– Я думала, это только у меня крышу снесло, а оказывается, вы еще хуже меня соображаете! Нам на Фабиус нужно! Там человеческих мужиков тьма-тьмущая, и все у ваших ног валяться будут, если захотите. А нас троих на хвостатых и клыкастых потянуло. Вы что, не понимаете? У нас с ними нет никакого будущего. Зачем мы им нужны? Поиграют и отдадут кому-нибудь, или просто выкинут. И что тогда? Как мы жить-то будем на их планете, где полным-полно своих хвостатых дурочек, которые наверняка им тоже ноги лизать готовы, как и вы.

Я сердито посмотрела на нее и тихо спросила:

– А ты не готова лизать лапы Даира?

Она сначала поперхнулась, а потом сникла, села рядом и, погладив сестру по голове, тихо прошептала:

– Готова! Я ради него на все готова, – упрямо вскинув голову, подруга опять прошипела: – Но это не значит, что я не попытаюсь вправить нам мозги. Понятно?

Ответить на ее вопрос никто не успел, потому что дверь открылась и вошли двое серебристых, а следом за ними еще двое. Четверо мужчин разглядывали нас с нескрываемым восхищением и вожделением, отчего у нас троих от страха сперло в груди, а потом тот, который с дикими серебристыми глазами, похожими на расплавленный металл, подошел к нам.

Мы втроем стояли плечом к плечу и в упор смотрели на него. Он что-то низко прорычал своим спутникам, и один из них, который нес меня сюда, подошел к нам и хмуро посмотрел на него. Из-за их сходства в родственных связях можно было не сомневаться. Потом мой несун пристально осмотрел почему-то наши уши и шею и также резко ответил. Все это нравилось нам все меньше и меньше.

«Дикий» протянул ко мне руку и, проведя пальцем по щеке, попытался коснуться ожерелья на моей шее, которое вручил Радьяр, я отшатнулась. Не позволю лапать вещи моего мужчины!

Увидев выражение моего лица, он, не делая резких движений, коротко взмахнул рукой – и я отлетела к стене, больно ударившись спиной. Щека горела огнем, но, через мгновение придя в себя, я увидела, как мой несун стоит перед «диким» и что-то угрожающе ему говорит, демонстрируя при этом весь набор акульих зубов.

Я лежала не двигаясь, чувствуя, какое напряжение висит сейчас в воздухе, и, не желая быть катализатором взрыва, молча наблюдала за развитием событий.

Оба леморанца застыли в боевой стойке, но было заметно, что «дикий» не торопится начать бой и явно боится своего родственника, поэтому, что-то гневно прорычав, он удалился из комнаты.

Мой похититель, бегло осмотрев девочек, подошел ко мне и, подняв на руки, уложил на кровать, мягко, но весьма твердо осматривая мое лицо в поисках повреждений. Потом, засунув руку в карман куртки, вытащил маленькие палочки и одну из них протянул мне, а другую демонстративно, сжав кончик пальцами, засунул себе в ухо. Оставшиеся две он протянул девочкам, которые примостились сбоку на кровати, напряженно наблюдая за ним. Я, недолго думая, повторила процедуру и вопросительно уставилась на леморанца, то же самое сделали подруги. Он заговорил, глядя на меня:

– Кто вы такие и какой расы?

В его взгляде и голосе был ледяной металл, и мой героизм тут же пал смертью храбрых. Но, о чудо, я понимала его речь! Неплохо для начала.

– Мы принадлежим к человеческой расе. Летели на планету Фабиус, но по дороге познакомились с Ла Роли. Поэтому гостили у них. – Не моргнув глазом, выдала я полуправду.

От моих слов у леморанца вопросительно поднялись брови, а у девочек лица стали удивленными-преудивленными (нет, ну кто-то же поддержал мой план побега и должен соответствовать!) Но промолчали, еще более внимательно прислушиваясь к нашему разговору. И то хлеб! Несун опять спросил, криво усмехаясь:

– И на какой же дороге вы с ними познакомились?

Я начала нести что попало:

– На космической! Летели мы, значит, летели, а тут они, ну и мы решили погостить у них. – Главное, самой себе верить. Я видела по глазам, что ему и весело, и в то же время его откровенно бесил наш разговор.

– Меня зовут Дюсан Ай Йарин, вы находитесь на корабле моего брата Корвана Ай Йарина, но являетесь моей собственностью, поэтому к вам больше никто не посмеет прикоснуться. Я гарантирую это своим именем.

– Вы ошибаетесь, мы принадлежим Ла Роли, а не вам, но мы очень благодарны за вашу защиту от этого животного. – Ну почему Света не может держать язык за зубами?!

Я в отчаянии застонала, с ужасом глядя на разговорившуюся подругу. Заметила, как Вера локтем ткнула в ребра сестру, и та, подпрыгнув от боли, заткнулась, виновато глядя на меня.

Зато Дюсан напрягся и прошипел, не сдерживая чувств:

– Нет, женщина, это ты ошибаешься! На вашей нежной шкурке не стоят знаки клана Ла Роли, хотя я вижу, что сандян они успели вам вручить: пусть воют их духи от глупости своих хозяев. Так что теперь вы принадлежите мне, причем все трое. Вы можете сами решить, какая из вас станет моей, я чувствую вас троих, и хотя ни одна из вас не является моей истинной парой, я не так глуп, чтобы ждать чуда, и заявлю свои права на любую из вас. Слишком велик соблазн, – и, облизываясь, глянул мне в глаза, а потом так же жарко обвел взглядом моих подруг.

Я заметила, как они обе побелели от такого предложения. Но мне некогда было расслабляться. Особенно сейчас.

– Простите, Дюсан, а можно узнать, что такое сандян? И можно немного узнать про ваши права и пары, а то мы не местные, обычаев не знаем. И еще очень интересно, если из нас троих вы выбираете одну, то куда денете двух других? Мы сестры и не сможем жить друг без друга. – Проговорив все на одном дыхании, я невинно распахнула глазки пошире и нежно посмотрела на него. От моего взгляда леморанец странным образом немного вспотел, подобрел и ответил на вопросы:

– Сандян – это вместилище духа его хозяина. Его получает самка от своей пары самца в тот момент, когда он заявляет на нее права. Потерять сандян – значит лишиться духа и его защиты, что равносильно самоубийству. Мне не понятно, почему этот осколок Саса[1] не пометил тебя как свою, – в этот момент леморанец задумчиво смотрел на меня. – Неужели растаял от твоего вида или запаха? – Он снова задумчиво посмотрел на меня, потом, так же пристально оглядев остальных, встряхнул головой, отгоняя ненужные мысли, и продолжил: – На нашей планете после войны с совдехами почти не рождаются самки, и мужчины с самого рождения начинают готовиться к поиску, служению и охране своей половины. – Слушая его, мы зачарованно смотрели на него. Может, мы ослышались? – Мир Леморана за пятьсот лет, прошедших после войны, превратился в мужской, где правят сила и боевое мастерство воина. Слава духам, у нас слишком сильны традиции и законы соблюдают все. Связанная пара неприкосновенна, потому что она оплот Леморана, его основа и продолжение нашей расы. Мы находимся на грани вымирания, поэтому несоблюдение законов влечет смерть любого нарушившего их. Но на вас нет знаков отличия клана Ла Роли, поэтому теперь вы принадлежите мне, вы можете выбрать сами, кто будет моей, две остальные смогут выбрать пару из тех, кто предложит соответствующее вознаграждение. За такие сокровища я стану в два раза богаче, чем весь мой клан, вместе взятый.