Они пожали руки и сели за стол.

— На каком основании вы задержали моего клиента?

— Он нарушил подписку о невыезде, — сухо ответила Агнес.

— И это все? Или вы предъявите ему другие обвинения? — уточнил адвокат.

— Нет. Ваш клиент был вызван на допрос по делу об убийстве, ему разъяснили все права и обязанности, взяли подписку о невыезде. Поскольку ваш клиент покинул город без предупреждения, — Агнес выразительно помолчала, — мы были уполномочены задержать его для проведения повторного допроса.

Адвокат кивнул.

— Приступим, — сказала Агнес. — Почему вы уехали из города, Леон?

— Мне… мне нужно было по работе, — невнятно ответил он.

— У вас есть подтверждающие документы, командировочный лист?

— Нет, мне его не дали, я не знал, что это так важно, — продолжал неуверенно Петрос.

— Мы звонили вам на работу, и нам сказали, что вы несколько дней не появлялись без уважительной причины. В командировку вас никто не отправлял. Ваш телефон отключен, в квартире по месту регистрации вас тоже не было уже несколько дней. Так что спрошу еще раз, куда вы направлялись и почему?

— Мне просто нужно было проветриться, я хотел отдохнуть, отвлечься.

— Отдохнуть от чего? — уточнила Агнес.

— От всего, от работы, от окружения. Ведь у всех такое бывает, раз, и надо уехать.

— И часто у вас такое бывает? — спросил детектив Расмус.

— Иногда.

— Но ваш начальник сказал, что вы за три года ни разу не просили отпуск, периодически берете дежурства и еще никогда не прогуливали работу. Так что на вас так повлияло, Леон? Может, вы хотели скрыться от нас?

— Детектив Крус, прошу не давить на моего клиента. Леон, вы можете не отвечать, — встрял адвокат.

Петрос сцепил руки в замок и рассматривал свои ногти.

— Так, значит, вы не хотите содействовать следствию. Я это отмечу, — продолжала спокойно Агнес.

— Я готов содействовать, просто не понимаю, что вы хотите от меня. Я ее не убивал.

— Где вы были с десяти вечера первого апреля до часу ночи второго апреля?

— Я был дома, один, я вам уже рассказывал. Я эту Линду не видел уже полгода, зачем мне ее убивать?

— Это вы нам расскажите, Леон.

— Я не знаю! — возмутился он. — Я же говорю, мы только общались на сайте, потом один раз выпили пива, и на этом все.

— Вы уверены?

— Да! — воскликнул, не выдержав, Леон.

— О чем вы общались с жертвой на сайте знакомств? — спросил сурово Расмус.

— Ни о чем таком. О жизни там, о работе.

— Значит, ни о чем таком. Мы получили распечатку вашей переписки в чате сайта «Фиола», — сказал спокойно Расмус и достал из папки распечатанную переписку.

Лицо Леона побледнело, глаза выпучились, словно он не мог поверить в то, что ему сказал детектив. Стиснув руки и задыхаясь, он быстро переводил взгляд с распечатанной переписки на дверь, словно вот-вот кто-то должен был войти и сказать ему, что все это неправда, что никто ничего не узнал.

— Это ничего не значит. Это просто переписка.

— Да? Вы так считаете? — с интересом продолжал Ален.

— Я ничего не сделал, ничего!

— Мы этого не знаем. Но мы знаем из переписки, что Линда Смит предложила вам секс со своей несовершеннолетней дочерью за кругленькую сумму. Вы договорились созвониться и обменялись телефонами. Нам также известно, что через день после переписки вы сняли пятьдесят тысяч со своего счета, а после этого были у жертвы дома. И теперь Линда Смит мертва, а вы уезжаете из города, отключив телефон. Я ничего не упустил?

— Вы не понимаете, — возмутился Леон.

— Я как раз все понимаю, — зарычал Расмус и всем телом подался к Леону. — И тебе повезло, что вчера я держал себя в руках.

— Вы угрожаете моему клиенту, детектив Расмус? — вставил адвокат, внимательно посмотрев на Алена.

Ален откинулся на спинку стула, хрустнул шеей и уже спокойнее сказал:

— Нет, я просто констатировал факты.

— Прошу больше не оказывать давление на моего клиента, — сказал адвокат и снова уставился в бумаги.

— Детектив, я ничего не сделал. Да, это выглядит странно, но я не делал, — произнес Леон, акцентируя каждое слово.

Его глаза блеснули, на лице выступили желваки.

— Я напоминаю вам, Леон, что вы вправе не отвечать на вопросы, — опять вставил свою реплику адвокат.

Леон весь напрягся и кивнул.

— Мой клиент больше не намерен отвечать на вопросы. Если вам нечего предъявить, детективы…

— У нас есть право задержать его на трое суток, — рявкнула Агнес.

— Да, но не больше. Или вы его отпускаете, или вам потребуется постановление суда о взятии моего клиента под стражу. А для этого нужно предъявить обвинение, и не мне вам, детективы, об этом рассказывать.

— Не вам, защитник.

Агнес и Ален вышли из допросной.

— Что будем делать? — спросила Агнес.

— Искать дальше.

— Искать улики против него?

— И улики тоже.

— Но, Ален?

— Ты видела его? Он мерзкий трусливый тип. Я верю, что он может только насиловать маленьких девочек, но вот пачкать руки в таком убийстве. Да и, чтоб такое сделать, нужно быть…

— Психом?

— Да, настоящим психом. Но он однозначно что-то скрывает. Возьми ордер и обыщи его квартиру. Его вещи досмотрели, есть что-то интересное?

— Ничего стоящего. Но проверим еще разок.

— Давай подержим его у нас, а там, если найдем, что можно предъявить, поговорим уже по-другому. Подготовь отчет и отправь его Скару, пожалуйста.

— Хорошо, напарник. Вся грязная и скучная работа, как всегда, достается мне.

— Ну-ну. И скажи всем, чтобы продолжали работать. Мы подобрались уже близко, совсем близко.

— Передам. А ты чем займешься?

— Посмотрю еще раз, что мы имеем. И давай соберемся около пяти в переговорной.

Она отсалютовала ему и пошла к своему столу. Он стремительно пересек общий зал, скрылся в своем кабинете и закрыл дверь. Рухнул в кресло, сделал очередной глоток жуткого, уже остывшего, кофе. Достал телефон и увидел пропущенные и от Иллаи, и от отца.

Ален набрал номер.

— И где тебя черти носят? — начал разговор отец.

— Я работал.

— Мог бы выделить хоть пару минут и перезвонить мне.

— Я звоню.

— Да уж, растишь, растишь, а потом тебе же еще делают одолжение.

— Отец, я не в настроении сегодня. Зачем звонил?

— Хотел узнать, как дела?

— Какие именно дела тебя интересуют? — устало уточнил Ален.

— Ну уж не рабочие, это точно. Как с Иллаей?

Ален тяжело вздохнул, подбирая слова.

— Ален, почему ты молчишь? Неужели она послала тебя? Хотя я ее прекрасно понимаю. Ты ей так же не перезваниваешь, да?

— Пап, я сам разберусь. Хватит!

— А вот и нет, ты не разберешься, потому что