– Он издатель? – оживилась Белла, на минуту забыв про ссору. – Роберт, ты должен меня с ним познакомить.

– Джордж, насколько мне помнится, познакомил вас вчера вечером.

– Я имею в виду – представить официально. Пожалуйста, Роберт.

– Но зачем?

– Я должна зарабатывать себе на жизнь. Мне кажется, что я могла бы писать.

– Зарабатывать себе на жизнь! Какая чушь.

– Это не чушь. Я давно об этом думала. Если я буду самостоятельна, то мне не придется вообще выходить замуж.

– Глупости! Ты понятия не имеешь, как это трудно.

– Я должна попробовать. Пожалуйста, Роберт.

– И что потом? – уже мягче спросил он.

– Потом?

– Ты станешь такой богатой и известной, что не соизволишь меня узнать?

– Грешно так меня дразнить.

– С чего ты решила, что я тебя дразню?

– Я слишком хорошо тебя изучила. – Белла едва сдерживала слезы. – Уходи и оставь меня одну.

Но тут вошла Генриетта и направилась к ним. Роберт встал, а она уселась около Беллы.

– Ну-с, Роберт, я хочу, чтобы ты объяснился, – начала Генриетта. – Привести этих… этих…

– Дам легкого поведения, – уточнила Белла, бросив на Роберта ядовитый взгляд.

Генриетта была поражена, но продолжила отчитывать сына:

– Ради бога, сядь. Я сверну себе шею, глядя на тебя снизу вверх. – Она подождала, пока он сядет на стул напротив. – Ты перешел все границы дозволенного, когда пригласил этих… этих женщин сомнительного поведения туда, где, как тебе известно, будем мы с Беллой. О чем ты только думаешь? Удивительно, что Белла согласилась выйти за тебя.

– Я тоже этому удивляюсь, – печальным голосом сказал он.

– И поделом тебе будет, если она расторгнет помолвку. Вы о ней еще не объявили, так что… Но я надеюсь, что до этого дело не дойдет. Белла, ради меня, вы простите этого шалопая и дадите ему возможность исправиться?

Как ей поступить? Не может же она сказать, что сейчас же разорвет помолвку. И заявить, что она уже устала от Лондона и хочет вернуться домой, тоже не может. А тут еще появилась возможность познакомиться с настоящим издателем.

– Да, конечно, – ответила Белла. – В конце концов, это всего лишь небольшой проступок, и было бы несправедливо так наказывать его.

Генриетта с облегчением вздохнула.

– Роберт, ты прощен, но не многие молодые леди поступили бы так великодушно.

– Спасибо, дорогая, – голосом раскаивающегося грешника произнес Роберт, подходя к Белле и поднося к губам ее руку. При этом он улыбался, и Белле очень захотелось залепить ему пощечину.

Генриетта позвонила в колокольчик, а когда появилась служанка, велела подавать ланч.

– После еды Роберт поедет с вами покататься верхом, – сказала она Белле. – И постарайтесь, чтобы вас увидели вместе. Только так можно заставить сплетников замолчать.

– Не лучше ли нам прокатиться в ландо? – предложила Белла, опасаясь оставаться с Робертом наедине. – Тогда и вы могли бы поехать с нами.

– Нет, карета нужна мне самой. Я собираюсь навестить леди Джерси. Она обещала достать билеты в Альмакс, а Роберт нас туда сопроводит.

– Мама, трудно представить себе что-то более скучное, – запротестовал Роберт. – Придется нарядиться в короткие панталоны и чулки, танцевать бесконечные контрдансы, а пить один лимонад.

– Тем не менее, если ты хочешь, чтобы на тебя обратили внимание, необходимо появиться именно в этом зале.

Ясно, что Генриетта была полна решимости их соединить, и Белле ничего не оставалось, как в течение всего ланча слушать ее рассказы про еженедельные танцы с ужином в Альмаксе, которые устраивали пять самых влиятельных лондонских матрон. Но хуже всего было то, что Роберт пребывал в развеселом настроении. Как можно быть таким легкомысленным? – недоумевала Белла.

Она отправилась кататься верхом с тяжелым сердцем. От болтовни Роберта ей хотелось кричать, проклиная злую судьбу, которая загнала ее в эту ситуацию. Они ехали шагом по аллее, раскланиваясь направо и налево, так что указания Генриетты они выполнили.

– Мы сделали то, о чем просила твоя мама, – сказала наконец Белла. – Теперь мы можем вернуться домой?

– Хорошо.

– Ой, ты только взгляни туда. Ты когда-нибудь видел что-нибудь подобное? – Белла указала хлыстом в сторону, а Роберт подумал, что Белле несвойственно долго находиться в подавленном настроении.

Он увидел высоченный бледно-желтый фаэтон с черными полосками и завитушками, громадными желтыми колесами и красными спицами. Им управлял Луи, граф де Курвиль, одетый в блестящий желтый сюртук с огромными перламутровыми пуговицами и полосатый черно-желтый жилет. Рядом с ним сидела молодая леди в такой большой желтой соломенной шляпе, каких Белла никогда не видела. Большущее перо обвивало поля шляпы и свисало вниз, касаясь нарумяненной щеки.

– Это Луи, – пробормотал Роберт.

– А кто молодая леди?

– Его сестра Колетт. Ты ее знаешь?

– Кажется, нет. Возможно, я видела ее, когда была совсем маленькой.

Луи их заметил и придержал прекрасную пару вороных.

– Да это кузен Роберт, – весело крикнул он, приподнимая шляпу. – И кузина Изабелла. Как поживаете? – Он окинул ее взглядом. – Вы хорошо выглядите. Городская жизнь пошла вам на пользу.

– Благодарю вас, Луи. – Белла не оробела и посмотрела ему прямо в глаза. – Вы тоже замечательно выглядите.

– Спасибо. Вы знакомы с моей сестрой?

– Нет. Здравствуйте, мисс де Курвиль.

– Так это и есть наследница? – спросила у брата Колетт. – Да она очень мила. – Колетт улыбнулась Белле. – Мне так вас жалко, дорогая. Это нелегко…

– Что нелегко?

– Ну, стать женой капитана, когда вы рассчитывали на состояние. Но лучше это, чем ничего, правда?

– Дедушка еще жив и здоров, мэм.

– О, люди всегда строят догадки, и этого не изменить. Даже капитану Хантли. Если он делает ставку на то, что его светлость сдержит слово, то его ждет разочарование.

– Я уже слышал сегодня подобное мнение, – с беспечной улыбкой заметил Роберт. – Представьте себе, мне все равно. Наследство или его отсутствие меня особенно не занимает.

Луи засмеялся.

– Бедняжка Изабелла. Вам следовало принять мое предложение. Возможно, вы еще передумаете.

– Я бы на это не рассчитывал, – холодно заметил Роберт.

– А кто ты такой, чтобы отвечать за нее? Ваша помолвка не иначе как розыгрыш, раз вы о ней не объявляете.

Дымка начала беспокойно перебирать ногами, и Белла воспользовалась этим, чтобы сказать: