Я пользуюсь своей ванной комнатой, завязываю волосы в легкий хвост, надеваю домашний спортивный костюм, беру ноутбук, гарнитуру и переношу в соседнюю спальню, где открываю шторы и обустраиваю рабочее место. Работаю до обеда, пока меня от дел не отрывает звонок на сотовый.

Увидев имя входящего абонента, я не спешу отвечать. Я вообще не хочу с ним говорить!.. Но он удивительно настойчив.

— Марина?

— Здравствуйте, Павел Юрьевич.

— Поздравляю твоего мужа с победой, дочка. Это было настоящим спортивным событием. Передай Ярославу от меня восхищение боем.

— М-м, спасибо.

— Я заметил, что ты не присутствовала в зале. Так это правда?

Я не совсем понимаю, о чем он, и уточняю.

— Что именно?

— То, о чем сегодня с утра пишут в прессе, упоминая и мое имя. Ты подаешь на развод?

Тянется пауза. Я знаю этого человека, и то, как звучит вопрос… натягивает все струны в моем теле. Даже не представляю, как его голос воздействует на других.

— Нет, не правда, Павел Юрьевич. Я просто была вчера занята. Журналисты расценили мое отсутствие по-своему.

— Очень жаль, дочка. Я рассчитывал, что вы появитесь вместе и говорил об этом Ярославу.

А вот это сюрприз, который я не ожидала от Борзова. Удивительно, что он после личного разговора с Боссом посмел его ослушаться и не притащил Мышь на свой бой. С него бы стало со мной справиться.

— Больше не допускай такой ошибки, девочка. Видимость благополучия — тоже крепость. Я должен быть уверен в ее стойкости.

— Вы можете быть уверены в моем слове, а больше я вам ничего не обещала. Таблоиды могут писать всякое, им всем не заткнешь рты.

— Вам придется появиться вместе, Марина. И лучше в ближайшие дни.

— Ярослав еще не очень хорошо себя чувствует.

— Тогда сама придумай что-нибудь, ты же умная девочка. Утри им всем нос, иначе… я сам решу этот вопрос с твоим мужем. Нашей семье подобные сплетни не нужны.

***

И положил трубку.

Как жаль, что слова нельзя забыть так же быстро, как отключить звонок. И нельзя отменить кровное родство. Утирать нос я никому не собираюсь, как и отслеживать сплетни. А тем более — жить напоказ. Но я физически ощущаю отцовскую пощечину и только силой воли заставляю себя остыть и сосредоточиться на работе.

Я смогу жить своей жизнью, а отец если хочет, пусть сам варится в таблоидной жизни!

Но все исправляет Борзов — неожиданно и так, как я даже подумать не могла.

Спустя час после разговора я провожу рабочий стрим со своей командой и новыми клиентами, поставив портативную веб-камеру отличного качества так, чтобы были видны макеты, которые я создала и распечатала раньше, а сейчас в реальном времени вношу в них коррективы.

Я как раз включаю демонстрацию экрана и выхожу на главный план стрима, фокусируя на себе внимание. Предлагаю дизайн-решение и его варианты, говорю, говорю… поэтому не сразу замечаю, что по ту сторону своих экранов все странно притихли. А потом и вовсе заулыбались — как-то совершенно неуместно.

— Что? — я останавливаюсь, заподозрив неладное. — Максим?.. Элла?.. Что-то не так? — настороженно осматриваю коллег. — Ганс, вам не нравится его внешний вид? — перейдя на английский, спрашиваю клиента, имея в виду макет сайта. — Вы находите его смешным?

— Нет-нет, Марина, что вы! — мужчина поднимает руки и показывает поднятые кверху пальцы. — Я нахожу его отличным! В идеальной форме! Такие формы не каждый день увидишь.

— Согласна! — восторженно выдыхает проджект-менеджер Элла, еще больше ставя меня в тупик. — Это лучший вид, который я только видела!

Я ничего не понимаю, и умоляюще смотрю на Зощенко.

— Максим! Да в чем дело, объясни?

Парень поднимает брови и поджимает губы с выражением лица «упс».

— В том, Марин, что твой муж все-таки Ярый, да?

— Я этого не говорила!

— Так и не надо.

— В смысле?

— В том, что мы его сами видим. Прости, но кажется, твой муж не в курсе, что вы не одни.

Что?!

Максим показывает мне знаком посмотреть за плечо, и я стремительно оборачиваюсь. Как раз в момент, когда широкоплечий и атлетичный Борзов, стоя у шкафа спиной ко мне, натягивает боксеры на свой крепкий, поджарый зад. Отбросив ногой полотенце, которое слетело с бедер, следом надевает штаны…

Все это время звук из ноутбука был направлен в мои наушники, так что Ярый не мог слышать голоса моих коллег, только меня… А я большей частью говорила на английском.

Какой ужас! Особенно если учесть, что стрим идет в записи, необходимой для финальной стадии работы…

— Всем до встречи! Увидимся завтра! Пока!

Я с силой захлопываю ноутбук, сдергиваю с головы наушники с гарнитурой и вскакиваю со стула. Произношу изумленно, бледнея в лице:

— Борзов, ты с ума сошел?

Ярослав оборачивается, демонстрируя голый торс и синяки на лице, которые побагровели, зато лишились излишней припухлости. Уверенным движением затягивает тесемку на низко сидящих штанах, невольно играя бицепсами и показывая, что вполне владеет собой.

— Почему? — спрашивает низко, но без рычания и без возмущения (по какому праву я здесь так вольно расположилась). — Ты все равно меня не видела.

— Я-то да! Но не все они!

— Кто — они? — он озадаченно хмурится.

— Мои коллеги и клиенты! Я работаю, у меня видео-стрим на десять человек, и тебя… тебя узнали!

— Э-м, прости. Я хотел взять свои вещи и сразу выйти. Но ты была занята и, в общем, я решил одеться прямо здесь. А что? — напрягается Ярослав, видимо, что-то заметив в моих распахнутых глазах. — Меня было видно?

— Не только тебя, но и твой… зад!

Конечно, я не надеюсь, что он покраснеет от стыда, это не в его привычке, да и синяки не позволят, но хоть бы удивился для приличия! Но он лишь безразлично замечает:

— Х-м, неловко вышло.

— Вот именно!

— Слушай, Марина, я еще плохо соображаю с утра, но мне уже гораздо лучше.

— Учти, Борзов, — я перевожу дыхание и поднимаю палец, — я не виновата, если запись с тобой из стрима попадет в сеть! А она почти наверняка попадет! Это как вирус, изъять будет невозможно! — честно предупреждаю.

Он подходит ближе и смотрит на мой палец. Приходится согнуть его