— Нам все равно, — осмотрительно поосторожничала одна из близняшек, — а ты чем дерешься?

— Вообще-то я стараюсь не драться, а только защищаться, — хмыкнул в ответ, — но я первый задал вопрос.

— Мне нравится лук, — снова вылезла вперед Леса, — это так красиво, и близко никто не подойдет.

— Так и к нему никто сегодня близко не подошел, — весело сообщил от двери голос Дуна, — пятерых остановил! Ох как они ругались!

Ну вот кто его просил вмешиваться в едва начавшие налаживаться отношения, с досадой скривился я, мог бы немного помолчать. Хотя, если судить по Дили, повышенная говорливость — это их семейная черта.

— Привет, Веник, — мстительно кивнул в ответ и краем глаза заметил, как сразу разулыбались присутствующие, — потом не забудь сходить к конюху, там я кое-что для тебя оставил.

— Дядюшка Дун, а почему он зовет тебя Веником? — невинно опустив хитрющие глазки, мурлыкнула самая миниатюрная из принцесс, которую я условно назвал для себя Тиной.

— После расскажу. — Бросив в меня возмущенный взгляд, Дун устроился рядом с женой.

Как интересно, а ведь о том, что капитана все принцессы считают тут своим, Гийом с сообщником тоже забыли сообщить заранее. Меня все сильнее начинает настораживать растущая с каждым часом куча недомолвок и тайн. Интуиция просто криком кричит, что не зря Гийом оставил на объяснение со мной так мало времени. Практически в обрез. Хотя вполне мог бы разбудить и на несколько часов раньше. Значит, была на то важная причина, ведь все остальные, даже самые незначительные детали, он продумал очень тщательно.

Вот только не учел одной мелочи. Моего профессионального чутья и накопленного опыта. Да еще старательно вбитой в меня наставницей истины: без умысла только птички на голову капают, а у всех людей есть причины, чтоб поступать так или иначе. И те, кому удается их разгадать, живут, как правило, намного дольше.

— А еще мне нравится меч, — мечтательно продолжила Леса, — рыцарь с мечом выглядит так мужественно.

— Совсем как тот лорд, что прыгает за восточной стеной по утрам. — В сладеньком голоске Тины прозвучал ехидный намек на неизвестные мне, зато очень понятные остальным обстоятельства.

И, судя по румянцу, вспыхнувшему на щечках Лесы, этого прыгуна не зря связывают с ней.

Так, похоже, у меня появилась первая задача — проверить, кто же это такой там у них прыгает? Еще один утаенный Гийомом факт или неизвестное даже ему обстоятельство? И почему я внезапно почувствовал всплеск необъяснимой ревности? Словно, едва вместе с должностью учителя получив какие-то права на этих милых девушек, вдруг обнаружил, что кто-то нагло пытается влезть на мою территорию.

— А когда мы начнем заниматься? — Это снова одна из близняшек, Эни или Нила.

— Как только ваши гувернантки сообщат мне, что у вас появилось свободное время, — важно сообщил я, наивно полагая, что принцессы должны быть заняты изучением разнообразных наук, манер и умений по двенадцать часов в день, и мне придется выбивать свой час в жестоком споре с гувернантками.

— Так у нас сейчас как раз свободное время, — кротко объявила лукавая Тина, и все сидящие за столом ожидающе уставились на меня.

И если во взгляде Дили еще сквозило настороженное сочувствие, то голубые глазки девиц смотрели с едва заметным веселым торжеством. Думают небось, что поймали меня на слове. А уж с чего так радуется Дун, я и вообразить не могу, поэтому начну именно с него.

— Дун, тебе не трудно будет принести сюда ведро муки? — преувеличенно вежливо прошу весельчака и с удовольствием замечаю, как хитринки в глазах принцесс начинают уступать место откровенному изумлению.

— Зачем? — Он еще и протестовать пытается?

— Так нужно, сам поймешь.

— Что мы будем делать с мукой? — Разумеется, это Леса, кто же еще.

Этой девочке боги дали столько непоседливости, что неплохо было бы разделить на остальных.

— Не с мукой, а из муки, — невозмутимо поправил я, спокойно допивая чай.

— Ну из муки. — От нетерпения она даже ножкой под столом притопнула. — Ты же нас оружию должен учить? Тогда при чем тут мука?

— При том, что именно из нее вы и слепите себе оружие на первый урок.

— Как это «слепите»? — сразу ухватилась за мои слова Эни или Нила. — Я что-то такого оружия не знаю.

— А ты знаешь все на свете?! — с нарочитым уважением протянул я. — Тогда просто сиди и смотри, что будут делать другие.

Принцесса протестующе фыркнула, и по подаренному мне строптивому взгляду стало предельно ясно: сидеть и просто смотреть она теперь ни за что не станет. Ну так ведь именно этого я и добивался.

— Вот мука, — бросив в меня уничтожающий взгляд, с грохотом поставил на стол ведро Дун.

— Спасибо, Веник, ты настоящий друг. Где бы еще взять немного салатного масла и воду?

— Вот. — Заинтригованная не меньше воспитанниц Дили метнулась к шкафу.

— Освободите перед собой на столе немного места. — Поднявшись со стула, я подхватил одной рукой ведро, а другой тарелку.

Несколько шагов, взмах руки, — и перед Лесой белеет горка муки. Еще шаг — мука появилась перед Тиной. Потом по горке близнецам, Ести и мне. Должен же кто-то показать принцессам, как делается тесто. А кроме себя самого, доверить эту работу мне пока некому.

— Делаете посредине глубокую ямку, — сопровождая свои действия подробными пояснениями, копаю в своей кучке лунку.

Ох и давненько же я не занимался этим делом, как бы не осрамиться.

— Потом льете туда пару ложек масла, немного воды и мешаете ложкой, понемногу добавляя воду. Как из половины муки получилась густая кашка, воду больше не добавляем.

— А если я не захочу возиться в муке? — испытующе смотрит Ести.

— Тогда тебе не удастся проверить себя на меткость и ловкость, — не прекращая работы, безразлично пожимаю плечами.

— А почему тесто не могут сделать кухарки?

Все девушки увлеченно возят руками в муке и вопросы задают, как мне кажется, только с одной целью — проверить меня на быстроту реакции.

— Во-первых, кухарок я не вижу. Леса, возьми немного сухой муки и сотри ею с рук налипшее тесто. Во-вторых, вам все равно нужно размять пальцы, а когда делаешь тесто, это намного приятнее. Тина, не хватай себя за лицо, придется умываться.

— Я Ести, — обиженно буркнула принцесса, которую я как раз и называл про себя Ести, а теперь специально назвал Тиной, чтобы проверить свою память.

— Извини, постараюсь тебя запомнить. Но вот как вы различаете Эни и Нилу, мне, наверное, никогда не понять.

— Мы их и сами путаем, — невольно помогла мне давно отложившая книгу Клата. — В детстве даже ленточки разные привязывали. А когда они начали ими меняться, вообще сбились, одно утешало: полные-то имена у них одинаковые.