Сколько их было за эти две недели? Уже не счесть. 

Мама не сильно обрадовалась возвращению Демьяна. И это еще очень легко сказано. Она была в дикой ярости и негодовании. Кричала и винила его во всех смертных грехах. Вспоминала, сколько я пережила после того, как он бросил меня. Обещала, что не позволит опять ему просто так явиться через столько лет и испортить семейную жизнь ее старшей дочери.

Несмотря на все объяснения его пропажи, мама была непреклонна. Она не верила Демьяну от слова “совсем” и просила меня немедленно прогнать его куда подальше.

А Демьян… не знаю, что с ним произошло. Но он тут же ответил взаимной ненавистью своей бывшей теще. Не подбирая слов, Демьян требовал, чтобы она отстала от него. И что мы сами во всем разберемся. Материл всех и все. Потому что он в ничем не виноват, а его делают всемирным злом.

Похоже, Демьяна прорвало. Как будто, он очень долго копил злость, а теперь не видит причин, чтобы сдерживаться.

И если честно, такое поведение меня очень пугало. Бывший муж почти не спал, ночи напролет сидел на кухне, а иногда уходил из дому и неизвестно где гулял до утра.

Благо, близняшки не видели всех этих разборок. Словно по заказу, скандалы происходили, когда они находились в саду или бегали играть к соседским детям. То, кем им приходится Демьян, мы скрывали. Объяснили, что это старый друг папы решил нас навестить. С одной стороны, это действительно так и было.

Я же разрывалась в неведении, что мне делать и как правильно поступить. Да, бывший муж меня пугал. Все ранее слова о доверии к нему вмиг улетучились прозрачной дымкой. Очевидно, что он что-то скрывал. Но просто так его выгнать из дома без документов, денег и жилья я не могла. Куда он пойдет? Бомжевать на вокзал? 

Нет, это слишком жестоко. Я не смогу.

Мамину версию про любовницу я тоже откинула. Нет у Демьяна никого. Да и не было. Или я просто отказывалась верить.

Хотелось дождаться выздоровления Глеба и организовать мужьям очную ставку. Пускай расскажут все, как на духу, чтобы навсегда поставить все точки над “и”. 

Хотя… даже не знаю, нужна ли мне эта правда. С Демьяном я точно уже не буду. Теперь я поняла, что ни о какой вспыхнувшей любви речи к бывшему мужу и не было. Обычный всплеск гормонов и многолетняя обида сподвигли меня на секс с ним. Ну и отсутствие критического мышления тоже. Я просто круглая идиотка. Двадцать пять лет, а мозгов как у прыщавой школьницы. Так позорно кинуться в омут с головой еще уметь надо.

Ну а Глеб… Я ждала, когда он выйдет из комы. Врачи прогнозировали, что это случится в ближайшее время. У мужа наблюдалась положительная динамика выздоровления, так что я надеялась на лучшее.

Я твердо решила развестись с Глебом и уехать с детьми к маме. Пока это единственный выход в нашей ситуации. Он меня не простит за измену, а я - за всю ту ложь, что он столько лет скрывал. 

— А не пора ли вам, дорогая теща, назад в Одессу? — за дверью звучит язвительный вопрос Демьяна. — Что-то вы загостились... 

— А ты мне не указывай, зятек, — строго парирует мама. — Это ты здесь никто, так что претензии не по адресу.

Да что у них там опять произошло.

Я приподнимаюсь на локтях и натыкаюсь взглядом на настенные часы. Мгновенье пытаюсь сонным мозгом сопоставить стрелки циферблата со временем. Шесть утра? Черт побери, из-за чего в такую рань ругаться…

Щурясь от солнечного луча, который нагло проник в спальню, я потираю пальцами глаза, прогоняя остатки сна. И откинув одеяло еще некоторое время сижу на краю кровати, глядя в одну точку.

Мелкие цветочки на обоях превращаются в одно смазанное пятно, все звуки — в фоновый шум.

Сотрясение мозга не прошло для меня бесследно. Меня постоянно мутило, тело совсем не слушалось, а голова раскалывалась от частых мигреней. 

Я сдавливаю виски, чтобы немного прийти в себя и наконец поднимаюсь на ноги. Не спеша иду в уборную. Умываюсь, чищу зубы и переодеваюсь в ситцевое платье. 

Собравшись с мыслями, я выхожу к ругающимся родственникам. Мама с Демьяном словно по команде умолкают.

— Разбудили тебя, дочка? — виновато спохватилась мама. — Извини, Юль, но …

— Просто твоя мама — паникерша, — гневно перебивает ее Демьян.

— И вам доброе утро, — вместо ответа измученно приветствую их и направляюсь на кухню. Не хочется с утра вникать в их разборки. Скоро близняшки проснутся, нужно приготовить им завтрак. Да и мне кофе не помешает. 

Выверенными движениями я достаю турку, молотые зерна арабики из тумбочки и ставлю на плиту готовить напиток бодрости. Через несколько минут запах свежесваренного кофе разноситься по дому. 

— Юль, тут такое дело, — осторожно начинает мама. Она замерла в дверном проеме, и словно маленький ребенок боялась продолжить.

— Что случилось, мам? 

Надеюсь, она не будет опять жаловаться на бывшего мужа или просить, чтобы я его выгнала. По правде, уже надоело.

Я открываю дверцу холодильника и  бегло осматриваю его содержимое, пока родительница нерешительно мнется. Так, творог, яйца, сметана… Полный набор для сырников, которые так любят близняшки.

— Дочка, — мама касается моего плеча, — ты только не волнуйся...

Паника, поднялась со дна моей души, словно мутный ил, сердце молниеносно пустилось в спринтерский забег. Никогда хорошие новости не начинаются подобной фразой.

— Ну, говори, — я не выдерживаю возникшую паузу, — что такое?

Нервно облизав пересохшие от волнения губы, я ждала ответа.

Мама воровато оглянулась и, наклонившись ко мне вплотную, перешла на шепот.

— Я кое-что нашла. И мне кажется, что Демьян…

— Юль, — словно специально, чтобы помешать нашему разговору, на кухню вбегает бывший муж, — у тебя мобильный в спальне разрывается. Наверное, что-то срочное, раз в такую рань звонят.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Сейчас я вернусь и мы договорим, — обещаю маме и быстро шагаю за телефоном. 

На дисплее замечаю неизвестный номер и семь пропущенных.

— Да, я слушаю, —  едва успеваю ответить на последнем гудке.

— Юлия Игоревна? — звучит строгий мужской голос. Смутно знакомый голос, но я не могу вспомнить, где его слышала.