подползти к восьми, как он набрал Марка, зная, что тот уже давно на ногах.

– Нет, не помирился. Не думаю, что она вообще обо мне вспоминает. У нее сейчас забот выше головы.

Кирилл присмотрелся к пятну, выдохнул и решил, что стол уже не спасти. Сам виноват – довел до такого состояния, что проще выбросить, чем привести в порядок. Жаль, со своей жизнью он не мог поступить также.

– Ее выписывают завтра, – сообщил Марк, пытаясь надавить на друга. – Приедешь?

– Нет, – вновь отказался Кирилл, оглядываясь по сторонам. Кухня почти блестела. Если не считать некоторых не поддающихся восстановлению нюансов, то ему удалось навести порядок. Оставалась еще остальная часть квартиры. И если Кир так и будет страдать от бессонницы и ненужных мыслей, за неделю с квартирой и творящимся в ней хаосом управится без проблем.

И во всем опять был виноват он.

Надо же было додуматься лезть целоваться к Соне! Кир злился на себя. Напугал девушку, которая доверяла ему. И ведь совсем недавно клялся, что домогаться не будет, а тут руки распустил, прижал к себе, едва не переступил черту, после которой для них уже не было бы возврата. И если в клубе свой порыв он мог объяснить простым желанием пошалить и обмануть Ирину, которая ревностно относилась ко всему, что умудрилась выпустить из рук по собственной глупости, то, оставшись с Соней наедине и сорвавшись, он не мог оправдать ничем.

– Зачем тогда звонишь? – поинтересовался Марк, возвращая Кирилла в реальность.

– Можешь мне помочь кое с чем?

– Смотря с чем, – отозвался Марк, хотя Кирилл знал, что тот не откажет. Пусть их дружба и висела на волоске, но Марк был из тех людей, которые всегда давали шанс оправдать себя. За это Левин и ценил их дружбу.

Перекинув смартфон в другую руку, Кирилл отправился к раковине, с трудом перебирая хромающей ногой, и продолжил говорить:

– Мне нужны контакты таксиста, который нашел меня в ту ночь, – произнеся это, Кирилл удивился: слова давались легко. Он больше не переживал, как раньше, когда горло забивал комок, язык превращался в безжизненный орган, прилипающий к небу. Сейчас он мог говорить. Кажется, благодаря усилиям Сони и ее безграничному запалу, столь заразительному и дурманящему, Кирилл наконец-то смог перешагнуть через себя. Через страхи, в которых он горел последние месяцы и едва не сгорел дотла.

Соня – его спаситель. Ангел-хранитель.

Поняв это, Кирилл вцепился свободной рукой в край столешницы и уставился на сверкающий безукоризненной чистотой кран. И не единой грязной тарелки в раковине. У него прогресс! Кир усмехнулся, зажмурившись.

– Зачем? – тем временем Марк был удивлен спонтанной просьбе друга и не скрывал этого.

Прочистив горло, Кир ответил:

– Хотел поблагодарить его за помощь. Я ведь так этого и не сделал.

Он не лгал. Действительно, с тех пор Кирилл мало кого благодарил за помощь и поддержку. Пора было наверстать упущенное и восстановить хотя бы какие-нибудь дружеские связи.

Соня помогла ему взглянуть на мир иначе, сама того не ведая.

Ее сила, энергия, свет, который излучали умные и честные глаза… Кирилл готов был поклясться, что никогда еще не встречал девушку, похожую на Соню. И от этого вдвойне было сложнее держаться на расстоянии. Казалось, если он переступит черту, то все потеряет. С Соней он не мог так поступить. Она стала слишком дорога ему.

– Удивляешь.

– Стараюсь, – хмыкнул Кирилл, выдыхая. В груди сдавило. В нем будто что-то копилось, росло, зрело, распирало. Он не мог понять, что именно творилось с ним, но в такие минуты хотелось дышать полной грудью и улыбаться.

– Через час скину всю информацию, – без лишних вопросов ответил Марк, но стоило Кириллу поблагодарить того, как он резко перебил друга: – не вляпайся в неприятности, Кир.

Услышав короткий гудок и последовавшую за ним тишину, Левин взглянул на погасший экран и нахмурился.

Он почти не лгал. Марк был прав – Кир в любой момент может вляпаться в неприятности и втянуть за собой Соню. Сейчас он больше не мог рисковать. Она стала для него ценным приобретением, за дружбу с которой нужно побороться. На большее Кириллу не стоит рассчитывать – приоритеты расставлены, границы обозначены. Для Сони он как мужчина неинтересен, а для него… Для него она настолько важна, что распирающая, как шар, ноша в груди больно защемила в области сердца.

Сглотнув комок, Кир выдохнул.

– Не может быть…

* * *

Меня все еще потряхивало после того, как в девять утра я получила сообщение от Кирилла, в котором говорилось, что он знает, где сейчас находится таксист. Звали его, кстати, Степан Федорович, и жил он в обычной панельной пятиэтажке, перед которой мы и остановились.

За все то время, что мы провели вместе в машине, я не смотрела на Кирилла. Бессонная ночь, буря нахлынувших эмоций и странный трепет, охвативший меня, стоило услышать его голос, и  я почти расклеилась.

– На месте, – произнесла, едва совладав с голосом.

– Ага, – проговорил Кирилл, ловко выбираясь из салона. Он все еще жутко хромал, хотя порой мне казалось – излишне храбрился, стараясь меньше пользоваться тростью.

Я заглушила мотор и последовала за ним, посматривая на невысокое здание.

– Уверен, что мы  правильно приехали? Может, стоило все-таки заехать к нему на работу?

– Он временно не работает, – уточнил Кирилл, так и не оглянувшись. Кажется, он тоже избегал зрительного контакта, или мне вновь показалось то, чего не было.

Вдохнув полной грудью, отбросила мрачные мысли и пошла следом за Кириллом в подъезд. Пахло сыростью, но было довольно чистенько. Вот только лифта не было, а квартира Степана Федоровича была на четвертом этаже. Так что добирались мы долго. Кирилл шел тяжело, держась за перила. И я могла поклясться – на каждом этаже его лицо искажалось от боли, стоило посмотреть наверх и прикинуть, сколько еще ждало ступенек.

– Передохнем? – поинтересовалась на третьем этаже, но Кирилл упрямо шел вперед, пока не остановился перед нужной дверью. Часто дыша, он вновь поморщился.

– Дай мне минутку, – не оглянувшись, произнес.

– Хорошо, – пробормотала под нос, пытаясь настроиться на нужный лад. Мы здесь с рабочим вопросом, а не для того, чтобы вспоминать прошлую ночь. Я должна думать только об этом.

Спустя две минуты Кирилл выпрямился, и сам постучал в дверь. Открыли нам вскоре, и на пороге появилась удивленная женщина.

– Да? – произнесла она, глянув сначала на Кирилла и на его трость, которую тот выставил перед собой, тяжело опираясь, а после на меня, маячившую за спиной босса.

– Мы могли бы поговорить со Степаном Федоровичем?

Она медленно