— Весна прибегал. Говорит, что колонна, которая вышла утром, попала в засаду где-то возле Президентского дворца. Выходит, что напрямик зачем-то к вокзалу поперлись… Еще блок «чеховский», оказывается, ближе — не на Маяковского, а на Чукотской. Получается, что не доезжая до девятиэтажек. Наша БМП с бортовым номером двести шестнадцать. Пойдем на ней. Вроде все! Ты где был?

— Да так… по делу отходил… Пойдем к нашей «коробочке»?

— Пока, Жека! — попрощался с Варламовым. — Удачи!

— И тебе ни пуха! — ответил тот.

— К черту!

Поднявшись на броню, с удивлением наблюдаю, как солдатики грузятся внутрь «бэхи», в десантный отсек. Гном протягивает Пуле откуда-то стыренную длинную диванную подушку, положив под себя такую же, и жестом приглашает меня присаживаться на свободную часть.

— Ты за ними, что ли, ходил? — спросил Серегу, пристраиваясь рядом.

— Ага! Холодновато на железе-то просто так сидеть. Командир, — обратился он к высунувшемуся из люка капитану, — а чего это у тебя бойцы под крышу полезли?

— Целее будут, — ответил тот. — Наверху свинца ожидается — мама, не горюй!

— Внутри не лучше, командир! — вмешался я. — Вы хоть люки тогда не закрывайте, чтобы, если из граника прилетит, избыточное давление наружу ушло. Иначе — братская могила.

— Да я в курсе! Вы, значит, со мной пойдете? Позывной свой скажи. Мой — «Атлас двести шестнадцать».

— У меня — «Соболь пятнадцать».

— Лады! Если что, по рации вызывай. Так не услышу ни хрена, — напялив шлемофон, офицер занырнул обратно в люк.

С этими движениями чуть не прозевал, когда к колонне подошли две «Шилки». Похоже, что только их и ждали. Едва они втиснулись в строй, как все пришло в движение. До «Северного» дошли быстро. Там снова остановились. Серега ткнул меня локтем:

— Ты связь проверил?

— Не-а! — беззаботно отозвался я.

— Охренел, что ли? Проверяй, давай!

— «Соболь пять» «Соболю пятнадцать»! — послушно выполнил я команду.

— На приеме «Соболь пять», — послышался в наушниках голос Зименко.

— Проверка связи!

— На пятерочку!

— Понял. Отбой. «Атлас двести шестнадцать» «Соболю пятнадцать»!

— На связи «Атлас двести шестнадцать»! Принимаю хорошо!

— Гном, — толкнул я Серегу, — в порядке связь.

— Ты, Мокрый, прямо как пацан!

— А чего я-то? Можно подумать, там брать будет. У этой рации дальность, считай, только на прямой видимости. Хрен ты там, в городе, с кем-то связаться сможешь. Да и эфир забит наглухо. Сам прикинь, — протянул я Гному гарнитуру рации, — хрен разберешь, кто кого вызывает.

Немного послушав, Сергей вернул наушники мне.

— Да уж! На одной волне все подряд — и наши, и «духи»… еще и открытым текстом…

— Вот именно! Попробуй тут хоть что-то дельное передать! О скремблерах, видать, вообще никакого понятия ни у кого тут нет.

— О чем? — не понял друг.

— Ты не в курсе, что ли? Это устройство такое, встраиваемое, к примеру, в рации, или подключается к ним, чтобы зашифровать радиосигнал. В результате поймут только те, у кого точно такое же и с той же кодировкой имеется.

— Первый раз слышу. А они вообще здесь есть?

— В армии должны быть. Когда я служил, у нас в обязательном порядке использовали.

— Бардак… твою мать!

— Гном, слушай, что началось! — протянул я другу одну часть гарнитуры, приложив второй наушник к своему уху.

А в эфире на фоне отчетливо слышимой бешеной стрельбы и взрывов, сквозь довольно сильные помехи раздается:

— Сориентируй, где ты, где ты?!

— Ну, я сейчас… я еще не вышел даже, еще не вышел! Сколько ваших разговоров слышал, сразу понял, что надо помочь. Сейчас готовлюсь. Постараюсь пройти по путям… по путям, вдоль путей… туда, к вокзалу.

— Я понял, понял, б…

— Так… Со стороны путей по вам нет стрельбы? Может, мы хоть одну сторону возьмем?

— Со стороны путей… только вот с этого, б…, вот это депо, депо, видишь черное?

— Да, вижу черное депо!

— А чуть дальше, где вот сходятся две дороги… то есть эти все путя сходятся — слева здания стоят… вот оттуда, б…, по путям…

— «Слева по путям» — это к вам слева, да?

— Нет, если ты будешь идти с парка… Ленина, по путям будешь идти… — справа депо, б…, а слева черненькое здание — это я, б…! Прямо передо мной красное здание… вот это, б…!

— Понял, понял!..

— Может… голубых… хоть какую-то группу, б…, на этот дом бросить?! Нас… обошли, б…, на хрен, сзади и… с этого дома… с депо, с депо напротив — оттуда фигачат… из дома!

— Я говорил с ними… они занимаются своими делами и говорят: работайте с девятнадцатой, которые в парке.

— Б…, понял!..

— Жарко там! — произнес Серега, когда переговоры внезапно оборвались, и в наушниках остался лишь треск помех.

— Не позавидуешь парням! — откликнулся я. — Когда уже двинемся-то? Достало уже это тупое ожидание!

— Что там? — почти одновременно спросили Димка с Олегом.

— Долбят майкопцев. Подойти к ним никто не может. Просят, чтобы десантура помогла из дома напротив «духов» выбить, — ответил Гном.

— А те что? — поинтересовался Кошмар.

— А те, якобы, своими делами занимаются, — пояснил я. — Только не понял, кто это говорил… Подожди, снова что-то началось…

— Я не наблюдаю, не наблюдаю! — донеслось по рации. — Мы здесь только… ползаем по полу колобком… и все, б…! Огонь ведем… «Сила», прием!.. «Сила», я «Калибр десять», прием!.. «Сила»… Двенадцатый, двенадцатый, прием!

— Двенадцатый, я одиннадцатый! «Леска двенадцать»… Я «Слиток», прием! Десятый, я одиннадцатый, прием!

— «Камин двадцать три», прием!

— Я «Камин двадцать три», прием!

— Доложи, что у тебя, доложи, что у тебя, прием!

— Ведем огневой бой, ведем огневой бой…

— Выйти ты не можешь оттуда, прием?!

— Дорога очень сложная… очень сложная, и только по путям.

— …вырываться на путя, б…, и идти по путям, нахрен! Ну, а что там тянуть?!. Двенадцатый, прием!

— Двенадцатый подбит!

— Где старший, где старший, двенадцатый?!

— Старший впереди… По-моему, подбит…

— За двенадцатого… кто остался у вас там за двенадцатого, ответьте, прием?!

— …надо… подползти, я говорю…

— Колонну блокировали…