— Потом я позвоню вам снова.

В ухо ударили короткие гудки отбоя.

Роберт медленно опустил трубку. Рука, сжимавшая ее. была холодной и мокрой от пота.

Помнил ли он брошку Гертруды Мосс?

Господи, разве сможет он когда-нибудь ее забыть?!

И — черт побери! — он на самом деле почти забыл об этой проклятой брошке.

В холле отеля навстречу ему неожиданно попалась Джу Даррел из журнала «People». Они были знакомы давно и относились друг к другу с изрядной долей симпатии, B TOЙ, разумеется, степени, которая возможна между светскими хроникерами конкурирующих изданий.

Джу была умной, энергичной молодой дамой, не красивой, пожалуй, но очень эффектной. У нее явно быт стиль — а именно это Боб Эллиот ценил в женщинах превыше всего. Так что если бы не постоянная изнуряют; гонка за призрачной каруселью…

К тому же сейчас Джу явно была настроена на авантюру.

Она только что вышла из лобби-бара, и было похоже, что пара крепких «Daiquiri»[33]сделала свое дело.

Зеленые кошачьи глаза мерцали как-то особенно призывно.

Яркий румянец заливал смуглое лицо.

— Только не говори мне, Боб Эллиот, что тебя не ждет породистая британская кобылка.

— Отстань, Джу! У меня действительно встреча, но это не то, о чем ты думаешь.

— В таком случае можешь пригласить меня с собой, Боб. Ненавижу Лондон. Тем более вечером.

— Мне жаль, Джу, но это конфиденциальная встреча.

— Ты что-то разнюхал, Боб Эллиот! Раскопал что-то жареное — старый пронырливый сукин сын!

Даже после двух «Daiquiri» профессиональное чутье Джу Даррел не дремало.

В другое время Боб Эллиот не отказал бы себе в удовольствии зацепить ее на этот крючок.

В другое время.

Но не теперь.

1 апреля 2002 года

11 часов 13 минут

Женевское озеро — неширокое, вытянутое в длину и напоминает — если взглянуть с высоты птичьего полета — кокетливую, изящную рыбку.

Хвост рыбки, переливаясь радужными чешуйками, плещется в самом центре Женевы, а голова ласково трется о набережную крохотного Монтрё, воспетого однажды мятежным лордом[34], а позже — прославленного многократно[35].

Автомобильная поездка из Женевы в Монтрё — дело приятное во всех отношениях. Прекрасная дорога все время бежит вдоль живописного берега, иногда вплотную приближаясь к воде, и тогда, особенно в солнечные дни — а они, как известно, не редкость в этих благословенных местах, — кажется, что машина летит по искрящейся водной глади.

Молодая русская пара прилетела в Женеву двумя днями раньше. Они остановились в отеле «Bristol», но под его в гостеприимную крышу возвращались только к ночи. Днем бродили по городу, осматривали достопримечательное! обедали, заглядывали в магазины, ужинали и снова шли гулять.

Словом — отдыхали.

На третий день Женева им наскучила.

Тогда молодые люди взяли напрокат юркий «Volkswage-Golf» и поинтересовались у портье, куда лучше всего отправиться на экскурсию с тем расчетом, чтобы к вечеру у возвратиться в город.

Им предстоял ужин в знаменитом «La Perle du Lac», маленьком — всего несколько столиков — ресторане на берегу озера.

— Вы не пожалеете, если отправитесь в Монтрё, — сказал портье, задумавшись всего на секунду.

Они последовали его совету.

И не пожалели.

Поначалу.

В пути они провели всего сорок минут, но указатели на шоссе уже извещали, что городок, выглядывающий из буйной зелени пальм, магнолий, кипарисов, и есть Монтрё.

— Приехали? — рассеянно спросила молодая женщина. В машине ее укачивало, и последние десять минут она не смотрела по сторонам, откинувшись на сиденье и прикрыв глаза.

— Да. Тебе лучше?

— Не сказала бы. Давай остановимся на минутку, я пройдусь.

— Мы почти на месте.

— Я хочу пройтись по берегу.

Она заговорила более требовательно, и спутник немедленно подчинился.

Машина аккуратно съехала с трассы и, прижавшись к бордюру широкого изумрудного газона, остановилась. Узкая дорожка, выложенная круглыми маленькими булыжниками, сбегала прямо к озеру. Миновав ее, они оказались на берегу.

От воды тянуло прохладой, и женщина немедленно потянулась к ней — быстро присела на корточки, опасно наклонилась вперед.

Внезапно она громко вскрикнула.

Отпрянула назад.

И, потеряв равновесие, упала — спутник не успел ее подхватить.

— Господи, там…

— Не смотри. Тебе не надо на это смотреть.

Он суетливо помогал ей подняться, одновременно отступая назад, — зрелище, открывшееся им, было жутким.

Прямо у берега на воде покачивалось человеческое тело.

Женщина — а это была именно женщина — лежала навзничь, широко раскинув руки, словно пытаясь таким образом удержаться на плаву.

Впрочем, у молодой пары такого впечатления не сложилось — с первого же взгляда обоим стало ясно, что она мертва.

— Господи, какой ужас… Господи… Что теперь делать?

— Не знаю… Поедем отсюда.

— Как — поедем? А… она? Нужно звонить в полицию…

— Не нужно. Представляешь, что потом начнется? Нет! Никакой полиции. Поехали быстро. Слышишь, что говорю?!

Прошло всего несколько минут с того момента, как она захотела выйти из машины, но этого оказалось достаточно, чтобы роли поменялись.

Причем — кардинально. Теперь распоряжался он. И она подчинилась. Послушно повернулась, сделала несколько шагов и… застыла на месте.

Навстречу по тропинке неторопливо спускался полицейский.

— Est-ce que je рейх vous aider?[36]

Он произнес это дружелюбно.

Но не получил ответа.

Выражение их лиц было странным, но поначалу он ре шил, что пара просто не говорит по-французски.

— Can I help you?[37]

Его голос стал напряженным.