- А, знаю-знаю. - Шпындрюк подошел к Валетову и поздоровался. Ну а дальше он увидел и Простакова с Резинкиным. Всех этих чертей он знал в лицо еще по тем временам, когда решил возводить себе свинарник. - Вот я смотрю, Стойлохряков вас во все дыры пихает.

- Да, - завыл Валетов, - вся тяжелая работа на нас сваливается.

- Да-да-да, - согласился Шпындрюк. - Я ведь до сих пор припоминаю, как вы, поганцы, выпустили у меня в доме поросят, за которыми потом мы все лихо бегали. Одна хрюшка, помнится, банкира обделала из Самары - вот уж было весело.

Простаков повесил нос:

- То - случайность, а не необходимость. А мы за теми хрюшками ухаживали.

Шпындрюк расхохотался.

- Ну и молодцы! А я их слопал, уже ни одной нету! Царствие им небесное! Ха-ха-ха.

Начальник милиции похвалил себя за то, что не стал выгонять этих молодых людей. Выходит, они в знакомстве со Шпындрюком, и кто знает, чем бы все обернулось для него, высокого, мордастого и пузастого, прояви он такую прыть. Чего не так - и придется худеть, отодвинет от кормушки, и не напрямую, а через связи, через связи. Видать, парни эти ему на данный момент нужные и, можно сказать, в субботу приглашенные на помывку.

* * *

Мария Поликарпова подошла с сумкой к бане и прочитала на двери табличку: «Санитарный час с 10.00 до 15.00». Подергав дверь, она обнаружила, что та закрыта, и встала в замешательстве. Затем она обошла баню и через черный вход, тем же самым путем, которым в холл заходили солдаты, вошла во внутреннее помещение. Вытащив бутылку с самогоном и хлебнув для храбрости, Маша поставила сумку на один из стульев и стала собирать охотничье ружье.

Буфетчица стояла за длинным прилавком и ожидала за сегодняшний день неплохую выручку, так как обычно вначале все гости Шпындрюка брали все за бесплатно, но по мере того как они напивались, начинали швырять в нее пачками денег, так что приходилось просто-таки уворачиваться. И тут неожиданно из-за угла стали раздаваться какие-то щелкающие звуки. Проявив интерес к происходящему, буфетчица оправила фартучек, покинула свое рабочее место и пошла посмотреть, что же там такое происходит.

Когда она вывернула из-за угла, на нее смотрели два ствола и два пьяных глаза.

- Да что ты, Машенька! - воскликнула торговка. - Ты сдурела?

- Молчи. Молчи, - дважды повторила находящаяся в состоянии невменяемости женщина. - Ну-ка, иди на свое место и помалкивай.

Буфетчица метнулась на место. А тем временем Маша, проверяя на ходу в карманах фуфайки, достаточно ли там патронов, вошла в мужское отделение. Прошла мимо мужских шкафчиков и вошла в помывочный зал.

Надо ли говорить, что на некоторое время ее окутала полная тишина. Фрол, подошедший набрать еще в тазик водички, так и не решался закрыть кран - и горячая вперемежку с холодной вода лилась уже через края таза на пол.

Пьяная женщина водила стволами из стороны в сторону, не давая возможности никому шевельнуться. Шпындрюк хотел было отправиться во второй свой заход, но так и застыл перед парилкой. Если мужики замерли от того, что на них смотрело огнестрельное оружие, то баба замерла по несколько другой причине - она одновременно в жизни никогда не видела такого числа орудий детопроизводства.

- Вы все заложники! - закричала она, опомнившись. - Всем к стене, на колени!

Простаков, глядя на то, как дамочка неловко держит большое охотничье ружье, пробасил:

- Че-то я не понял, нам че, раком встать, что ли?

И тут эта сука взяла и испортила кафель. Она пальнула над головою Лехи. В разные стороны брызнули осколки, - некоторым досталось, - и мужики взвыли. После чего поспешили выполнить указание злостной пьяной женщины. А она тем временем вставляла в ствол новый патрон. Никто не решался приблизиться, теперь ни у кого не возникало сомнения, что дамочка настроена серьезно.

Вытащив из-за пазухи фуфайки самогон, Маша глотнула и поставила бутыль на мраморную лавку. Ухмыльнувшись, она уселась напротив дюжины мужиков и расстегнула фуфайку:

- Да, жарковато здесь у вас. В общем, так. Ты вот, - она ткнула в банщика Толю, - иди сюда.

- Не пойду, - твердо сказал банщик. - Я буду на коленях стоять.

- Иди сюда, - повторила она и повела стволом.

Шпындрюк жестом позволил Толе сделать то, что она требует. Приблизившись к террористке, банщик поглядел на нее масляными глазами:

- Слушай, может, тебе мужика надо? Так тут найдется. Зачем ты это вот с оружием так балуешься?

- Заткнись! - взвизгнула Маша. - Сволочи вы, кобели все! Только об одном и думаете!

- Можно подумать, вы о чем другом думаете, - набрался смелости и произнес Толя.

- Молчи, убью! Иди зови милицию, у меня список требований! - И Маша вынула из кармана кусок бумаги. - Вот у меня здесь все написано.

Шпындрюк поднялся с колен:

- Я глава администрации. Что вы хотите?

Маша узнала главу администрации.

- Протопоп Архипович, - прошептала она. - Ужас-то какой! Я ж не думала!

- А вы, бабы, вообще редко думаете. Вот у меня жена…

- Молчать! - снова взвизгнула Маша. - Ты такой же, как и все остальные! Вы все сволочи!

- Ну это мы уже слышали, - согласился Шпындрюк, приближаясь.

- Стой, пузатый, расстреляю!

- Так что ты хочешь? Я иду бумажку прочитать. - Шпындрюк подошел, при этом оба ствола уперлись ему в пузо. - Смотри, женщина, не нажми. А то на пятнадцать лет поедешь отдыхать, если не на двадцать пять, лес валить. Ты еще крепкая.

Шпындрюк отошел и опустился перед Поликарповой на лавку.

- «Пункт „а“, - огласил он. - Кастрировать Поликарпова Виктора». - После паузы он добавил: - Тут написано «немедленно».

- Вот-вот, - воскликнула Маша. - Нечего ему шляться по чужим бабам. Надо с женой было своей жить.

Шпындрюк невозмутимо продолжал:

- «Пункт „б“: зашить у Светы». Свет много.

- А я не знаю ее фамилии! - кричала Маша, и слезы катились у нее по щекам, в то время как ружье ходило из стороны в сторону, периодически направляясь то на одного, то на другого.

- И как ты себе все это представляешь? - спросил, прочитав и второй пункт, Протопоп Архипович.

- А вот пусть их сюда приведут, пусть сюда приведут! - кричала женщина. - Я сама все сделаю. Я вот и нож взяла, и нитку с иголкой. Вам ничего не надо будет. Только не мешайте. Я все сама сделаю! Я вон со скотиной всю жизнь проработала - всяко делать приходилось: и сшивать, и зашивать, и отрезать, и роды принимать.

- Мы тебя все, Мария, знаем как заслуженную скотницу, - Шпындрюк начал переговоры.

- Протопоп Архипович, отойди от греха подальше к остальным.