Утро началось с головной боли и мерзкого ощущения сухости во рту. С другой стороны, в комнате полный порядок, и лишь на столе у окна можно увидеть остатки вчерашнего возлияния. Пара ломтиков засохшего сыра, кусок сервелата, пустая бутылка и бокал. Что ж, знакомство с зеленым змием в этом мире можно считать состоявшимся.

Выпутавшись из простыни, я сполз с кровати и, бросив короткий взгляд в сторону холодильного шкафа, где, как я помню с вечера, можно найти пару бутылок пива, все же направил свое бренное тело в душ. Сначала гигиена, потом все остальное. Сам завидую своей силе воли, ха!

Удивительно, но душ напрочь выбил из меня любой намек на похмелье. Да, тело слушалось несколько неуверенно, но ни головной боли, ни слабости… А тренировка, проведенная мною в пустом саду гостевого дома, справилась и с этим наследством вчерашней пьянки. Вернувшись в номер и вновь приняв душ, чтобы смыть пот и пыль, я сменил спортивную форму на футболку и джинсы, здесь именуемые «саржами» или «нимами», и, убрав со стола остатки былой роскоши, двинулся на поиски завтрака, которого с воем требовал мой желудок.

Перекусив в небольшом кафетерии, расположенном через дорогу от гостевого дома, и почувствовав прилив сил, я решил отложить поход на пляж и прочее дуракаваляние на более позднее время, а перед этим заняться поисками жилья. И на этот раз мне улыбнулась удача.

Этот дом из составленного мною списка я увидел издалека. Четырехэтажное здание из красного, затейливо выложенного кирпича, с высокими окнами-витринами первого этажа и кокетливой башенкой, возведенное на углу Архангельской и Базарной, привлекало взгляд, а двор за ним радовал тишиной и уютом.

Найти управляющего доходного дома Парамоновых оказалось несложно. Куда сложнее было доказать здешнему дворнику, что я действительно пришел по делу и не вешаю ему лапшу на уши. Дородный мужик в длинном холщовом фартуке, словно сошедший с фотографий дореволюционной России моего прежнего мира, поворчал, смерил меня подозрительным взглядом, но все же отворил решетчатые ворота, запирающие арочный проем в доме, ведущий во двор. Правда, на этом подозрительность здешнего цербера не исчерпалась, и он взялся сам проводить меня к управляющему. А я что, против? Мне же лучше, не придется бегать по всему дому.

Управляющий оказался черноволосым, невысоким коренастым мужчиной, затянутым в старомодный костюм-тройку серого, словно пасмурное небо, цвета. Сей господин был лохмат, как Эйнштейн, но хмур и резок, как… в общем, резок, а на чуть одутловатом лице, украшенном небольшими круглыми очками в тонкой серебряной оправе, кажется, навеки застыло выражение недовольства. Кислый персонаж.

– Итак, молодой человек, если я правильно понял, вы ищете съемную квартиру, – проговорил Ратмир Позвиздич, когда ворчащий, словно старый пес, дворник покинул кабинет, расположившийся в цоколе доходного дома.

– Именно так, господин Демин, – кивнул я, разом вспомнив наставления Ружаны Немировны о правилах приличия, принятых в здешнем обществе. – О том, что в вашем доме есть свободные квартиры, я узнал на портале «болдыревки» и поспешил разузнать о возможном съеме одной из них.

– В самом деле, двое наших давних постояльцев недавно съехали, – хмуро проговорил тот и покачал головой. – Но должен объяснить, э-э…

– Ерофей Павлович, – напомнил я этому таракану безусому, изображающему забывчивость.

– Да-да, так вот, Ерофей Павлович, должен предупредить, что мы не сдаем квартиры на короткий срок. Ряд заключается не менее чем на год, и задаток за первые два месяца мы берем сразу.

– У меня впереди еще два года учебы в гимназии Святого Ильи, так что не вижу никаких препятствий для заключения долгого контракта, – улыбнулся я в ответ. Демин нахмурился, хотя, казалось бы, куда еще больше?

– Что ж, если так… прошу, пойдемте смотреть квартиры, – наконец разродился управляющий.

Первая мне не подошла. Слишком большая, рассчитанная как минимум на семью из трех-четырех человек, с отдельным помещением для прислуги… в общем, хорошо, конечно, но не для меня.

– Что ж, как я вижу, этот вариант вас не устраивает, – усмехнулся Демин, когда мы вышли из квартиры.

– Боюсь, что так. Я здесь заблужусь. – Отразил я его улыбку, отчего управляющего перекосило. Вот только в эмоциях сего господина я не ощущал вообще ничего. Собственно, потому и не обращал внимания на его поведение, хочется человеку кривляться, на здоровье. Может, он в актерском мастерстве тренируется, кто его знает.

– Знаете, Ерофей… Павлович, думаю, что второй вариант вам понравится еще меньше, – протянул управляющий.

– Что, та квартира в два раза больше? – спросил я.

– Нет-нет, – покачал головой Демин и поправил сползшие на нос очки. – Она значительно меньше.

– Тогда идемте, посмотрим? – предложил я.

– Идемте, – со вздохом произнес управляющий и повел меня в соседний подъезд. Там мы поднялись на второй этаж и остановились перед дверью… а на первом в этой стене никаких дверных проемов нет. Хм, странно.

Управляющий загремел ключами, щелкнул замок, и тяжелая дубовая створка мягко отворилась, открывая вид на комнату… круглую комнату с тремя высокими арочными окнами. Полагаю, мы находимся в той самой башенке на углу дома. Сделав шаг вперед, я огляделся и кивнул. Комната невелика, но уютна, справа дверь в коридор, ведущий на кухню и к санузлу, а слева… винтовая лестница?

– Что это? – спросил я управляющего.

– То, из-за чего этот вариант тоже вам не подойдет, – проскрипел Демин. – Спуск ведет в небольшую лавку на первом этаже. Так что, тому, кто снимет эту квартиру, придется оплачивать и аренду нижнего помещения.

– Посмотрим? – спросил я и тут же почувствовал удивление управляющего. Ну, наконец-то хоть одна настоящая эмоция! Демин кивнул и, побряцав в очередной раз ключами, молча двинулся вниз по лестнице.

Размером лавка совсем не отличалась от комнаты наверху, но была разделена на две неравные части высокой стойкой, а вдоль стен стояли шкафы-витрины, тускло мерцающие стеклом. Я повернулся к управляющему.

– Сколько?

Вольты, амперы… рубли, чтоб их! Двести двадцать рублей в месяц, из которых сто тридцать я должен платить за лавку. К тому же первый платеж пойдет сразу за два месяца. Если приплюсовать сюда средства, оставленные Бийским, то в сухом остатке выходит шестьсот семьдесят рублей, составляющих весь мой нынешний капитал. Немало, да, но и не много, учитывая, что мне еще придется раскошеливаться на обстановку. Эх! Придется забыть о каникулах и впрягаться в работу уже через неделю. Сидеть без денег мне совсем не хочется. Конечно, через неделю должны прийти очередные отчисления с трех моих патентов и денежка от Светы, но это неприкосновенный запас, трогать который без крайней необходимости я не стану. Тем не менее кое-какие средства из имеющихся в моем распоряжении придется в скором времени потратить. Но прежде нужно составить список самых необходимых вещей…