черных пиджаках и карета «скорой помощи». Но к этому моменту Джульетта, Данилов и его команда уже находились в другой части города.

* * *

Глава 27

Эмма Савельевна Фарт смотрела на свой сотовый телефон так, словно лежавший перед ней аппарат мог вот-вот превратиться в монстра и откусить ей голову. Однако решение было принято, и женщина не собиралась отступать. К тому же, жизнь ее дочери зависела от исхода этого разговора. А значит, она сделает все, чтобы повлиять на решение абонента.

Глубоко вздохнув, Эмма Савельевна отключила блокировку экрана мобильного телефона и дрожащими пальцами набрала номер, который успела выучить наизусть с тех пор, как Женя сообщил его в одном из коротких посланий.

Гудков было всего два. Секунды растянулись в вечность. А когда из динамиков раздался хриплый, сонный и недовольный мужской голос, Эмма поняла, что плачет.

Нет, не так она планировала вести разговор со своим прошлым. Но ничего не могла поделать.

– Слушаю! – рявкнул голос так, что по спине женщины промчался холодок.

Эмма всхлипнула. Она боялась начать говорить. Боялась того, что этот мужчина не станет ее слушать. Боялась того, что не подберет нужных слов.

Повторный всхлип и судорожный выдох. И Эмма Савельевна, жена генерала, несгибаемая и стойкая женщина, собравшись с силами, готова была произнести короткое «Здравствуй». Но не успела. Собеседник ее опередил.

– Пчелка? – недоверчиво и так тихо, что Эмме показалось, будто хриплый голос ей почудился.

– Дааа, – выдохнула она.

– Эмма? – повторил мужчина уже громче. – Ты мне позвонила…

– Да, Леон, – шмыгнула носом Эмма Савельевна, не понимая, что она одновременно и смеется, и плачет. – Я позвонила. Сама!

– Понимаешь, что это значит? – нетерпеливо и отрывисто бросил собеседник.

А Эмма улыбнулась. Она так и видела, как Леон меряет широкими шагами комнату, точно лев к клетке. Кажется, этот мужчина не изменился за столько лет.

– Понимаю, – выдохнула Эмма. – Я приеду. Сама. Если ты еще ждешь.

– Пчелка, ты такая дура, – с нежностью пробормотал мужчина. – Я заберу тебя. Скажи, где ты. И я приеду.

– Не сейчас, Леон, – Эмма остановила мужчину короткой фразой, произнесенной сквозь слезы, но с улыбкой. – Сейчас ты нужен моей дочери. Помоги ей, пожалуйста!

Эмма крепко зажмурилась. Он в праве отказать ей. С их последней встречи прошло столько лет. Их пути разошлись. И…и она поймет, если он откажет.

– Покажи мне фото, Пчелка, – тихо проговорил Леон.

Эмма чувствовала, он все понял. Понял без ее слов. Без убеждений и доказательств.

– Ты видел ее, Леон, много раз, – выдохнула Эмма, не слыша гулких ударов собственного сердца. – Она так похожа на тебя… Те же глаза и …

– Цвет волос…, – голос Леона, и без того звучавший хриплым шепотом, сломался. – Рыжая Жу-жу!

– Да, Воронцов, – окончательно разрыдалась Эмма Савельевна. – Моя Джульетта.

– Наша… – отрывисто возразил Леон.

Эмма слышала, как мужчина клацнул зажигалкой и затянулся терпким дымом.

Леон долго молчал, не произносил ни звука. А Эмма крепче сжала телефон в руке.

– Леон! Не молчи, пожалуйста! – взмолилась Эмма. – Я должна была сказать раньше. Должна была…

– Это мне не следовало отпускать тебя, – хрипло прошептал Воронцов. – Сегодня я заберу Жу-жу. А завтра приеду за тобой. И в этот раз отказа я не приму, Эмма Пчелкина.

– И не подумаю отказать, Леон Воронцов, – рассмеялась Эмма.

* * *

У Джека не было дома. Была небольшая квартирка, в которой он жил, когда дела приводили его в город. Был ветхий дом, расположенный на территории небольшого дачного поселка, тот самый, куда он привез Джульетту в день похищения. Был просторный пентхаус в центре города, оформленный на подставное лицо.

Но дома у Джека не было, потому что «дом» для Данилова – не место, а человек, который ждал бы его и принимал таким, каков он есть.

Но сейчас Джек надеялся, что все изменится.

И если еще до начала операции Джек собирался некоторое время отсидеться в «Охотнике», то сейчас принял решение везти Джульетте в недавно купленный пентхаус. Именно здесь он планировал начать их отношения с нуля. Без секретов и тайн.

Он был благодарен Люси за то, что девушка всю дорогу жужжала, разряжая обстановку своими байками. Сам Джек, прикрыв глаза, сидел на переднем сидении. В голове немного гудело и кружилось от обезболивающего. Пулевое отверстие пульсировало и дергало, но лекарства приглушали боль. Так что Данилов чувствовал себя вполне сносно.

Для разговора.

А, судя по испепеляющему взгляду зеленых глаз, разговор предстоит долгий и весьма серьезный.

Машины притормозили перед шлагбаумом, преграждающим дорогу на подземную парковку. И стоило автомобилям попасть в крытое помещение и занять свои парковочные места, как Джульетта словно очнулась ото сна.

Выйдя из машины, Джек прислонился спиной к тачке. Джульетта уже стояла в паре метров от него. Люся предпочла пересесть в свободную машину и торопливо, не прощаясь, умчаться домой. Сибирин кивком головы велел парням не влезать, пусть братья Ивлины, перебинтованные и изрядно потрепанные, не были в восторге от того, что придется на разборки Жу-жу и Джека закрыть глаза. Однако все понимали, что разговор состоится. И не лезли.

– Ты человека убил! – Джульетта встала почти в плотную к Джеку и ткнула его в грудь указательным пальцем.

Джек поморщился. Но не произнес и слова.

Жулька выглядела сбежавшей невестой с перепачканным и в некоторых местах разорванным платьем, с темными пятнами на одной щеке, и с растрепанными и выбившимися из прически волосами.

– Я убил много людей, – невозмутимо проговорил Джек. – У меня профессия такая.

– Ты использовал меня, чтобы подобраться к генералу Фарту и Тенюшиным! – еще раз ткнула пальцем в широкую грудь мужчины.

– Возможно, – скривился Джек.

– Ты…ты… ты позволил нам… – Джульетта хотела высказать все в лицо, но голос подвел. Пусть она до конца и не верила в то, что Джек – сын ее отца, сын генерала Фарта, но червь сомнения грыз ее израненную душу.

– Послушай, Жуля, все немного не так, – Данилов оттолкнулся спиной от машины, намереваясь обнять девушку, у которой уже начиналась истерика.

Если раньше она пыталась держать себя в руках, то сейчас нервы Джульетты окончательно сдали.

– Не подходи! – сорвалась на крик Джульетта. – Убийца!

Джек скривился. Да, она говорила правду. Но как же горько было слышать это обвинение именно из ее уст.

Вся команда парней незаметно рассеялась. Остался только Сибирин, сидящий за рулем, Джек, стоявший в метре от Джульетты, и сама