- Конечно, можно! - радостно согласился Дамбер.

Грин, которому все еще мерещились сибирские снега и березовые ботинки, с готовностью закивал.

- И меня с вами отпускает, - добавил бродяга, - вам, говорит, переводчик нужен, так что можете забирать.

Выйдя из вонючей кутузки, Грин и Дамбер переглянулись и, посмотрев на стоявшего в позе ожидания бродягу, Дамбер пошарил по карманам, а затем сказал Грину:

- Дай ему денег, а то у меня нету.

Грин тоже проверил свои карманы, обнаружил несколько купюр, выбрал из них тысячную и, протянув ее бродяге, спасшему их, спросил:

- Этого хватит?

Бродяга с достоинством принял деньги и сказал:

- Вполне. Благодарю вас. Так вам нужен переводчик?

Дамбер критически осмотрел его и, отрицательно покачав головой, ответил:

- Только для того, чтобы сказать адрес гостиницы таксисту.

Он поднял руку, и тут же рядом с ними резко затормозил автомобиль без всяких опознавательных знаков.

- Это такси? - удивился Грин.

- В России все автомобили - такси, - ответил бродяга, - какая у вас гостиница?

- «Астория», - ответил Дамбер.

Бродяга нагнулся к открывшейся двери машины и заговорил с водителем. Тот посмотрел на американцев, сказал что-то и кивнул.

- Можете садиться, - бродяга выпрямился, - дайте ему пятьсот рублей.

- Благодарю вас, - сказал Дамбер и залез на заднее сиденье.

Грин устроился рядом с ним, и водитель, подмигнув ему в зеркало, сказал:

- Америка - Россия! Френдшип!

- Ага, френдшип, - ответил Грин и понизил голос, - ну так что будем делать?

- Как что? Переходим к плану «Б».

- Понятно, - кивнул Грин, - но сначала - душ.

- Обязательно, - с жаром ответил Дамбер и понюхал свою футболку, - от меня воняет, как от этого переводчика.

* * *

Квартира, в которую Гвоздь привез Лину, находилась на углу Бассейной и Варшавской. Остановив машину около подъезда, Гвоздь заглушил двигатель и нетерпеливо посмотрел на Лину.

- Ну что, Валюха, приехали, - радостно сказал он, - пошли.

Лина кивнула и, чувствуя, что тонкий лед под ее ногами становится совсем тонким и прозрачным, вышла из машины. Входя в подъезд, она слышала за спиной возбужденное сопение Гвоздя и ломала голову над тем, как будет выходить из положения.

Кое- что она уже придумала, но если ее план не удастся, то Гвоздь наверняка получит то, что Лина пообещала ему. Пусть силой, но получит. И, к сожалению, будет прав, потому что Лина продемонстрировала ему свое согласие самым недвусмысленным способом.

Остановившись на площадке первого этажа, Гвоздь достал ключи и стал отпирать дверь, приговаривая:

- Мы люди простые, мы на первом этаже живем… Зато лифт не нужен. Я однажды застрял в лифте, так пришлось два часа просидеть. Ну я потом лифтеру-то жопу разорвал. За то, что он так долго булками шевелил…

В прихожей было темно, и после яркого солнечного света Лина почти ничего не видела. За ее спиной Гвоздь лязгал ключом, запирая дверь. Это было неприятной новостью. Оказывается здесь, как и в той квартире, где Лина сидела в плену у бандитов, дверь не захлопывалась, а запиралась изнутри на ключ. Стало быть - ее просто так не откроешь.

Наконец Гвоздь закончил с замком и тут же, без всякой паузы, набросился на Лину. Задрав ей футболку, он с возбужденным ворчанием впился губами в ее грудь, и ошеломленная таким напором Лина замерла, не в силах даже пошевелиться.

А Гвоздь тем временем, оторвавшись на секунду от ее левой груди, пробормотал, тяжело дыша:

- Ну точно - яблочки!

И присосался к правой, энергично сверля ее языком.

Несмотря на все свое отвращение к этому бандиту, Лина вынуждена была признать, что мужчина он настойчивый, сильный и наверняка неутомимый. Она с ужасом и презрением к себе почувствовала, как ее тело, давно не знавшее ласк, предательски отвечает на разнузданную страсть Гвоздя, и ей стало дурно.

Собрав все свои куда-то пропавшие силы, Лина осторожно отстранила распаленного Гвоздя.

- Подожди, - слабым голосом сказала Лина, - я не люблю вот так, сразу…

Тяжело дышавший Гвоздь оставил в покое ее грудь, и Лина, опустив футболку, с трудом улыбнулась.

- Ты такой напористый, я даже испугалась, - сказала она.

Гвоздь горделиво улыбнулся и пнул ногой коробку, в которой глухо звякнули бутылки с шампанским.

- Тогда давай для начала по шампусику, - уверенно предложил он.

- Давай, - согласилась Лина и прошла в единственную комнату.

- Мы люди скромные, - сказал Гвоздь, внося вслед за ней шампанское, - нам и однокомнатной хватает. Купил за тридцатник полгода назад.

- Видно, что еще не обжитая, - кивнула Лина, - но зато кровать…

- Да, - с довольным видом ответил Гвоздь, оглядывая огромное лежбище, занимавшее едва ли не половину комнаты, - кроватка у меня что надо. На четверых хватает.

Он открыл шампанское и, поставив бутылку на подоконник, метнулся в кухню.

- Бокалов нету, ну так мы из кружек, - донеслось оттуда.

- Ага, - ответила Лина.

Гвоздь вернулся, держа в руках две фарфоровые чайные кружки.

- Вот и кружечки есть, - приговаривал «герой-любовник», наливая теплое шампанское в кружки, - ну, давай за знакомство.

Он протянул Лине кружку и, подняв свою, сказал:

- А ты, Валюха, мне сразу понравилась. Бля буду.

Лина улыбнулась и, тоже подняв свою кружку, ответила:

- А я всем нравлюсь.

Гвоздь залпом выпил шампанское и, с трудом удерживая рвавшиеся в нос газы, сказал, неожиданно посерьезнев:

- Знаешь… Теперь ты будешь только мне нравиться. А если кто посмотрит в твою сторону - загашу, как свечечку.

- О… - Лина удивленно подняла брови. - А это не слишком?

Гвоздь, который понял эту реплику исключительно как удивление его решительностью по отношению к потенциальным соперникам, прищурился и ответил:

- Ничего не слишком. Я парень не простой. Увидишь.

Он улыбнулся и, погладив Лину по груди, сказал:

- Ну точно - яблочки! А ты, Валюха, конкретно - сладкий зайчонок!

От происходящего в голове Лины начало мутиться, и она подумала - как бы действительно не рухнуть под этого напористого и откровенного самца. Ведь со всеми его девками именно так это и происходит…

Лину вдруг охватила злость.

«Ну уж нет, - подумала она, - такому не бывать. Этому мерзкому кобелине с большим членом, вон какой из джинсов выпирает, я не достанусь.