— Подозреваю, это соседка. Марит иногда разговаривала с ней, да. Пару месяцев назад жена меня слегка приревновала. На курсах для лидеров профсоюза я сагитировал вступить в партию одну молоденькую девушку. Именно так я в свое время познакомился с Марит, и она…

Голос Расмуса Ульсена вдруг сел, и Бельман увидел, что глаза его наполнились слезами.

— Ничего не было. Но Марит на пару дней отправилась в горы, чтобы подумать. А потом все опять стало хорошо.

У Бельмана зазвонил телефон. Он вытащил его, взглянул на имя на дисплее и ответил коротким «да». И почувствовал, как чаще бьется сердце и как закипает ярость, пока он слушает голос в трубке.

— Веревка? — переспросил он. — Люсерен. Это значит… Утре-Энебакк? Спасибо.

Он сунул телефон в карман пальто.

— Я должен бежать, Ульсен. Спасибо, что уделили мне время.

По дороге к выходу Бельман на секунду остановился и окинул взглядом контору Тербовена, немецкого рейхскомиссара. А потом заспешил дальше.

Было час ночи, и Харри сидел в гостиной и слушал, как Марта Вайнрайт поет о «…far away» и «whatever remains is yet to be found».[48]

Он был совершенно измотан. Перед ним на журнальном столике лежал мобильный телефон, зажигалка и серебристая фольга с коричневым комочком внутри. Он к нему не притрагивался. Но необходимо скорее заснуть, войти в ритм, взять передышку. В руке у него была фотография Ракель. Голубое платье. Он закрыл глаза. Почувствовал ее запах. Услышал голос. «Смотри!» Ее рука поспешно толкнула его. Вода вокруг них была черная и глубокая, и она плыла, белая, беззвучная, невесомая на поверхности воды. Ветер приподнял вуаль, под ней оказались молочно-белые перья. Ее длинная изящная шея образовывала вопросительный знак. Где? Она вышла на берег, черный железный скелет на скрипучих, визжащих колесиках. Потом она скрылась в доме. И вновь появилась — на втором этаже. Вокруг шеи у нее была петля, а рядом с ней был мужчина в черном костюме с белым цветком в петлице пиджака. Перед ними, спиной к окну, стоял священник в белом облачении. Он медленно читал. Потом обернулся. Лицо и руки его были белыми. От снега.

Харри сразу проснулся.

Поморгал в темноте. Какой-то звук. Но не Марта Вайнрайт. Харри повернулся и схватил маленький вибрирующий телефон, лежавший на журнальном столике.

— Да, — произнес он сиплым голосом.

— Нашла.

Он уселся в кровати.

— Что нашла?

— Связь. И убитых не трое. Их четверо.

— Сначала я попробовала три имени, которые ты мне дал, — сказала Катрина Братт. — Боргни Стем-Мюре, Шарлотта Лолле и Марит Ульсен. Но ничего вразумительного не нашла. Потом я добавила всех, кто пропал без вести в Норвегии в последние двенадцать месяцев. И тогда получила что-то, с чем можно работать дальше.

— Погоди, — сказал Харри, сон у него как рукой сняло. — А откуда, черт бы тебя побрал, ты взяла список пропавших без вести?

— Интранет, группа розыска пропавших, полицейский округ Осло. А ты что подумал?

Харри застонал, а Катрина продолжала:

— Там и появилось имя, которое связало вместе три остальных. Тебе ясно?

— Ну…

— Пропавшую женщину зовут Аделе Ветлесен, двадцать восемь лет, жила в Драммене. В ноябре гражданский муж объявил ее в розыск. Нашлась зацепка на сайте Норвежских государственных железных дорог, в системе продажи билетов. Седьмого ноября Аделе Ветлесен заказала по интернету билет на поезд из Драммена в Устаусет. В тот же самый день у Боргни Стем-Мюре был билет на поезд из Конгсберга в то же место.

— Устаусет — не пуп земли, — заметил Харри.

— Это даже не город, это участок горного склона. Где семьи из Бергена со старым капиталом понастроили себе хижины в горах, а потом и Туристическое общество тоже построило хижины на вершинах, чтобы норвежцы могли, продолжая дело Амундсена и Нансена, перемещаться от хижины к хижине с лыжами на ногах, двадцатью пятью килограммами на спине и каплей животного страха в душе. Знаешь, это придает жизни остроту.

— Тебя послушать, ты сама там побывала.

— У семьи моего бывшего мужа была такая хижина в горах. Их капитал настолько респектабелен, что у них там нет даже электричества и водопровода. Потому что сауна и джакузи есть только у нуворишей.

— А другие привязки?

— На Марит Ульсен никакого билета на поезд зарезервировано не было. Но зафиксировано, что она расплачивалась карточкой в вагоне-ресторане такого же поезда днем раньше. Оплата производилась в четырнадцать тридцать, согласно расписанию, поезд тогда находился между станциями Ол и Йейлу, то есть до того, как прибыл в Устаусет.

— Звучит уже не так убедительно, — заметил Харри. — Поезд идет до Бергена, может, она туда ехала.

— Неужели ты думаешь… — язвительно начала было Катрина Братт, но вдруг замолчала, сделала паузу и повторила приглушенным голосом: — Неужели ты думаешь, что я настолько глупа? В гостинице в Устаусете был зарегистрирован номер на двоих на одну ночь, на имя Расмуса Ульсена, а в центральном адресном столе он значится под тем же адресом, что и Марит Ульсен. Так что я предположила…

— Да, это ее гражданский муж. А чего это ты шепчешь?

— Потому что ночной дежурный только что мимо прошел, о'кей? Слушай, у нас получилось, что двое убитых и одна пропавшая без вести были в Устаусете в один и тот же день. Что ты думаешь об этом?

— Ну, это заслуживающее внимания совпадение, но все равно мы не можем исключить, что это простая случайность.

— Согласна. А вот тебе остальное. Я поискала на Шарлотту Лолле плюс Устаусет, но ничего не нашла. И тогда сосредоточилась на дате, чтобы посмотреть, где могла быть Шарлотта Лолле тогда, когда трое других были в Устаусете. Двумя днями раньше Шарлотта расплачивалась за дизельное топливо на бензоколонке недалеко от Хёнефосса.

— Это далеко от Устаусета.

— Но в ту же сторону от Осло. Я попыталась найти машину, зарегистрированную на нее или возможного гражданского мужа. Если у них есть карточка оплаты платных дорог, можно проследить их маршрут.

— М-м-м…

— Проблема в том, что у нее нет ни машины, ни гражданского мужа, во всяком случае, где-то зарегистрированного.

— У нее был бойфренд.

— Вполне возможно. Но в данных Европарка искалка нашла машину в их гараже в Йейлу, зарегистрированную на Иску Пеллер.

— Это в нескольких милях оттуда. Но кто эта… Иска Пеллер?

— Если верить данным кредитных карточек, она живет в Бристоле, Сидней, Австралия. Дело в том, что, когда я прослеживала возможные связи с Шарлоттой Лолле, она выскакивала у меня не один раз.