Бестужев, внимательно прочитав список, усмехнулся:

– Вы и самого Иванихина туда включили?

– Исключительно формальности ради, – хмыкнулБаланчук. – Все мы прекрасно понимаем, что сам у себя он красть золото небудет – этаким-то образом?! Смех, да и только…

– А другие двое?

– Мельников, заведующий золотоплавочнойлабораторией, – вне всяких подозрений и благодаря безупречному послужномусписку, и благодаря… – Баланчук сделал многозначительное выражениелица, – тесным отношениям с нашей конторою… В нем-то можно быть полностьюуверенным. А вот господин Енгалычев… Тут другое. Тут, очень может быть, и зацепка…

Бестужев быстро прочитал про себя: «Енгалычев ВладимирАрсеньевич, коллежский асессор, Шантарская казенная палата, особое при казеннойпалате присутствие по золотопромышленности». И спросил:

– В чем зацепки?

– Конкретного нет ничего, – сказал Баланчукохотно. – Однако фигура с душком-с. В молодости был причастен кнелегальщине – «Союз борьбы за освобождение рабочего класса», прокламации,подпольные лекции для пролетариата под видом вечерних школ, хранениепоступающей из-за границы агитационной литературы и прочее тому подобное.Допрашивался, но отделался отеческим внушением и от нелегальщины вроде быотошел. Однако в девятьсот пятом вовсю ораторствовал на митингах, в выборныйСовет не входил, но мелькал там и сям. Образ мыслей весьма невоздержанный, вприватных беседах высказывается весьма радикально, иные из знакомств – самыечто ни на есть неблагонадежные, в пользу ссыльных и отправленных на каторгужертвует, литературку кой-какую хранит по старой памяти…

– И все?

– Пожалуй…

– Ну и что? – спросил Бестужев. – С вашихслов рисуется обычный образ либерала-интеллигентишки. Масса их невоздержанны вмыслях и речах, хранят литературку, по примеру Саввушки Морозова и скорбногоумом покойного Шмита дают деньги «на революцию»… И столько их, что пересажатьдаже третью часть решительно невозможно, да и необходимости нет…

– Вот только единицы из них осведомлены о временивыхода золотых караванов, – быстро ответил Баланчук. – Или я не прав?

– Вы, безусловно, правы, подполковник, – сказалБестужев примирительно. – Но конкретика-то у вас где? Не вижу конкретики.

– Будет вам конкретика, – пообещалБаланчук. – Господин полковник тоже, подобно вам, Алексей Воинович,изволит надо мной порой подшучивать, но я Енгалычева агентурой обложил плотно.И, видит бог, еще дождусь… Или у вас в Петербурге не верят в интуицию?

– Ну что вы, наоборот, – сказал Бестужев. –Верят, и весьма.

– У меня как раз – интуиция, – горячо заверилБаланчук. – Нюх.

– Ваша интуиция, подполковник, пока что привела лишь ктому, что я вынужден держать на разработке Енгалычева агентов, коих мог бы суспехом использовать по другим делам, – бесстрастно произнес Силуянов.

– А вы подержите, Евгений Павлович, подержите! –запальчиво воскликнул Баланчук. – Потом сами спасибо скажете!

Силуянов поджал губы, но промолчал. «А ведь у нихопределенно контры, – подумал Бестужев, перехватив взглядыспорщиков. – Внешне все благопристойно, но контры есть…»

И спросил:

– Значит, Евгений Павлович, так-таки и ничего неуловила зорким оком и тренированным ухом ваша агентура?

– Увы… – пожал плечами Силуянов. – Если несчитать ползущих по городу слухов.

– Каких именно?

– Странных, я бы сказал, – протянулСилуянов. – Упорно кружат разговоры, что золотые караваны грабит отряднекоего благородного разбойника, этакого Робина Гуда или гоголевского капитанаКопейкина. Якобы некий гвардии полковник, разуверившийся в государе и вообще вмонархии, бежал в леса, собрал к себе столь же обиженных властью иразуверившихся в ней людей, в основном знатных, образованных, бывшихвоенных, – и якобы эта, с позволения сказать, дружина объявила смертнуювойну «кровососам» и «эксплуататорам». Ради народного блага, понятно. Излишнеуточнять, что это сущий бред. За последние два года я не слыхивал не только огвардии полковнике, но и заурядном армейском прапорщике, который встал бы напуть вооруженной борьбы с властью. Да и какая, с позволения сказать, вШантарске «знать»? Однако, что небезынтересно, стойкость этих слухов и ихвсеобщее, даже в интеллигентских, чиновничьих и купеческих кругах,распространение дает повод думать, что они распускаются кем-то вполнесознательно и целеустремленно.

– А! – сказал Бестужев. – Подозреваете, о ни?

– Я бы не отбрасывал с ходу и такой версии. Цели здесьмогут быть самыми разнообразными: от желания запугать население и представитьналетчиков чрезвычайно опытной силой, сопротивляться которой просто-такиневозможно, до стремления увести нас от подлинных организаторов. Но источникслухов пока не разыскан. Все, кто нам попадает в поле зрения,оказываются – или хотят предстать – вульгарными переносчиками услышанного…

– Позвольте, я резюмирую? – решительно вмешалсяЛарионов. – Мне кажется, беседа наша теряет стержень, начинаем мыслью подреву растекаться… Алексей Воинович, я как раз закончил отчет по наблюдению зареволюционным движением, могу вам его представить для ознакомления нынче же. Авыводы изложу сам: никакие усилия не помогли отыскать наших налетчиков ни вуголовной среде, ни в политической. Перед нами – нечто третье. Новоявленные«червонные валеты»,[17] быть может. Потому и ухитряютсядержаться вне поля зрения… если не считать Енгалычева, на коего нет опять-такиникаких конкретных материалов.

– А как там, кстати, у него обстоит с политическимлицом? – поинтересовался Бестужев. – Вы не упоминали, подполковник…«Союза борьбы за освобождение рабочего класса» давно не существует, большинствоего бывших активных членов – среди социал-демократов обоих направлений.

– Енгалычев скорее близок к эсерам, – ответилБаланчук. – А эти господа – бомбисты известные, да и к экспроприациямсклонны.

– Ну, к «эксам» они все склонны…

– Тем более нужно его разрабатывать.

– Бога ради, это ваша прерогатива, подполковник, –сказал Бестужев, уже уверенный, что для Баланчука этот Енгалычев превратился внекий пунктик. – Если считаете нужным, разрабатывайте. Меня сейчас волнуетдругое… Самый животрепещущий вопрос, на мой взгляд, таков: покончено с налетамина золотые обозы или же нет?

– Вопрос, действительно, животрепещущий, –серьезно сказал Баланчук. – Учитывая, что, по моим данным, через пару днейиз золотого царства иванихинского должен отправиться очередной караван… То, чтоу них больше нет пулемета, меня ничуть не успокаивает – эти затейники и безпулемета способны отколоть номер…