружья у них, и патроны наверняка уже в стволах.

Игнат нервно пошевелил пальцами правой руки. Этим он сдерживал себя, чтобы не схватиться за пистолет, о котором знал Леша. Римма ему рассказала про ствол, никаких в том сомнений.

– Блин, да это Гарбузы! – встревоженно проговорил Вадик.

– Ленка, ну зачем ты сказала? – возмущенно спросила Римма. – Я же просила!

Игнат не мог сказать, притворялась она или это нашествие действительно стало для нее неприятной неожиданностью. Не время это выяснять. Как не время удивляться тому, что Леша с его братом-качком и были печально знаменитыми Гарбузами.

Сначала ситуацию надо разрулить, а потом уже разбираться, каким боком причастна к ней Римма. И у Лены надо будет спросить, зачем она их с Вадиком сдала.

Качки готовы были открыть огонь, но Игнат все-таки выдернул из-за пояса ствол. Но только для того, чтобы бросить его под ноги Леше. Как знал, что это остановит противника.

Леша презрительно ухмыльнулся, глянув на него. Он решил, что Игнат испугался, поэтому и выбросил белый флаг.

– Не гони коней, Гарбуз! Стрелка у нас завтра.

– Стрелка? – озадаченно спросил парень. – У нас?!

– Стрелка, – кивнул Вадик. – Завтра.

Только сейчас Леша и посмотрел на него. Лена ему не родная, и ему плевать, с кем она ходит. А за сестру он готов был порвать кого угодно. Начиная с Игната. Поэтому все внимание на него, а Вадик только сейчас вошел в кадр.

– Хомич? Ты?!

– Что за дела, Гарбуз? – спросил Игнат. – Что за движения? Сам же на завтра стрелу забил. Или ты кинуть нас хочешь?

– Кинуть?! Ты, вообще, кто?

– Пауст.

– Пауст?! – оторопело посмотрел на него Леша. – Ты Пауст?

– Я Пауст. А что такое?

– Ну да, ты ж тогда с зоны ехал… – самому себе сказал Гарбуз.

– Что ты там себе под нос лопочешь?

Игнат, глядя свысока, усмехнулся. Понял парень, с кем дело имеет. Пауст и Паппоса загасил, и Ханчику горло вскрыл. Крутой он, отмороженный, и связываться с ним смертельно опасно. Он ведь может прямо сейчас нож в горло всадить.

Страшно стало Леше Гарбузу, но, как всякий крутой мужик, он умел подавить испуг.

– За дела мы завтра поговорим, – взяв себя в руки, сказал он. – Ну, если доживешь.