Повисло гнетущее молчание. Василиса вдруг поняла, что все, все, все присутствующие в зале знают, КТО перед ними стоит в образе златоключника Марка Ляхтича. Даже Норт, вечно трусливый и прячущийся за чужой спиной, вдруг выпрямился, кинув в сторону Астрагора гневный, ненавидящий взгляд.

Великий Дух Осталы закинул ногу на ногу, вытащил часовую стрелу, задумчиво покрутил ее в руках и вдруг указал острием на зодчего.

Василиса замерла от испуга, невольно ухватившись за руку Захарры. Миракл побледнел, но никак не ответил на провокацию. Только Елена хищно подалась вперед, — наверное, надеялась стать свидетелем зачасования зодчего.

Но Астрагор опустил стрелу.

— Раз так распорядились обстоятельства, мы разделим наше старшинство, скажем, на две группы, — заявил он в абсолютной тишине. — И кого же из ключников вы хотели бы повести к цели, господин часовой архитектор?

— Бронзового ключника и черноключницу, — быстро произнес Миракл, будто заготовил эти слова заранее.

— Отлично, — неожиданно легко согласился лже-Марк. — Таким образом, в Расколотый Замок отправятся те, кто еще не нашел своих Комнат: бронзовый ключник, рубиновый ключник и железная ключница. Конечно, чтобы помочь им в этом непростом деле, пойдет черноключница, как одна из учениц Астрагора… — добавил он с усмешкой.

Все, даже Мандигор и Елена, повернули к Василисе головы. Она попыталась достойно встретить этот удар судьбы, изо всех сил сохраняя равнодушную мину на лице.

— Ну что же, как старший над ключниками, я должен созвать всех на небольшой совет, — деловито произнес Миракл.

— В этом нет смысла, дорогой зодчий. — Лже-Марк рывком поднялся с кресла, заложив руки за спину. — У нас все готово, — холодно продолжил он. — Через два часа подадут обед. Сразу после него мы все отправимся в Расколотый Замок… Независимо от результатов, ваша делегация уедет сегодня же вечером. Надеюсь, все понятно, господин часовой архитектор?

— Более чем, — коротко ответствовал тот.

Собрание закончилось.

Астрагор исчез вместе с креслом, за ним растворились в серебристой дымке перемещения Войт, Елена и Мандигор.

Рок вышел к ученикам и приказал разойтись по комнатам, а сам подошел к Мираклу и что-то тихо сообщил ему. Тот нахмурился, но кивнул, подозвал жестом старика Фатума, и все они тоже исчезли в дымке временного перехода.

Василиса расстроилась, потому что очень хотела переговорить с зодчим — узнать новости, а заодно объяснить причину своего «ученичества» у Астрагора.

Она покрутила головой в разные стороны и, к своему огромному разочарованию, не увидела друзей. Очевидно, их повели в гостевые комнаты или они просто вышли во двор. В любом случае надо срочно разыскать их!

Но вдруг кто-то с силой потянул ее за рукав платья.

Оказалось, это Захарра, оглядывающаяся с самым таинственным видом.

— Идем ко мне и быстро, — одними губами прошептала она. — Пока никто не додумался за нами проследить.

— Конечно, я одолжу тебе расческу, Василиса, — неожиданно громко произнесла подруга. — Но учти, отдашь мне через час… Я тоже лохматая.

Немного удивленная, но заинтригованная Василиса кивнула и поспешила за Захаррой.

По дороге им почти никто не встретился, кроме двух младших учеников, при виде девчонок испуганно прошмыгнувших в боковой коридор.

Несколько раз Василиса пыталась заговорить с подругой, но та мгновенно прикладывала палец к губам, прося хранить молчание.

Наконец они добрались до комнаты Захарры. Оглянувшись напоследок, Захарра чуть ли не втолкнула Василису вовнутрь и быстро захлопнула дверь. После чего приложила ухо к дверному косяку и прислушалась.

Наконец девочка удовлетворенно кивнула:

— Отлично!

— Ну ты даешь, — не выдержала Василиса. — Может, хоть объяснишь?

Но Захарра покачала головой. В ее руке появилась часовая стрела. Она медленно взмахнула ею, описывая подобие сложной спирали, прямо в воздухе возникли часы — матово-белые, с черными стрелками и цифрами. Еще один взмах стрелой — у часов проявились легкие, полупрозрачные крылышки, с помощью которых они плавно перелетели на самый верх шкафа.

— Ну, рассказывайте, как у вас дела, — вдруг раздался голос Василисы откуда-то слева, причем голос шел с потолка.

— Да все нормально, — ответил с потолочной люстры голос Ника.

— Как дела в школе? — спросил голос Захарры. — Ты перешел на следующий круг?

— Не перешел, потому что был сильно занят часолетом, — снова ответил Ник.

Василиса даже голову подняла, но не увидела друга. Захарра улыбалась во весь рот, наслаждаясь изумлением Василисы.

— А я хочу сказать, что очень по вам скучала, — неожиданно отозвалась невидимая Диана.

— Я вчера купался на озере, — послышался довольный голос Маара.

— Везет! — вновь сказала ненастоящая Василиса.

Часы с крылышками перелетели на каминную полку.

— Хочу печенья, — донесся с той стороны мечтательный голос Захарры. — Жан-Жак умеет готовить отличное печенье, на майонезе… Хотите знать, как оно делается? Вначале берешь сто грамм масла…

И невидимая Захарра пустилась в пространный пересказ рецепта любимого печенья.

Василиса не знала, что и думать. Тем временем Захарра поманила ее пальцем, указав на нуль-зеркало, стоящее возле напольных часов. Его поверхность серебрилась, по ней пробегали частые искорки — временной переход работал.

— Цесонеемз! — произнесла Захарра и первая шагнула в зеркало. Тоже пробормотав числовое имя Фэша наоборот, Василиса поспешила за ней.

— Я наэферила часоленту, запись наших с тобой голосов, — пояснила Захарра, как только они оказались в переходе. — Я взяла самые обыденные разговоры — дальше там про печенье Жан-Жака, как кормить лунопташек, поиски расчески… Если честно, то я делала эту часоленту в спешке, из того, что удалось быстро раскопать в воспоминаниях… На всякий случай, а то вдруг кому-то захочется послушать у двери. Правда, запись короткая, всего на час.

Первое, что бросилось в глаза Василисе — это каминная черно-серебряная голова дракона с ярко-красными глазами-угольями и черной раззявленной пастью. Над камином, на фоне темно-фиолетового куска бархата, висела знакомая коллекция метательных ножей, которую сейчас с большим интересом рассматривал Маар.

На черной шкуре, расстеленной перед камином, сидели Ник и Диана и пытались разжечь небольшой огонь.

При виде Василисы они вскочили, а фея, обычно сдержанная, с воплем кинулась на шею подруге.

— Как ты могла с нами так поступить! — с укором сказала она после объятий и бурного обмена приветствиями. — Мы за тебя очень сильно переживали, ты даже не представляешь насколько!