— У вас возникли трудности?

— Сущая безделица, сэр. У юной леди нет приглашения. Ей укажут, где выход.

Грей достал свою карточку.

— Полагаю, мне разрешено привести с собой гостью. — Вторую руку он протянул Фионе. — Рад видеть, что она уже здесь. Меня задержал телефонный разговор с покупателем. Сегодня утром я вел переговоры с юной мисс Нил по поводу приватной сделки, в особенности меня интересовал один из известных вам раритетов.

Грей кивнул в сторону Библии Дарвина.

Эргеншейн всей своей позой изобразил скорбь:

— Ужасная трагедия! Я имею в виду пожар. Однако боюсь, что Гретта Нил уже предоставила упомянутый лот в распоряжение аукционного дома. К сожалению, без отмены распоряжения, оформленной надлежащим образом и заверенной ее адвокатом, лот должен быть выставлен на торги. Таков закон.

Фиона, с красным от гнева лицом, яростно вырывалась из рук охранника.

— Боюсь, вы сами виноваты, сэр. Приношу извинения, но я связан обязательствами.

— Однако вы же не станете возражать, если мисс Нил останется со мной. Она поможет мне ознакомиться с лотом.

— Как вам будет угодно. — Улыбка Эргеншейна чуть поблекла. Он жестом отпустил охранника и добавил: — Пусть мисс держится рядом с вами: она ваша гостья, а значит, ответственность за нее несете вы.

Ведя к креслам Фиону, Грей заметил, что вдоль стены на почтительном расстоянии за ними следует охранник. Похоже, теперь у них есть персональный телохранитель. Какая честь!

Прозвенел звонок, означающий, что аукцион начнется с минуты на минуту. Гости постепенно заполняли партер, отдавая предпочтение местам у сцены. Лишь Грей и Фиона сидели в последнем ряду.

— Что ты тут делаешь? — прошипел он.

— Забираю свою Библию, — высокомерно ответила та. — По крайней мере, пытаюсь забрать.

Она откинулась на спинку стула, положив руки на кожаную сумочку.

Эргеншейн поднялся на подиум и произнес стандартное приветствие. Он сообщил, что будет говорить на английском языке, как наиболее приемлемом для интернациональной клиентуры аукциона. Потом Эргеншейн напомнил о порядке назначения и повышения цен, аукционных премиях и сборах, а также о соблюдении необходимого этикета. Главным правилом клиенту разрешалось превышать сумму перечисленного в фонд аукциона депозита не более чем в десять раз.

Грей пропустил большую часть его речи, переговариваясь с Фионой, за что был награжден несколькими неодобрительными взглядами людей из передних рядов.

— Почему ты вернулась за Библией?

Девушка только крепче сцепила руки.

— Фиона!

Она гневно повернулась к нему.

— Потому что Библия принадлежит Мутти! — со слезами на глазах резко ответила девушка. — Ничего они не получат!..

— Кто?

Девушка взмахнула рукой:

— Те мерзавцы, которые ее убили. Я заберу Библию и сожгу.

Похоже, Фиона решила жестоко мстить врагу. Грей не стал упрекать ее за это намерение, хоть и понимал, к чему могут привести безрассудные поступки.

— Библия наша, и я должна ее забрать.

Голос Фионы дрогнул.

Грей обнял девушку за плечи. Она поморщилась, но стерпела.

Начались торги. Таблички с номерами поднимались и опускались, лоты уходили к покупателям. Самое ценное приберегли напоследок. Грей запоминал, кто какие лоты приобрел. Особенно внимательно он следил за предметами из его списка. За тремя лотами, вызвавшими пристальный интерес преступных кругов: записками генетика Менделя, трудами Планка и работой о мутациях, принадлежавшей руке Де Фриза.

Все эти книги приобрели «звезды немого кино».

Грей слышал, как перешептывались участники аукциона. Никто из присутствовавших не знал фамилии загадочных покупателей. Запомнили только номер их таблички, поднимавшейся с удивительной частотой — 002.

Грей наклонился к Фионе.

— Они приходили к тебе в магазин?

Фиона, выпрямившись, пристально рассматривала парочку целую минуту, потом снова откинулась в кресле.

— Нет.

— Может быть, узнаешь кого-нибудь из покупателей?

Она только плечами пожала.

— Ты уверена, Фиона?

— Да, — резко ответила девушка. — Уверена, черт побери!

Дерзкое заявление вызвало новые возмущенные взгляды в их сторону.

Наконец настал черед последнего лота. Библию Дарвина извлекли из запертого шкафа и с почестями, приличествующими священной реликвии, возложили на пюпитр под специальный галогеновый светильник. Огромный том в осыпающемся, покрытом пятнами и царапинами переплете черной кожи без надписей напоминал старинный журнал.

Фиона выпрямилась на стуле и сжала запястье Грея.

— Ты и вправду хочешь ее купить? — спросила она.

В ее блестящих глазах светилась надежда.

Грей нахмурился, но неожиданно для самого себя решил, что идея не так уж плоха. Если неизвестные злоумышленники ради этой книги убивают людей, значит, в ней заключена важная информация. К тому же ему давно хотелось рассмотреть Библию, за которую «Сигма» выложила кругленькую сумму в двести пятьдесят тысяч евро. Он имеет полное право торговаться до двух с половиной миллионов, что вдвое превосходит максимальную оценку Библии.

Однако нельзя забывать и о приказе Логана, уже частично нарушенном. Да, он пришел следом за Фионой на торги, но большим рисковать не вправе.

Грей чувствовал пристальный взгляд Фионы. Если он начнет повышать цену, то станет живой мишенью и подвергнет их жизни опасности. А что, если он зря потеряет деньги? Не слишком ли много безрассудств на сегодня?

— Дамы и господа, приступаем к торгам по последнему сегодняшнему лоту, — торжественно произнес Эргеншейн. — Начнем с одной сотни тысяч? Да, есть сто тысяч от нового покупателя. Чудесно, номер сто сорок четыре.

Под взглядами всех присутствующих, на этот раз одобрительными, Грей опустил табличку с номером. На соседнем стуле широко улыбалась Фиона.

— Мы удваиваем цену, — объявил Эргеншейн. — Двести тысяч от номера ноль-ноль-два!

Те самые «звезды немого кино». Грей почувствовал, что внимание публики и загадочной пары с первого ряда приковано к нему. Отступать поздно. Он снова поднял табличку с номером.

Еще десять напряженных минут продолжались торги. Ни один человек не покинул зала, всем хотелось увидеть, за какую сумму уйдет Библия Дарвина. Грей чувствовал молчаливую поддержку партера: слишком многие покупатели потерпели поражение от номера 002. Когда цена за Библию достигла цифры в два миллиона, что намного превышало предварительную оценку книги, комната буквально загудела от приглушенного возбужденного шепота.