По счастью, в организме заложено несколько защитных механизмов против ультрафиолетовых лучей. Один из них – окрашивание кожи в темный цвет при контакте с солнцем. Лучи UVA вызывают быстрый загар, появляющийся сразу во время нахождения на солнце. При этом предварительно подготовленные частички меланина выдвигаются несколько ближе к поверхности кожи, и еще не покоричневевшие предшественники меланина становятся видимыми. Оттенок такого загара чаще всего серовато-коричневый. Загар этот нестойкий и лишь в незначительной степени защищает наследственный материал клеток.

А вот излучение UVB более эффективно, оно стимулирует образование новых пигментов, что может продолжаться до трех дней, но лучше защищает геном. В результате получается оттенок от медного до кофейного. Наше эндогенное красящее вещество – меланин – превентивным образом прикрывает собой ядра клеток, словно внутренний солнцезащитный крем, и таким образом защищает кожу от опасного ультрафиолетового излучения. В то же время производство меланина обуславливается именно этим видом излучения.

Для защиты клеток еще более важно утолщение эпидермиса, благодаря ему снижается уровень поступающей радиации. Образование этих так называемых гиперкератозов длится до трех недель. Так что если вы улетаете в отпуск бледным как поганка, то такое действительно полезное явление, как гиперкератоз, возникнет у вас самое раннее к концу долгого трехнедельного отпуска, аккурат к возвращению на работу. Отслужив свое, кожные утолщения отслаиваются. Поэтому после отпуска на солнце вы замечаете, что кожа становится сухой и покрывается крошечными чешуйками. И тогда мы говорим, что кожа шелушится. Втирать крем смысла, разумеется, нет, потому что кожа сделает то, что она должна сделать: отслоить, избавиться, навести порядок. Попрощаемся с гиперкератозом!

Эндогенные защитные механизмы в состоянии усилить защиту от ультрафиолета на одну-две единицы. У младенцев эта защита еще не функционирует. И мы тоже должны себя дополнительно защищать или же вообще воздерживаться от пребывания в регионах, не подходящих нашему типу кожи. Иначе не избежать отложенного ущерба.

Рубашка, брюки, шляпа… Когда мы, жители Северной Европы, оказываемся в южных широтах или если мы любим летом долго находиться на свежем воздухе, мы должны всемерно поддерживать наши эндогенные возможности защиты от солнца.

1-й и 2-й тип кожи называют также кельтскими типами, классическая иллюстрация такого типа – образ английского туриста на Средиземном море. Через 10, максимум через 20 минут ему грозит жестокий солнечный ожог – фототоксическая экзема, буквально отравление светом. Кожа красная, болит, появляются пузыри, местами геному клеток нанесен такой тяжелый ущерб, что он больше не поддается восстановлению, так что кожа отторгается. Английский пациент поступит верно, если наденет элегантную шляпу, которая подарит тень лицу, шее и ушам. Солнечные очки защитят его глаза и нежную кожу под глазами. Длинная, плотнотканная, но пропускающая воздух одежда – это оптимальный вариант.

Во время жаркого полуденного солнца, где-то между 11 и 15 часами, нашему кельту, следуя примеру местных жителей, нужно устраивать себе сиесту. В это время дня индекс ультрафиолета, обозначающий интенсивность излучения UVB, особенно высок. Защита рекомендуется уже начиная с индекса 3; в Центральной Европе такой часто бывает даже осенью. Возле экватора индекс может быть выше одиннадцати. Ежедневные показания UV-индекса можно отследить в Интернете; для Германии, например, на сайте Немецкой метеорологической службы или Федерального ведомства по радиационной безопасности.

Если вы подумали: «Ну ладно, тогда поджариться можно до и после сиесты», – будьте осторожны! Как вы уже знаете, лучи UVA также весьма сомнительны. Особенно сильны они между 10 и 16 часами, но и в остальные солнечные часы они присутствуют в воздухе в высоких дозах. Нахождение в тени или под зонтиком спасает от них только на 50 процентов. Они пробиваются даже через окна автомобиля и иллюминаторы самолета. У пилотов очень часто обнаруживается рак кожи или его предварительные стадии; для них риск развития черного рака вдвое выше, чем у людей, работающих на земле.