Словно учуяв опасность, Олег перекатился, не выпуская трофейный клинок из руки, и вовремя, – на него наседал коротышка. Хэкая, кроил мечом воздух перед собой, пытаясь достать Олега. Сухов ударил без замаха, подрезая коротышку. Тот заверещал, шлепнулся, и Олег добил его, перерубая горло.

– С-сучара! – рычал Олдама, отмахиваясь от здоровенного свея, оравшего дурным голосом.

– Щас! – рявкнул Ошкуй, спеша на подмогу командиру, и так врезал своим топором, что свей переломился.

– Олег! – крикнул Веремуд. – Как ты?

– Все путем! – выдохнул Олег.

Оглянувшись, он с изумлением обнаружил, что отряда свеев-ополченцев больше нет – они положили всех.

– Молодцы! – гаркнул Олдама. – Все тут?

– Радима убили, – спокойно сказал Линду, – и Алдана.

– Сулев с вами? – крикнул с кургана Каницар. – Су-лев!

– Здесь я, бать! – прогудел квадратный парень, подбирая Олегов скрамасакс. – Не нужон боле? – спросил он у хозяина.

– Пользуйся, – улыбнулся Олег.

Сулев кивнул и пошел вперевалку к отцу.

– Почапали, – нахмурился Олдама. – Не нравится мне это… Тридцать лодий ихних прошло! Значит, наши где? На дне!

– Ты ерунду-то не говори! – строго попенял ему Мутур, сын Алвада, углежог из Хунигарда. – Да они бьются еще, там, на озере. И кто кого, одним богам известно…

– Да что ты говоришь! – сказал Олдама, подпуская яду в голос. – Нам от того не легче. Сорок лодий – это тыщи две свеев, ежели не все три, а у конунга в дружине всего пять сотен. Ну, с Лидулом еще пришли, с Вадимом… Тыща всего!

– Ну и что? – не сдавался Мутур.

– А то… Хватит болтать! – оборвал его Олдама. – За мной!

По дороге в маленький отряд Олдамы влились стрелки. Олег с облегчением заметил Валита. Карел был жив-здоров и не ранен даже.

– А мы с Алком еще троих пристукнули! – радостно доложил Валит.

– Молодцы, – усмехнулся Олег.

– Это еще не битва была, – пропыхтел Олдама, – а так, разминка. Вот щас… Да!

Отряд выбежал к лесополосе, разграничивавшей город и курганы. Из-за деревьев слышались крики и вой, лязг мечей, грохот щитов, а в небо уже клубились столбы дыма.

– Наусты горят! – крикнул Алк.

Олег выбежал на край возвышенности и замер. Насколько видел глаз, везде кипел бой: на берегу, на улочках, сходящих к реке. Под стенами Альдейги бегали люди с оружием, сходясь один на один, один на всех, все на одного. Сотни и сотни воинов топтались на деревянных мостовых, лужи крови медленно пропитывали исшарканную древесину. А бой только начинался…

– К крепости пробиваемся! – прокричал Олдама. – Одних нас тут размажут!

Все разом припустили к Северным воротам, перескакивая через трупы, избегая схваток. Стены прикрывали Альдейгьюборг только наполовину, охватывая город полукругом, концами выходя к реке и утыкаясь в квадратные рубленые башни, чьи бойницы глядели в воду. Берег же был открытым, но не беззащитным – повсюду из воды торчали вбитые сваи, не давая причалить лодьям, оставляя единственный проход к устью Ала-дьоги. И вот к нему-то, как лососи на нерест, шли драккары с носами, украшенными головами змиев, волков, козлов, горгулий.

– Кучнее бежим, кучнее! – надрывался Олдама.

Тяжелые городские ворота уже не висели, а лежали на земле, как вытащенный на берег плот. Десяток сгибших воинов лежал на мосту через мелкий, недорытый ров. Ополченцы ворвались в город. На перекрестке, там, где Готский конец граничил с Водским, дорогу отряду преградила парочка викингов. Разгорячась, двое русов – Фроутан и Слуд – бросились на того, что слева. Русы-то они русы, но не варяги![58] Викинг нанес один молниеносный удар снизу вверх, выпуская Слуду кишки, и тут же рубанул по Фроутану, снося тому голову с плеч. Каницар спас положение – выпустил стрелу. Товарищ павшего свея не стал принимать бой в одиночку. Прикрывшись круглым щитом, он скакнул в узкую щель между избами и пропал.

– Бежим!

Выбежали к церквушке. На пороге храма лежал в луже крови диакон Ставр, рядом, раскинув руки и ноги, покоился Булан. Его черные глаза с удивлением глядели в небо. Нет, не глядели, просто отражали невинную голубизну… Кривой хазарский меч валялся рядом, его блестящее лезвие чернело запекшейся кровью. Олег положил на землю свой меч и поднял тот, что служил хазарину. Этот ему сподручнее будет… Лезвие узкое, в два пальца, как у катаны. И колоть можно… Только рукоять покороче, на два кулака.

– Прости… – шепнул Олег, глядя в мертвые глаза Булана, и снял с хазарина ножны. Повесив их за спину, он затянул перевязь на груди.

– Коней бы! – крикнул Олдама.

– А вона! – показал Ошкуй на питейное заведение, перед которым были привязаны к коновязи пять или шесть лошадей. Перепуганные животные метались, храпели, дергали головами, пытаясь вырваться, но поводья держали крепко. А на самой коновязи лежала, выгнувшись дугой, молодая девушка. Рубаху ее красила кровь, а золотистые волосы окунались в поилку для лошадей. Олегу тут же вспомнилась Рада. Как она там?..

– Олдама! – крикнул он. – Давай разделимся! Ты к крепости, а мы к Бравлинсхову поскачем. Я и Валит… Да, Валит?

– Конечно! – встрепенулся карел.

– И я! – поднял секиру Ошкуй.

– А пробьетесь? – спросил Олдама, распутывая одной рукой скользящий узел, а другой успокаивая коня.

– Попробуем!

– Гоните!

Олег отвязал гнедочалого, с густым нависом, хорошей выездки. Степняк! Животина неспокойно отаптывалась, конячий глаз косил на Олега, дыхи тревожно раздувались.

– Спокойно, коняшка! – Олег огладил конскую морду, потрепал седую гриву и взлетел в седло.

Конь сперва вскобенился, но пофыркал-пофыркал и стал слушаться. Олег припустил коня мелким шагом, дожидаясь, когда его догонят Валит и Ошкуй. Валит выбрал рыжего, а Ошкуй взгромоздился на серого в яблоках.

– За мной!

Понукаемый гнедочалый пошел быстрым наметом. Да коняшенок и не ждал посыла – сам ярился, гонистый был, обскачливый. Во как припустился! И ведь мягко как несет, хоть бы раз тряхнуло. Золото, а не коняшка! Грива отвалом на бок, хвост на относе – загляденье…

За скачущими мыслями Олег старательно прятал страх и тревогу – что с Радой? Ни разу даже не вспомнил! Вот ведь…

– Может, наши в лес ушли? – прокричал Ошкуй, пригибаясь к гриве коня.

– Щас увидим! – ответил Валит.

«Надо же! – подумал Олег. – Ошкуй о товарищах вспомнил! Не так уж все и запущено…»