та же жалкая возня, что и отношения между хаосскими Семьями, только сдобренная изрядной порцией кровопролитных сражений. Стоит ли говорить, что я с презрением относился и к этому противостоянию, в то время, как члены моей семьи, да и Виттс — тоже, с упорством маньяков продолжали подливать масла в огонь, радуясь, как чуду, каждой ничтожной победе.

И именно сюда я умудрился попасть в этот раз. Едва я осознал — где именно нахожусь, как мгновенно мобилизовал все свои возможности на полную и извлек из ножен клинок. Встревожено осмотревшись, я уже был готов убраться оттуда подальше, как вдруг услышал пение, воспроизводимое прелестным девичьим голоском. Эти волшебные звуки настолько очаровали меня, что я не преминул узнать владелицу этого чудесного голоса. Ею оказалась Лина Дарк — дочь повелителя Тьмы — Эдгара. С того самого дня мы были практически неразлучны, а в скором времени стали близки. Мы старались встречаться на нейтральной территории, чтобы не подвергать риску ни ее жизнь, ни мою.

Но однажды Эдгар Дарк все-таки прознал про нашу связь. Он в категоричной форме потребовал от дочери прекращения этих, порочащих саму сущность Тьмы, отношений. Но, он не учел того, что все его усилия пойдут прахом — мы все равно продолжали встречаться, даже несмотря на то, что он пригрозил проклясть ее. Вскоре и Лора как-то узнала о наших отношениях — ее ярость была беспредельной. Но, нужно отдать моей Семье должное — они не были столь категоричны, как Эдгар, и скрепя сердце примирились со всем …

Сейчас, прогуливаясь меж вековых деревьев нашего парка, я вновь думал о Лине. На днях мы должны были встретиться, и настроение было прекрасным. И плевать — что там думают по поводу всего этого во Тьме или Хаосе! Я свой выбор сделал и никому не позволю вмешиваться в свои дела личного характера.

Свернув на освещенную Луной дорожку, внезапно я ощутил явную угрозу, притаившуюся где-то неподалеку. Мощь мгновенно взыграла в моих жилах и мобилизовала организм. Свист спущенной тетивы — это явно был он! Я совершил стремительный прыжок в сторону, а в дерево, стоящее неподалеку, дрожа оперением, вонзилась стрела. Я вновь прыгнул в сторону и мгновенно поднялся на ноги. Но, к сожалению, не учел того, что убийца был не один … Позади раздались стремительные легкие шаги, и в тот же момент мою шею опутала тонкая металлическая удавка, больно врезавшись в незащищенную кожу. Я машинально попытался ухватить ее ладонями, но Мощь уже все сделала за меня … Нападавший пронзительно вскрикнул. Захват ослаб. Я сорвал с шеи смертельную петлю и обернулся … Противник отчаянно махал в воздухе руками — раскаленные рукоятки удавки намертво пригорели к его ладоням. Не теряя времени даром, я выпустил в его сторону мощнейший энергетический удар, буквально разорвав его грудную клетку. Он упал замертво.

И тут сзади на меня напал второй неприятель — его клинок рассек воздух у самого моего уха, слегка оцарапав висок. Естественно, прогуливаясь в непосредственной близости от своего дома, я не позаботился о том, чтобы прихватить с собой меч. Поэтому мне пришлось использовать клинок противника — я ударил его по запястью, выбив из его руки смертоносную сталь. Мощь неимоверно ускорила меня — подняв с тропинки меч, я повалил нападавшего на землю и приставил острие к его горлу. Слегка надавил … В ответ он лишь недобро сверкнул глазами. Я прислушался и бегло осмотрелся — похоже, сегодня больше никто не собирался покуситься на мою жизнь. Дилетанты! Зная — кем именно я являюсь, послали таких отбросов убить меня! Я вновь взглянул на пленника.

— Кто ты? — прохрипел я. — И кто тебя послал?!

Хотя, последний вопрос я мог бы и не задавать — исключительно белый, как простыня, цвет кожи говорил сам за себя. В чем-то апологеты Тьмы похожи на альбиносов, но это явно был не тот случай … Отчетливо видимые даже в свете луны синие прожилки на открытой шее неприятеля и такого же цвета борозды на его лбу не оставляли сомнений — предо мной был выходец из пределов Тьмы. И хотя сомнений у меня уже не возникало, мне было нужно подтверждение моих догадок.

— Еще раз — кто тебя послал?!

Убийца совершил отчаянную попытку освободиться из захвата. Я надавил коленом на его грудь и усилием воли подавил активность его мышц, буквально парализовав его тело. Теперь он лежал неподвижно, с непередаваемой яростью глядя мне прямо в глаза. Было ясно, что сам он ничего не скажет, придется прибегнуть к крайним мерам. Конечно, можно было бы затратить время и усилия на полную парализацию его воли — тогда он рассказал бы мне все. Но сейчас у меня не было на это драгоценного получаса. Необходимо было действовать по горячим следам, пока ликвидацию убийц еще не обнаружили и не предприняли все необходимые меры вплоть до того, что он мог умереть прямо здесь и сейчас, но уже не по моей воле …

— Я так понимаю — разговора между нами не получится? — вновь обратился я к нему.

Он молчал и наверняка отвернулся бы в сторону, будь у него такая возможность. Хорошо. Я вздохнул, отбросил уже ненужный меч в сторону и разорвал на его груди рубаху. Немногие подозревают, что кровь выходцев из пределов Тьмы имеет особые химические свойства и консистенцию. Я это знал — Леон мне рассказал. Он вообще рассказывал мне очень многое, в отличие от Лоры и Ригана.

Я приложил ладони к его серой с прожилками груди и сосредоточился. Вскоре под ними разгорелся жар. Это не было попыткой нанести увечья с помощью ожога — я попросту желал вскипятить его кровь. Вскоре глаза противника полезли из орбит, а синие вены на его теле приобрели отвратительный черный оттенок, разливая черноту по всему телу. Он глухо застонал. Лицо исказила гримаса несусветной боли. На пару мгновений я приостановил усилия.

— Желаешь что-то сказать? — тихо спросил я, наклонившись к его уху.

Он сомкнул веки в знак согласия. Снять блоки паралича с лица и гортани, оставив их действие по всему остальному телу — задача не из легких, но только не для меня. Вскоре лицо убийцы исказилось от боли, но он смог выдавить из себя:

— Повелитель послал нас прикончить тебя …

Я прищурился и вновь спросил:

— Я тебя правильно понимаю — Эдгар Дарк послал вас убить меня?

— Да …, — едва слышно произнес он.

Все стало ясным. Более он мне был не нужен.

— Хоть действие Кодекса