— В меня еще вопрос по поводу вашего фонда. — Стрельников заметил, как сползла улыбка с лица Задонского. — Я, могу чем — то вам помочь? Вы говорите не стесняйтесь, ведь благотворительность дорого обходится. — От искренней готовности Стрельникова помочь, у Задонского немного отлегло на душе.

— Нет. Мы сотрудничаем еще с пенсионным фондом, с собесом, так что, спасибо. — Задонскому хотелось, что бы этот Стрельников, побыстрее убрался восвояси. — Но, деньги никогда лишними не бывают, — быстро исправился Антон, видя недоумение на лице Стрельникова. — Этот вопрос, если вам будет интересно, мы сможем обсудить в следующий раз, а сейчас, — Антон красноречиво посмотрел на часы, всем видом показывая, что время посещения истекло.

Задонский протянул тисненую визитку и еще раз пожал Павлу руку. Рука на этот раз у Задонского оказалась холодной и влажной.

Что ж ты так занервничал? Я тебе деньги, можно сказать, предлагаю просто так, а ты взял и отказался. От денег просто так не отказываются.

Дверь за посетителем закрылась. Улыбка медленно сползала с лица Задонского. И не только руки стали влажными, вся спина у Антона покрылась липкой испариной. Откуда взялся этот племянник? Покупатели уже смотрели квартиру и внесли приличный задаток. От мысли, что потенциальные покупатели могут явиться в квартиру, когда там будет Блинникова с племянником, по телу пробежала дрожь, обдав холодом.

Антон со злостью набрал номер Елены Евгеньевны. Но по закону подлости та не отвечала. Не обращая никакого внимания на секретаршу, Задонский, немного успокоившись, покинул офис.

Через час Задонский был на территории медицинского центра.

За два дня, проведенных в центре в качестве племянника, Стрельников неожиданно расслабился. Городская жизнь, наполненная шумом и постоянной суетой, осталась где — то на краю света. В этом богом забытом уголке все было иначе, даже время текло по — другим, явно не земным законам. Размеренность чувствовалась во всем: от неспешных разговоров с медсестрами до чаепития в кабинете главврача.

Он с удовольствием гулял с Агнессой Харитоновной оп весеннему саду, ходил на опушку леса и снова возвращался в центр. И если б не печальные глаза Александры, он и забыл бы, ради чего сюда приехал.

Пребывание нового человека оживило центр. Медсестрички шушукались, проявляя понятный интерес. Когда еще кто — то появиться здесь. Пациенты — не в счет.

Елена Евгеньевна, приезду посетителя, да еще с проживанием нисколько не обрадовалась. Но, получив распоряжения Задонского, приняла Стрельникова наигранно радушно, предоставив единственный номер, предназначенный для таких вот посетителей.

Нелепая смерть Сергея Николаевича в центре не обсуждалась. Никому не хотелось верить, что жизнерадостный подполковник спьяну попал под колеса. А раз так, то говорить было не о чем.

Саша с утра собиралась вместе со всеми поехать на похороны, что бы стоя у гроба извиниться перед ним за свое опоздание, но Елена только ухмыльнулась в ответ, а на кого оставить цент, да и кто тебе Сергей, что ты знаешь вообще о нем, о нас. Немой укор читался в глаз. И может Елена права: она здесь никто, без году неделя, и они по сути ее не приняли в свой коллектив, все это время считая ее засланным казачком Ивана Андреевича. Глаза и уши Савицкого. И ведь не далеки от истины.

Похорон она боялась с тех пор, как похоронила самых близких людей. Кладбищенская пустота незабываемая. И не зависимо от того, сколько рядом людей, в такую минуту ты остаешься один на один со своей потерей. Нет места более одинокого чем кладбищенский погост.

Может, позвони она Сергею Николаевичу с вечера, возможно, он был бы нимательнее на дороге. И пусть все уверенные в нелепом стечении обстоятельств, но она — то знает — никакого стечения обстоятельств не было. Было убийство. И будет еще одно. Они связанные между собой. И если она так и дальше будет продолжать сидеть и пялиться на пустой стол, то все худшее случиться быстрее, чем она думает. И опять будут похороны.

Саша невольно прислушалась. Обычно над головой она слышала его тяжелые шаги. Сергей ходил с военной выправкой, чеканя по паркету шаг. Она безошибочно могла определить, куда идет Крапивин: на обход или на очередной перекур. Теперь все это в прошлом. Саша молча смотрела на сиротливый компьютер. Все бумаги и личные вещи Сергея Елена Евгеньевна поспешно с утра собрала в большой бумажный пакет.

Саша включила компьютер. Синий экран мигнул и, не требуя пароля, развернулся рабочий стол. Она не спеша начала просматривать папки. Все было одно и то же — компьютерные игры. На месте Сергея Николаевича, она бы все игры хранила б в одной папке. Как он разбирался в этих папках? Саша быстро пробежалась по папкам, но никаких файлов, не относящихся к игре, не обнаружила, что уже было само по себе странным. Компьютера в ординаторской на втором этаже не было, иначе Сергей бы здесь не просиживал бы все свободное время, подавая нелицеприятный пример молодой коллеге, то есть ей, Саше Андреевой. Но где — то должны быть истории болезни пациентов, листы назначений, в конце концов, он писал выписки и эпикризы умерших. Тогда где вся эта документация?

Думать о случившемся не хотелось. Она изо всех сил гнала мысли, что Сергея Николаевича нет и уже никогда не будет в этом центре, независимо уедет она отсюда или останется на веки — вечные. Ничего уже не изменишь. Прав Стрельников, она ни в чем не виноватая, но… В этом неопределенном «но» она чувствовала свою вину. Может, Сергей, на пьяную голову, и слушать ее не стал бы, сочтя предупреждение за бред мнительной барышни, или молча нажал бы отбой, или вовсе не взял бы телефонную трубку. Только она ему не позвонила…

Саша наугад открыла папку и начала методически открывать файлы. Через час безрезультатных поисков она закрыла компьютер и пошла на вечерний обход палат.

На втором этаже, как близнецы, похожих палатах пациенты или смотрели телевизор, или читали книги. Только в седьмой палате Дроздовская сидела в кресле. В тусклом свете ночника, женщина была похожа на страшилку. Сергей Николаевич непременно б присел в соседнее кресло и поинтересовался, как прошел день, или задал бы другой, ничего не значащий вопрос. Саша тихонько закрыла за собой дверь.

В палату Агнессы Харитоновны она не стала заходить. Из палаты доносились голоса. На чаепитие, организованное Стрельниковым, пришли две новенькие, на днях поступившие пациентки. Их тоже принимал Сергей Николаевич. Терпеливо выслушивал жалобы, улыбался, шутил и обнадеживающе расписывал оздоровительное лечение, питание, рекомендовал дневной сон… И опять она не могла отделаться от мысли, что Сергей жив и она по недоразумению проводит этот обход запретного второго этажа. Только ничего такого, что пролило б свет и развеяло ее сомнения, на втором этаже не было.

Обход на первом этаже она так же провела бегло, но только по другой причине. Своих немногочисленных пациентов она хорошо знала. Единственным, заслуживающим пристального внимания, был Васильцов. Даже удивительно, как он мог оказаться в центре, который всеми силами старался не заниматься такими тяжелыми больными. Саша с удовольствием открыла дверь палаты, где пахло микстурами, апельсином и еще…надеждой.