– Мистер Смит, вы что-то хотели нам рассказать.

– Рассказывать должен вот молодой человек, – детина кивнул в сторону Ивана. – Его пасли целый день.

Иван ответил непонимающим взглядом.

– Вы успели нарушить закон? – спросил профессор.

– Ну, кроме того небоскреба, – пожал плечами Прошин, – нет вроде бы.

– Так это вы? – спросила Дженни.

– Я, – скривился Прошин, – так… неудачно вышло…

– А каким образом вы познакомились? – не унимался Джангулян.

– Я в долгу перед этим парнем, – ответил Смит.

– Вы одолжили ему денег? – повернулся Джангулян к Прошину. – На это банки есть…

– Он спас мне жизнь, – сказал Смит вместо Ивана. – Я хотел отблагодарить его чем-нибудь…

Джангулян прервался, вытаскивая сына из клетки. Арамчик сразу заскакал по комнате.

– Трогательная забота, – фыркнула Дженни. – Но при чем здесь мы?..

– А это не мне решать, – Смит пожал плечами. – Вас брали за компанию, и, скорее всего, ваше семейство интересует безопасников в той степени, в какой вы связаны вот с ним… В какой степени вы связаны с землянином?

– Кого интересует?..

– Я руководитель экспедиции, в которой должен быть задействован Иван, – ответил профессор, – он прилетел на Холтвистл по моему вызову… получается…

– Вы очень интересуете безопасников, – сказал верзила и повернулся к Прошину, внимательно следившему за разговором. – Ну, это служба безопасности сил самообороны. Значит, тебя зовут Иван. Русский?

– Да, из России, – ответил Прошин. – Самообороны – это типа МЧС? Ну, спасателей?

– Это типа армии, – усмехнулся Смит. – Я сразу понял, что ты неместный – черта с два местный стал бы трогать свою кредитку ради какого-то мужика на улице… Спасибо. Я у тебя в долгу. Джон.

Он протянул руку. Иван осторожно – лапища была ого-го – подал свою.

– Похоже, мы квиты, – сказал Прошин.

– Папа, а кто такой русский? И почему с ним два черта? – спросил сын профессора.

– Не сейчас, сынок, – ответил Джангулян.

– Зачем вам армия? – спросил Прошин. – Марсианских треножников боитесь? Рэнитов?

Он посмотрел на профессора. Джангулян пожал плечами:

– Я в этом не участвую.

– Все началось со службы спасения, да, – сказал Смит. – Людям нравилось устраивать жилища в каком-нибудь диком уголке на континенте или на острове, а потом то заболеет кто-нибудь, то бабе рожать приспичит. Сначала в службу набирали добровольцев, но лет семь или восемь назад Сингх сказал, что все должны пройти службу в таком отряде.

– А ты служил? – спросил Иван.

Смит кивнул.

– Кто такой Сингх? – снова спросил Прошин.

– Это глава нашей администрации, – ответил Джангулян.

– Давно уже он сидит, – сказал Смит.

– И не просто давно, а лет двадцать уже, – сказал профессор. – Выборов не было до сих пор, и нам уже давно интересно, какой у нашего федерального образования политический строй.

– И какой же? – спросил Прошин.

– Судя по всему, диктатура, – сказал Джангулян. – Но разговаривать об этом…

– Запрещено?

– Не принято.

– Да какая там разница… – проворчал Смит.

– Так вот и беда в том, – сказал Джангулян, – что мы летели через пол-Галактики, только чтобы повторить в новом мире все ошибки человечества. Я скажу больше: вокруг Сингха сложилась группа людей, которым выгодно существующее положение дел, и они стремительно обогащаются за счет обнищания своих же сограждан.

Прошин пожал плечами:

– Ну, хорошо… Нет, то есть это плохо, конечно… но нам-то что делать?

– Прятаться, – сказал Смит. – Прятаться и надеяться, что проживешь подольше.

За столом повисло молчание.

– Это безумие какое-то, – сказал, наконец, Джангулян. – Прятаться, уходить… Поверить не могу, что участвую в этом, да и где тут спрячешься – планета маленькая, города только-только проросли за Периметр. Как вы себе это представляете?

– Надо идти на север-северо-запад, – сказал Смит. – Идти не спеша, но двигаться обязательно. Никакой связи, полное радиомолчание – через год-полтора выйдем к северо-западному побережью материка.

– И что тогда? – спросил Прошин.

– Я думаю, на Земле заметили, что у нас тут творится. Должны прислать комиссию… Может, с тобой кто-то прилетел?

– Нет. Никого не было.

– И груза не было? – спросил Джангулян.

– Да нет, не было ничего, – Прошин умолк, вспоминая: – Нет, я уверен.

Они замолчали.

– Я не понимаю, – сказал, наконец, Иван, – неужели нельзя просто жить? Ведь в вашем распоряжении целый мир, новый, интересный, красивый… Почему?..

– Для кого-то планета – это множество красивых мест и интересных людей, – сказал Джангулян, и Смит согласно кивнул, – а для кого-то все это не более чем способ заработать деньги. Деньги и еще раз деньги, представьте себе.

Прошин честно попытался.

– Это безумие какое-то, – повторил он слова профессора.

– Да нет, парень, – усмехнулся детина, – это безумные возможности. И наши жизни по сравнению с ними ничто.

– Ладно, – сказал Прошин, – предположим, ты прав. Целый год мы будем бродить в глуши. А потом?

– Я никуда не пойду, – сказал профессор, – у меня дети, куда их…

– Ваши дети, профессор, теперь тот же товар, – ответил Смит. – Это раньше над каждым малалеем тряслись, а сейчас…

– Нет, нет, и слышать не хочу…

– Подождите, профессор, – сказал Иван. – Джон, все-таки что потом?

– Ну, я думаю на Земле заметили, что у нас тут происходит, – сказал Смит. – В течение года ситуация должна разрешиться.

– Как?

– Да не знаю я! Ну, как минимум пришлют послов каких-нибудь, начнут выяснять, что да как, потом флот придет военный… Не знаю. Но реакция должна быть.

– Земля может за год собрать флот вторжения? – спросил Джангулян.

– А то, может, ты посол и есть? – спросил Смит.

Прошин почувствовал, как помимо воли глаза лезут на лоб.

– Да вы что, нет, конечно!.. Нет, хорошо бы… но…

– Понятно, – Смит мрачно засопел и принялся рыться в сумке, стоявшей подле него.

– А флот? – спросил Джангулян.

– Да какой там флот вторжения, – Прошин махнул рукой. – Корабли, может, и соберут – любой космический корабль можно переоборудовать в военный.