Тогда в конце апреля они сидели за тем же столиком и беседовали о деле. А дело было архиважное: Осин, который создал свой банк, постепенно утрачивал над ним контроль. Леонид Евгеньевич по-прежнему был крупнейшим акционером, оставался председателем правления, принимал все решения и распределял прибыль. Однако самые важные решения принимало все-таки собрание акционеров. И оно же было вправе назначить нового председателя. У него оставалось чуть меньше двадцати пяти процентов акций – несколько эмиссий, проводимых ежегодно, увеличили уставной капитал, привлекли новых акционеров, но уменьшили долю Осина. Собственно, бог с ней, с долей, он, как и раньше, распоряжался средствами в полном объеме. Но вдруг акционеры захотят поставить на его место другого человека? Тогда – прощайте доходы, прощай «карманный» банк. Этого допустить никак нельзя. Можно, конечно, было потихоньку скупать акции, потом провести еще одну эмиссию, причем значительную, чтобы акционеры не сумели выкупить доли и сохранить свой процент, после чего приобрести свободные акции сразу или через подставные фирмы на свободном рынке. Но все это было рискованно, более непредсказуемо, чем игра в рулетку: вот так вложишь все в развитие, а потом придется отдать другим, которые сообща смогут задавить его. У него ведь лишь четверть акций банка, а у других, завистливых и подлых, все остальное. Поэтому он и поехал в ресторан со Станиславом.

Тогда, в апреле, они устроились за столиком, и Осин посмотрел на своего заместителя строго:

– Стасик, дело, которое я тебе поручил, очень важное. А ты третий месяц телишься, движения нет. Пойми, я банк организовывал, но у меня сейчас менее двадцати пяти процентов акций. При желании эта акционерная сволочь…

Осин глянул в сторону и увидел молодую женщину в темно-пурпурном платье с открытыми плечами. На плечах, впрочем, лежала горностаевая горжетка. Все было красиво: и платье, и горжетка, и поза незнакомки, и она сама. Да и горностай, вероятно, тоже был когда-то красавчиком…

Посмотрев на посетительницу, Леонид Евгеньевич сбился с мысли. И потер лоб, пытаясь вновь сосредоточиться на главном.

– Так вот… Короче, у меня связаны руки. Я не могу так запросто распоряжаться финансовыми потоками.

Мимо прошел официант с подносом, на котором стояли бутылка вина, тарелочки с нарезанной бужениной, сырным ассорти и крупными оливками. Он направлялся как раз к столику девушки. Осин еще раз посмотрел на красное платье и снова сбился с мысли.

– Чтобы грамотно провести интервенцию, – заговорил Станислав Иванович, – необходимо иметь достаточно средств, а как раз их и не хватает. Банк не может сам…

Осин не дал ему договорить.

– Стасик, видел девушку в красном, что позади тебя?

Заместитель хотел обернуться, но Осин остановил.

– Не крути башкой! Она только что «Шато Петрюсс», которое не меньше двух тысяч евро стоит, заказала. Мое любимое вино. И твердые сыры к нему, как я люблю…

– Можно было бы создать какой-нибудь инструмент… – попытался продолжить Станислав Иванович.

– Понятно, что-то типа финансовой пирамиды, – согласился Леонид Евгеньевич. – Не те времена, конечно, но…

– Нет, сейчас это не пройдет, – покачал головой Станислав Иванович, – я бы не стал…

– Ты не можешь, другие смогут. Слушай, Стасик, пригласи за наш столик ту девушку, а сам отправляйся в банк… Какое платье! Стопроцентный Пако Рабанн!

Станислав Иванович вытер губы салфеткой и поднялся, Осин легким взмахом ладони поторопил его.

Заместитель подошел к столику молодой женщины.

– Простите, что отвлекаю вас, но мне кажется, что мы встречались прежде.

– Вы обознались, этого не могло быть, – ответила незнакомка, не поднимая глаз.

– Однако мой спутник уверяет, что это именно так.

Но она, даже не обернувшись, чтобы посмотреть на их столик, негромко сказала:

– Уверяю вас, что и он обознался. Я всего несколько дней в России… Простите, но я привыкла принимать пищу в одиночестве.

Станислав Иванович посмотрел на босса и пожал плечами, после чего вернулся за стол.

– На контакт не идет. Похоже, русская иностранка. Очень сдержанная.

– У тебя не получается – у меня получится, – усмехнулся Осин. – Вали отсюда!

Он дождался, когда подчиненный выйдет из зала, а потом взмахом руки подозвал застывшего у стены официанта. Когда тот подошел, Леонид Евгеньевич приказал:

– Видишь ту даму? Отнеси на ее столик французского шампанского.

– Какого прикажете?

– Самого дорогого.

Официант ушел, а Леонид Евгеньевич стал наблюдать. Когда на стол девушки официант поставил ведерко со льдом, из которого торчало горлышко бутылки шампанского, она покачала головой. Но официант что-то сказал, и незнакомка обернулась, при этом удивленно выгнула бровь. Тогда Осин направился к ее столику.

– Это я взял на себя смелость заказать для вас шампанское, – сказал он. – Простите, но мне показалось…

– Что мы уже встречались? Ваш спутник говорил то же самое. Повторяю: этого не могло быть – я лишь несколько дней в России.

– А откуда вы приехали?

– Прилетела из Штатов.

Осин перешел на английский.

– Это замечательно. Я люблю Америку. А в каком городе вы жили?

– В Довере, – на том же языке ответила незнакомка.

– Не бывал.

Девушка улыбнулась и снова заговорила по-русски:

– Значит, и не встречались. Это административный центр штата Делавэр. Садитесь, раз мы уже беседуем.

Официант подвинул Осину стул.

– О, штат Делавэр! Райское место! – с восхищением воскликнул Осин. И показал официанту на шампанское: – Поухаживай за нами, любезный.

– Действительно, райское, – согласилась девушка, – безналоговая зона.

– И чем вы там занимались?

– Открыла управляющую компанию. Скупала разоряющиеся предприятия с историей. Переводила их в Делавэр, очищала от налогов, привлекала инвестиции, а потом продавала.

– Чисто американский бизнес. Увы, в России подобное невозможно.

– Просто никто не занимался этим. Надеюсь, я буду первой.

Официант открыл шампанское и наполнил два бокала.

Леонид Евгеньевич поднял свой:

– Тогда предлагаю тост за успех всех ваших начинаний.

Девушка тоже взяла бокал. Осин коснулся его своим с легким хрустальным звоном и выпил шампанское почти полностью. Незнакомка сделала лишь маленький глоток.

– У нас за этот тост пьют до дна, – заметил Леонид Евгеньевич.

– Просто я предпочитаю «Дом Периньон», а не «Клико», – ответила девушка.

– У нас нет «Периньона», – встрял официант.