— Наверное, встречается с братом, — бормотал он, вытягивая шею и высматривая ее машину. — А может, по магазинам забегалась. Все время там проводит.

Я улыбалась и кивала, не считая нужным возражать и удивляясь, насколько искусно мы лжем себе, когда боимся знать правду. Со Скоттом я занималась этим годами. Но С.Е.К.Р.Е.Т., среди прочего, научил меня важнейшей вещи: приобретенный опыт не допускал самообмана. Подшивая посреди кухни штаны, я встретилась с Уиллом взглядом, и он задержался на мне глазами дольше обычного. Я сказала себе, что это ничего не значит. Когда он предложил меня подбросить, я объяснила это тем, что ему по пути.

Но когда он, высадив меня у «Отеля старых дев», не заглушил мотор, но дождался, пока я благополучно доберусь до двери, послал мне на прощание воздушный поцелуй, я поневоле задумалась, не обманываю ли себя снова.

Общество «Возрождение Нового Орлеана» принадлежало к числу старейших городских организаций такого рода и было основано вскоре после Гражданской войны. В ту пору оно собирало деньги на строительство школ в пригородах, где стали селиться недавние рабы. После разрушительного урагана «Катри-на» общество начало восстанавливать школы в бедных районах, поскольку ждать, пока этим займется правительство, можно было вечно. Мое волонтерское участие было попыткой превратить этот город в свой дом, а также обзавестись друзьями и знакомыми за пределами кафе и его окрестностей. На вечере мне полагалось сидеть в палатке для пожертвований, принимать чеки и кредитные карты. Бальные костюмы и танцы были не про мою честь. Я хотела подойти к делу серьезно. В обмен на мое время Кэй разрешила баннер с рекламой кафе «Роза» по краю стола.

В этом году бал давался в Новоорлеанском музее искусств, одном из моих любимых строений. Меня восхищали фасад с четырьмя колоннами в стиле греческого Возрождения и квадратный мраморный холл в окружении высоких балконов. Я часто бродила по его гулким залам, когда еще была замужем за Скоттом, но наши отношения уже дали трещину. Мне больше всего нравилась «Девушка в зеленом» Дега, потому что она казалась мне скорбной — смотрела в сторону, то ли печалясь о прошлом, то ли страшась будущего. Но может быть, это была игра моего воображения. У меня был час до начала, за который я должна была установить палатку и получить последние наставления от Кэй. Ее, наряженную Красной Королевой из «Алисы в Стране чудес», я нашла посреди беломраморного холла.

— Лестницу передвиньте! — кричала она.

Двое молодых людей пытались подвесить к потолку гигантскую гирлянду искрящихся снежинок. Кэй, похоже, была не в восторге.

— Не знаю, как сочетаются снежинки с карнавалом, но что еще подвесить к потолку? Фею?

Представив себе Трачину на ниточке, я улыбнулась, но улыбка тут же исчезла, когда на меня сквозь очки посмотрела Кэй.

— Где вы хотите поставить палатку? Надеюсь, не здесь?

— Наверное, там, — указала я в заднюю часть помещения.

— Ни в коем случае! Я не хочу, чтобы вульгарный сбор денег испортил обед. Устраивайтесь поближе к гардеробу, пожалуйста. А где ваши инструменты?

— Инструменты? Я не знала, что...

— Ладно, — тяжело вздохнула Кэй. — Пришлю вам на помощь пару ребят.

К прибытию Трачины в ее белой пачке и диадеме палатка была установлена, а я удобно устроилась за столом у входа.

— А где Уилл? — спросила я как можно небрежнее.

— Грузовик паркует. Я собираюсь выпить. Будешь?

— Спасибо, мне и так хорошо.

Начали прибывать первые гости. Я приметила Белоснежку, сразу несколько Скарлетт, Ретта Батлера, двух Дракул, Али-Бабу и Гарри Поттера. Нарисовались Дороти Гэйл, Безумный Шляпник, пират Черная Борода и аристократ-убийца Синяя Борода. Я невольно оглядела свою юбку колоколом и незатейливую блузку. Может, и вправду стоило приодеться? Так ли было нужно надевать фартук официантки? Но мне предстояло принимать подписи да прокатывать кредитные карты. И я пришла не ради мужчин. Я занималась благотворительностью. Но когда я прилаживала сзади к палатке второй рекламный баннер кафе «Роза», послышался возглас: «Эй, Кэсси!» — и я увидела, как из собравшейся у палатки толпы мне машет красивая женщина в костюме Шахерезады. Это была доктор Амани, миниатюрная индианка, сидевшая со мной рядом, когда я впервые оказалась в штаб-квартире С.Е.К.Р.Е.Т. Она выглядела ослепительно в своем многослойном красно-розовом одеянии, которое лишь подчеркивало великолепную для шестидесяти лет фигуру. Однако больше потрясали глаза — полные озорного блеска, подведенные сурьмой, обрамленные ярко-красной чадрой.

— Что вы здесь делаете? — изумилась я, так как мне было странно видеть в обществе женщину из С.Е.К.Р.Е.Т.

— Хотите — верьте, хотите — нет, но нашемаленькое сообщество ежегодно делает очень щедрые пожертвования, хотя и не от своего имени. Прошу. — Она протянула мне конверт, и я поблагодарила ее за взнос. — Матильда тоже придет, вы ее обязательно увидите. Она одета феей-крестной. Что неудивительно.

Я не успела ничего ответить, как рядом выросла Кэй, следившая, как гости один за другим опускали конверты в ящик.

— Доктор Лакшми, вы выглядите просто сногсшибательно, — произнесла Кэй, протягивая руку.

— Спасибо, Кэй, — чуть поклонилась Амани. — Ну, Кэсси, надеюсь, скоро увидимся.

Кэй не спросила, как вышло, что я оказалась на короткой ноге с такой уважаемой персоной.

— Аукцион еще не начался, а квоту, похоже, уже набрали! — сказала она.

— Будем надеяться.

Обед состоял из шести перемен феерических местных блюд: рагу из лобстеров, гритс[3]с трюфелями и бренди, филе-миньон, крабы под беарнским соусом, а на десерт подали пудинг с кремом-фреш и кукурузные хлопья с медом и арахисом. Чистые тарелки означали, что мне пора уходить. Но я хотела посмотреть на аукцион и узнать, кому достанется Уилл.

— О'кей, пора делать ставки! — объявила Кэй, поспешившая выступить вперед. — Мы больше не можем егождать.

Она имела в виду Пьера Кастиля. О его компании мечтала не только Трачина.

Я присматривалась к участницам торгов, толпившимся у сцены, на которой Кэй собрала «призовых» мужчин. Помимо Уилла, там был очень молодой сенатор штата, способный, будь он демократом, свести меня с ума. Стоял пожилой, но все еще чрезвычайно красивый муниципальный судья, устроивший марафонский забег после смерти жены и заслуживший вздохи всех одиноких женщин старше пятидесяти. Был там и симпатичный афроамериканский актер из телешоу, показывавшегося в Новом Орлеане. Можно было предположить, что наибольшую сумму соберет именно он, но нет, почтенный судья достался председательнице Исторического общества Гарден-Дис-трикт за двенадцать с половиной тысяч долларов. Актер шел вторым с результатом восемь тысяч.

Глядя на все это веселье из-за палатки, я вновь почувствовала себя изгоем. Почему я всегда наблюдаю за кипением жизни и остаюсь в стороне? Когда наконец я научусь жить?