На этом месте мой голос постыдно дрогнул, и я едва не завыла от горя и отчаяния. Как ни стыдно было признавать, но я с куда большим удовольствием осталась бы в спальне Себастьяна, выслушивая его бесконечные сомнительные остроты и отбиваясь от домогательств, чем вернулась бы в тот проклятый дом. Особенно если учесть, что там до меня как раз добрался какой-то скелет.

— Так, — мгновенно успокоился Себастьян. Сел на краешек кровати и рявкнул: — Рассказывай!

Его светлые глаза в этот момент так страшно сверкнули, что я не осмелилась спорить. Тараторя и глотая окончания слов, я быстро выложила ему, каким именно образом осталась одна в комнате. При этом меня трясла мелкая противная дрожь. Да, сейчас я была здесь, но мое тело оставалось там! Кто знает, что злобный призрак с ним в данный момент делает!

— Ну, Янор, — пробормотал себе под нос Себастьян. — Голову тебе оторву, когда вы вернетесь! Тебе и этому хлыщу Седрику!

— Они не виноваты. — Я всхлипнула и судорожно вцепилась в край одеяла. — И вообще… Я теперь знаю, как буду вас называть. Яном!

Понятия не имею, почему я это брякнула, вспомнив, как именно называла Себастьяна его невеста. Наверное, хотела, чтобы он разозлился и вытащил меня из того дома. Уверена, что при особом желании у него хватило бы на это сил. Вызвал ведь он некогда самого бога мертвых. А скорее всего, просто пыталась отомстить ему за ссору с Седриком. Более чем уверена, что в этом его вина чуть ли не определяющая. Седрику сказал одно, мне другое — и вот закономерный итог.

Я тут же поняла, что сглупила. Нет, Себастьян, вне всякого сомнения, разозлился. Его светлые глаза буквально заледенели изнутри, и на какой-то краткий миг я даже порадовалась, что мое тело все-таки осталось в доме с привидениями. Подумаешь, какой-то призрак до меня добрался! Сдается, разгневанный Себастьян любому неупокоенному духу даст сто очков форы.

— Так, — еще раз произнес он, и теперь ради разнообразия меня заколотило крупной дрожью от его тона. — Сьерра Беатрикс Ильен, кажется, в ближайшем будущем нас ждет весьма непростой разговор.

— Сначала мне надо остаться в живых, — буркнула я, с радостью чувствуя, как мир вокруг начал привычно дрожать в зыбкой дымке переноса.

— Учти, если ты погибнешь там, то я жестоко расправлюсь со всей твоей компанией, — предупредил меня Себастьян, и почему-то я была уверена, что он не шутит. — Кстати, и сама не надейся скрыться от меня в мире мертвых. Найду и накажу так, что даже Альтис назовет это неслыханным!

— Призраки не умеют чувствовать боли, — неуверенно возразила я, уже балансируя на грани перехода.

— Пожалуйста, возвращайся живой, — вместо новой угрозы вдруг услышала я. И удивилась, насколько жалобно это прозвучало из уст грозного Себастьяна.

А в следующую секунду меня кинуло за десятки миль от уютной безопасной спальни моего начальника. И я открыла глаза, готовая увидеть самый жуткий свой кошмар…

* * *

— Вы не представляете, какая сейчас молодежь пошла!

— Да-да, — поддакивала я, вжавшись в кресло и изо всех сил стараясь не глазеть на своего собеседника сверх необходимого, а точнее — вообще опасаясь поднять на него глаза.

— Я ведь любил Аделину больше всего на свете!

Я вздрогнула, когда крепкая дубовая дверь за моей спиной застонала от очередного удара и едва не сорвалась с петель, но, увы, удержалась и на этот раз. Интересно, уж не таран ли Седрик с Янором притащили, пытаясь штурмом взять злополучную комнату?

— Конечно, из моего сына получился аховый отец, — между тем продолжал разглагольствовать собеседник, не обращая ни малейшего внимания на попытки моих товарищей прийти ко мне на помощь. — Мать Аделины погибла от родовой горячки. Для Самуэля это оказалось страшным ударом. Первые годы жизни дочери он провел в бесконечном загуле, пытаясь в вине и случайных связях утопить горе потери. Пришлось мне заняться воспитанием Аделины. Я ведь вырастил ее с самых пеленок, сьерра. Это мне она сказала первое слово, я ловил ее, когда она падала после первых неудачных шагов, я мазал ее синяки и царапины лечебной мазью. Потом, конечно, Самуэль одумался и стал самым заботливым отцом в мире, но все же…

— Я понимаю, — проблеяла я. Не удержалась и украдкой посмотрела на него, надеясь, что призрак покойного деда Аделины принял более приемлемый для разговора вид.

Увы, но Винсона Криаса, по всей видимости, не заботили такие мелочи. Передо мной по-прежнему высился самый обыкновенный скелет. Ну, если скелет, который способен ходить и вполне внятно изъясняться, можно назвать обыкновенным. Хм… Интересно, а как у него это получается? Почему кости держатся вместе, не рассыпаясь, ведь их больше не скрепляют мышцы, связки и сухожилия? И самое главное — каким образом он говорит?

— Вы меня слушаете? — недовольно осведомился Винсон, и в пустых глазницах скелета зловеще полыхнуло зеленое пламя.

— Да, безусловно, — заверила его я, чувствуя, как от иррационального ужаса вновь перехватывает горло. Помолчала немного и осмелилась на вопрос: — Простите меня за любопытство, но… Вы реальны?

— Пф-ф-ф! — презрительно фыркнул скелет, видимо до глубины души оскорбленный моим невежеством в подобного рода вещах. — Что за нелепые предположения? Конечно же нет! Мое тело было сожжено по всем правилам, дабы я не возродился в виде какого-нибудь бестолкового лича. А то шарахался бы по округе, пугая людей и пытаясь вселиться в какого-нибудь бедолагу.

— А… — Я совершенно ничего не понимала в происходящем, поэтому была способна лишь маловразумительно промычать нечто, должное выражать крайнюю степень удивления. — Вы… Как?..

— Желаете спросить, почему в таком случае вы меня видите? — с еще большим презрением осведомился скелет. — Сьерра, если честно, ваше невежество меня поражает. Удивительная неосведомленность для человека, который одной ногой находится в сумеречном мире!

— Что?! — пораженно переспросила я и на всякий случай поджала ноги — вдруг действительно умудрилась во что-нибудь вляпаться. — Как это?

Полагаю, изумление, написанное у меня на лице, было настолько искренним, что нейн Винсон Криас забеспокоился. Подошел ближе, потянулся к моему лицу острыми фалангами пальцев, и я невольно отпрянула, с величайшим трудом сдержав порыв заметаться по комнате с душераздирающими воплями ужаса. Однако вовремя вспомнила, что вряд ли покойный некромант желает мне смерти. Иначе разделался бы со мной еще в тот момент, когда я лежала на полу без сознания. Но вместо этого был настолько любезен, что перенес меня в кресло и даже обрызгал какой-то чрезвычайно затхлой водой, происхождение которой я совершенно не желала узнавать. Нервы целее будут, как говорится.

Кожу обожгло холодом, когда он прикоснулся ко мне. Но долго это не продлилось. Почти сразу Винсон отдернул руку, а я принялась ожесточенно массировать щеку, словно пытаясь стереть след от касания призрака.

— Нет, я абсолютно уверен — вы способны видеть мир мертвых, — сухо констатировал некромант. — Это достаточно редкий дар, но не уникальный. В вашем возрасте вы обязаны были узнать про него все!