— Не смейте! — крикнула им Кальвина. — Стойте на месте!

Смоловики бросали молотки, стамески, веревки, забывали о работе и мчались к колодцу. Их словно охватило безумие — нетерпеливо приплясывая вокруг ямы, они жадно пили смолу.

— Стойте! — кричала Кальвина. — Я вам запрещаю! Я вас всех заколдую! Я вас! Ой!

Смоловики, тащившие паланкин королевы, тоже не утерпели — бросили Кальвину наземь и побежали к яме.

Кальвина с трудом поднялась, маска ее упала. Костлявым кулаком королева погрозила пирующим смоловикам.

— Изменники! — крикнула она. — Вернитесь! Не трогайте смолу!

Обернувшись к туче ведьм, круживших возле отеля, она позвала:

— Сестры! На помощь королеве — скорей!

Но все тщетно. Смоловики и слушать не хотели, а ведьмы не могли разобрать ее призыв сквозь грохот. Кальвина осталась одна — пыльная, покинутая и страшно злая.

— Кто это сделал? — твердила она. — Кто разрушил мое хранилище?

— Получилось, Уоррен! — ликовала Петула. Из кокпита было прекрасно видно, что происходит внизу, и девочка с восторгом наблюдала, как мощные ноги отеля топчут тайник со смолой. — То-то смоловики попируют! Больше им не придется голодать! Смотри, как они счастливы!

И правда: от первых же глотков смолы бывшие рабы преобразились. Они распрямились, глаза их засверкали, шкуры заблестели на солнце. Выпустив когти, обнажив зубы, они вновь предстали грозными хозяевами леса.

Но Уоррен смотрел не на них. Рядом с бывшим тайником металась королева Кальвина, отчаянно махала руками, на лице безумие, платье все в грязи. Услышав, наконец, ее вопли, несколько ведьм поспешили на помощь, но было уже поздно. Даже магия не могла бы остановить поток смолы. Ведьмы спотыкались и падали в липкую жидкость, тщетно пытаясь что-то наколдовать. Многие превращались в своих тотемных животных, и вскоре по Черному Кратеру бегали и ползали кабаны, лисы, медведи, кошки, ласки и змеи. Но и в таком образе им приходилось скверно: от смолы слипались перья, мех и чешуя. Застряли они в потоке смолы, безнадежно застряли.

— Какой ужас! Какой восторг! — Мистер Вандербелли протер глаза и вновь уставился на эту кошмарную сцену, впитывая все детали. — Столько статей предстоит написать, даже не знаю, с чего начать!

Беатриса улыбнулась и грустно покачала головой.

— Ох, мне бы немного этой смолы! — размечтался шеф Буньон. — Какие блюда с ней можно приготовить! Блинчики со смолой! Смоляное фондю! Ветчина, глазированная смолой!

— Ее теперь всегда будет вдосталь, — сказал Уоррен. — Каждый, кто захочет, сможет раздобыть смолу. И вы тоже, шеф!

— От ваших разговоров про еду я проголодался! — застонал дядя Руперт.

— Смотрите! — ткнула пальцем Петула. — Смоловики побеждают!

— Похоже, мы свое дело сделали, — сказал Уоррен. — Давайте выбираться, пока ведьмы не придумали, как освободиться от смолы. Надо только позвать Скетчи, предупредить, что мы уходим…

Беатриса предъявила карточку с изображением воронки.

— Мама приведет его, — перевела Петула. — В ее портал он поместится.

— Спасибо, Беатриса, — поблагодарил Уоррен, и Беатриса исчезла в портале. Десяти секунд не прошло, как она вернулась вместе со страшно довольным Скетчи. Тот немедленно отряхнулся, забрызгав все вокруг смолой.

— М-м-м! — Руперт слизнул капельку с руки. — Вкуснотища!

— Это сэр Смол? — спросила Петула, всматриваясь. Она указала на одинокого смоловика, отделившегося от своих товарищей и пробиравшегося к отелю.

— Наверное, хочет попрощаться! — сказал Уоррен. — Надо открыть ему люк.

Беатриса помахала рукой над вделанной в пол крышкой люка, снимая с нее свое заклятие. Петула присела на корточки у открытого люка и сбросила веревочную лестницу. Смоловик ухватился за нее снизу и начал подниматься.

— Погоди-ка! — спохватился Уоррен. — Это не сэр Смол.

Действительно, этот смоловик был ниже ростом, мордочка изящнее, шкура более шелковистая.

— Привет! — Уоррен протянул руку и помог гостю залезть в кокпит. — Добро пожаловать в отель «Уоррен».

— Спасибо! — поблагодарил смоловик. — Мне было известно, что это место хорошо охраняется, и я опасалась, что вы не впустите меня.

— Вы подруга сэра Смола? — спросил Уоррен.

— О нет! — весело рассмеялась смоловичка. — Я — его королева.

— Миледи! — Руперт поклонился чуть не до земли.

— Добро пожаловать! — повторил Уоррен, его так и распирало от гордости: никогда еще не доводилось беседовать с коронованной особой. — Я так рад, что ваш народ вернул себе смолу.

— По крайней мере, одно хорошо, — сказала королева смоловиков. — Теперь отель останется здесь навсегда.

Останется здесь? Но они собирались снова в путь.

— Я не понял, — пробормотал Уоррен.

— Это же мой дворец. — Зубастая улыбка неторопливо расплывалась по морде смоловички. — Видите ли, я королева не только смоловиков — я королева всего Мальвудского леса!

Вспыхнуло лиловое пламя, и там, где стояла смоловичка, появилась королева Кальвина. Уоррен вытаращился на нее. Дядя Руперт взвизгнул. Растерялся даже мистер Вандербелли. Карандаш выпал из его руки и покатился по полу.

— Мама! — закричала Петула. — Сделай же что-нибудь!

Беатриса торопливо искала бутылочку, но ни одной не осталось — все отняли у нее в плену и разбили.

— Но как же так? — пробормотал Уоррен. Он все еще не верил, что своими руками впустил Кальвину в отель.

Злая королева рассмеялась.

— Жалкие дурачки! — пропела она. — Вас так легко провести настоящей магией.

— Подумаешь, магия! — сказала Петула. — Просто ваше тотемное существо — смоловик!

— Вот именно! — прорычала Кальвина, и ее ладони загорелись таинственным лиловым пламенем. — А теперь, увы, пора вас всех истребить. Вы перевернули вверх дном мое королевство. Пришла пора платить по счетам!

— Мама, беги! — крикнула Петула. Беатриса рванулась вперед, но Кальвина выпустила из ладони лиловую молнию, которая чудом миновала контрольную панель и оставила изрядную дыру в стене.