том, что во мне, возможно, уже растет ребенок от предназначенного, как надежда растворилась. Рядом со мной на диван опустилось нечто невидимое. Тот же шепот послышался рядом, но снова только для меня одной. На этот раз он не улетел вдаль, не пронёсся над ухом, а послышался сбоку, будто кто-то говорит сидя рядом.

- Даже не думай о том, чтобы выйти за него.

Я сглотнула, метнув глаза на брата, чтобы удостовериться, что слышу голос невидимого собеседника только я. Даже переспросила об этом Элима, он все подтвердил.

- Дженард? – обращаюсь мысленно к телу, которое примяло рядом со мной диван. С противоположной стороны стола этого наверняка не видно. Ариан продолжает завязывать беседу, несмотря на то, что поддерживает ее только Элим, и то коротко, односложно. Брат больше наблюдает за мной.

Мою ладонь, лежащую на коленях, кто-то стиснул. Невидимые пальцы проникли между моими, оплели их. Я закрыла глаза, будто окунулась в теплую ванну. В следующую минуту моя рука была брошена там же, на секунду показалось, что он ушел, но я ошиблась. Теплая рука легла на мое бедро, погладив его поверх платья. Я вздрогнула и придвинулась ближе к столу, даже оперлась руками о него. Со стороны могло показаться, что я приблизилась к собеседнику напротив, чтобы лучше его слышать. Но так я пытаюсь скрыть то, что моя юбка ползет вверх. Вот-вот невидимая рука проникнет под одежду.

- Дженард, это ты? – спрашиваю мысленно. – Ответь, иначе я пну ногой.

- Тебя кто-то еще здесь так трогает? – звучит игриво, а дальше злостно: - Я переломаю ему пальцы.

Чувствую вторую руку на талии, он будто наигрывает на моем теле мелодию. Никаких звуков окружающие при этом не слышат, только я трепещу от этих странных прикосновений. Все тепло прилило к низу живота, трусики начали намокать.

- Почему я не ощущаю твоего запаха? – шепчет у самого уха, гладит языком мочку, облизывает.

Мурашки сбежали вниз по позвоночнику, теперь они покусывают меня между бедер.

- На мне специальное белье, маскирующее запахи.

- Ммм… А нижний слой ты мне отдашь?

Я начинаю сомневаться, что рядом со мной именно тот мужчина, которого я представляю, потому что говорит он игриво, даже чересчур мягко. Братья были правы насчет того, что он уже в моей власти. Поплыл бородатый.

- Тебе придется их заслужить или отработать.

Наш мысленный разговор увлек меня настолько, что я перестала замечать, что происходит вокруг. Ариан разговаривает с Элимом, брат отвлекает его, чем здорово помогает мне придаваться словесным играм с невидимкой. А внутри меня все ликует от его близости.

- Спроси его, где вы будете жить, если ты согласишься выйти за него? – Дженард все так же говорит шепотом.

- Зачем?

- Спроси, детка, - тон уже не игривый, похож на приказной, - так, чтобы он ничего не заподозрил, будто это твой личный интерес.

- Ариан, - обращаюсь к собеседнику, о котором начала забывать, - вы знаете, я – женщина с особыми потребностями и вкусами, я привыкла жить в роскоши, и мне важно, чтобы мой супруг мог обеспечить мне такой же уровень жизни.

- Конечно, Алита, я достаточно зарабатываю, чтобы обеспечить вас, - раболепно отвечает мужчина.

- И где же мы будем жить? Я люблю свежий воздух, хотела бы завести лошадь, посадить сад с фруктовыми деревьями, обзавестись собакой, а затем еще купить пони для ребенка.

-Умница, вошла в роль, - насмешливо шуршит Дженард.

- У меня есть загородный дом. Идеальное место для нашей будущей семьи, - Ариан подсел ближе, довольный тем, что я начала задавать вопросы.

- Спроси, ему больше нравится его дом или квартира. Где он предпочитает проводить выходные? Какое место безопаснее?

Дженард нашептывает вопросы, а я не успеваю обрабатывать информацию, просто повторяю. Какова цель всего этого – непонятно, очередная загадка от моего предназначенного.

- Зачем тебе все это? – обращаюсь мысленно, а вслух озвучиваю вопрос относительно любимого жилья Ариана. Он взахлеб отвечает, описывает свои многочисленные комнаты, в которых не достает женской руки. Уверяет, что мне не придется работать по дому, разве что заниматься своими хобби.

Знал бы он, что мои предпочтения для досуга – это секс на грани насилия и бои на мечах. Но, пожалуй, посвящать его в такие детали не стану. Тем более свою страсть к бурному сексу со взаимным унижением обнаружила совсем недавно. Кто знает, может до стадии нормального разврата мы тоже дойдем, и перестанем обзывать друг друга. Вроде мы уже вышли на эту тропу. Вот сидим себе спокойно рядом, никто никого не поганит бранными словами. Проблема лишь в том, что он невидимый, и по факту я сойду за сумасшедшую, если признаюсь, что разговариваю с кем-то.

Ариан ответил еще на несколько вопросов, которые ему задал Дженард моими устами. Несложно понять, что он выпытывает нечто для себя важное. Узнает, где чаще всего бывает Ариан, как проводит время, чем занят его досуг. Все выглядит так, будто я интересуюсь его жизнью, но в разговоре я была лишь посредником.

Почувствовала себя использованной, но прогнала эти ощущения. Все же приятно быть полезной человеку, к которому неравнодушна.

- А теперь отшей его посерьезнее. Так, чтобы он к тебе никогда не подошел, - еще одно требование от невидимого гостя.

- Как ты себе это представляешь? Что я ему скажу?

- Девочка, не мне тебя учить, как оскорбить мужчину, - игриво напоминает мне о том, что его я обзывала не один раз. – Скажи ему, что у него маленький член и что он тебе противен. Но гориллой не называй. Это лично мое. Мне уже нравится.

Я усмехнулась. Это заметили сидящие напротив мужчины. Элим вздернул брови, и я поняла, что мой смех неуместен. Я ведь пропустила, куда дальше завернул разговор.

- Ариан, спасибо за ваше предложение, но я откажусь, - говорю сразу, не пытаясь понять, что обсуждалось до этого.

- Слишком мягко, детка. Давай жестче. Видишь, он не поверил. Думает, что ты кокетничаешь. Повторяй за мной.

И я повторяю, не понимая, как это слетает с моих уст. А звучит вполне правдоподобно, будто все взято из моей головы.

- Вы вызываете у меня отвращение, как мужчина. Я не буду спать с тем, от кого за километр воняет кошкой. Меня передергивает от мысли, что мы можем оказаться с вами в одной постели.

Я ожидала злостного ответа, но на лице обвиняемого пролегло