Как ни странно, но он уважал этого человека, которого уважать было совершенно не за что. Это было обидно, и еще обидней становилось от того, что Славик начал догадываться, почему так происходит. Все дело в характере, в способности человека «ставить» себя в отношениях с другими людьми. К своему стыду и разочарованию, Славик вынужден был признаться самому себе, что у него эта-способность полностью атрофирована.

Он не привык бороться за свое лидерство, он привык его просто требовать, как положенное ему от рождения. Судьба так распорядилась, что он родился в семье банкира, родился именно он, а не кто-нибудь другой. Судьба сразу, ни с кем не советуясь, поставила его выше всех остальных, и тот, кто не хочет этого признавать, идет против нее, против самого устройства жизни. Так думал Славик все свое детство и всю юность.

И лишь теперь, оставшись без отца и столкнувшись с жизнью самостоятельно, он начал понимать, что иметь право получить деньги — это еще не значит их получить. И точно так же, иметь право на уважение других людей — еще не значит действительно пользоваться их уважением.

Отца уважали не за его деньги, а за то, что он сумел эти деньги сделать, сколотить свое состояние и умел его удержать в руках, не растратить и не дать никому вырвать его, а желающих наверняка было очень много.

Генриха Львовича уважали за то, что он был тем, кем он был, а не за его социальный статус, которого он никогда бы не до бился, имей другой характер.

Владислав чувствовал, что попал в какую-то зависимость от Дениса, и не может освободиться от нее по своей воле. Вроде бы ничто не мешает ему просто послать к конкретной матери этого бандита и отказаться от его услуг.

Он несколько раз решался окончательно порвать с Денисом и даже пытался ему сказать об этом. Но стоило ему открыть рот, как слова застревали у него во рту и наружу вырывался лишь невнятный лепет.

Временами он заводился настолько, что буквально просто терпеть больше не мог положения, в которое попал. Он готов был убить Дениса, поскольку отдавал себе отчет, что никак иначе избавиться от него уже не сможет. Тот впился в него мертвой бульдожьей хваткой и не собирался разжимать свои цепкие челюсти.

Честно сказать, и тридцати процентов от своего наследства Владиславу было очень жалко. Зачем отдавать их в чужие руки, если Владислав и сам найдет достойное применение этим деньгам. По крайней мере, он был полностью уверен в том, что знает, как с умом распорядиться огромным отцовским состоянием.

Стремление Дениса оградить Владислава от контактов с человеком, который знал, где искать его отца, было настолько явным, что просто бесило Воловика-младшего.

Кроме того, его начала серьезно беспокоить психологическая зависимость от этого бандита, в которой он незаметно для себя оказался. Как это случилось, вряд ли он смог бы объяснить, но теперь Славик чувствовал себя очень неуверенно, когда рядом не было Дениса.

Он не верил, что ему удастся самостоятельно разыскать отца или хотя бы свидетельство о его смерти. Хотел этого, стремился к этому, но не верил, что сможет это сделать. Это уже совсем никуда не годилось.

Так он может и вообще всех своих денег лишиться, это он уже начал понимать.

Нужно было что-то решать, что-то делать, как-то избавляться от Дениса. Голова у Владислава пухла, но ничего путного, кроме единственной мысли, выраженной, как всегда, какой-то иронической цитатой, в голову ему не приходило.

— Убить упрямую тварь! — время от времени повторял он сам себе в каком-то ажиотаже, замолкал в испуге от того, что это придется сделать ему самому, и вновь незаметно для себя, машинально повторял и повторял то же самое:

— Убить упрямую тварь!

Славик, несмотря на то что последнее время его все чаще стали посещать очень неприятные мысли о собственной ничтожности, все же гораздо чаще думал о себе, как о безвестном, не открывшемся еще для людей супермене. Он вот только соберется с психологическими силами, заставит себя сделать первый шаг, и тогда его уже не остановить. Он станет круче своего отца, круче вообще всех, кого он знал. И в то же время с беспокойством думал, что если он не сделает этого сейчас, в ситуации с Денисом, то не сможет сделать уже никогда.

Все, что ему нужно было — это пистолет. Остальное он представлял себе довольно просто. Появляется Денис, Славик берет его на прицел и говорит… Ну, что-нибудь этакое говорит, вроде: «Боливар двоих не вынесет!» или «Мне очень жаль, но обстоятельства сильнее моего природного благородства!» И нажимает на курок. Джексона он не боится, тот просто «шестерка» по призванию. А мрачный мужик, что сидит в подвале, будет очень благодарен ему за освобождение и расскажет, что случилось с его отцом и где искать его труп, если его убили…

Отличный план! Славику казалось, что осуществить его настолько просто, что он не испытает даже никакого волнения, когда будет стрелять в Дениса.

Он закрыл глаза, представил себе эту картину, и губы его расплылись в улыбке.

Убить своего врага очень приятно, решил Владислав.

Пистолет у него был. Тот самый пистолет, который выпал из-за пояса схваченного ими человека, когда его везли в машине.

Пока Денис с Джексоном вытаскивали его из джипа и тащили в провал, Славик беспокойно ерзал в машине, не находя себе места, и случайно наткнулся взглядом на лежащий на полу машины пистолет. Он ничего в тот момент не думал и ничего еще не планировал. Он просто схватил оружие и тут же сунул его к себе в карман.

Денис позже перетряс всю машину и всю одежду человека, сидящего в подвале, но пистолета не нашел. Джексон высказал предположение, что пистолет выпал при погрузке в машину, и с этим предположением пришлось согласиться, поскольку ничего другого не оставалось.

Денису пистолет этого Александра нужен был для вполне определенной цели.

Он давно уже решил, что рано или поздно избавится от Славика, но не раньше, правда, чем получит юридическое право распоряжаться его деньгами. А вот потом, после этого, пистолет и послужит для того, чтобы отвести от него подозрения, когда Славика в один прекрасный день найдут застреленным. Само собой разумеется — из этого пистолета, на котором сохранятся отпечатки пальцев его прежнего владельца.

А от самого владельца тоже нужно будет вовремя избавиться, это, кстати, несложно.

Один укол, который отключит его на пару часов, и все, дело сделано. Милиция находит его труп со следами наезда машиной, а в кармане у него — пистолет, из которого застрелен Владислав Воловик. Идеальная схема!

Исчезновение пистолета полностью ее разрушило, но это не так уж и важно. Денис придумает что-нибудь еще, не менее эффективное.

Двенадцать часов, отпущенных Денисом Константину на размышление, истекали поздно вечером, часов в десять. На улице уже опустились сумерки, а в подвале было вообще абсолютно темно.

Денис приехал на джипе вместе с Владиславом и обнаружил Джексона спокойно спящим на письменном столе, который он притащил к двери подвала и поставил поперек прохода, подперев им дверь, и без того надежно закрытую на большой висячий амбарный замок.