‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ «Лапочка» перелистывает какие-то бумаги в большой папке, постоянно сверяясь с расписанием на стенде. Диана оценивает это и изображает странную гримасу.

- Да какой он лапочка? Судя по виду, занудный ботан.

- Ты ничего не понимаешь, Диан, – спорит староста. – Он очень интересный, особенно для женской половины факультета. Вот только как бы девчонки к нему не липли, он не заводит серьёзных отношений в России, вроде как специально не хочет.

И откуда только информация идет? На старостате вообще чем занимаются, обсуждают учебный процесс или симпатичных студентов?

- Ну и дурак! Не ценит нашей красоты, радовался бы, что такие девушки под боком! Ведь говорят, что в России девочки – самые красивые. А этот… СтЕфан, СтефАн, – передразнивает Диана, меняя ударение. – Степашка! Степашечка!

- Ди, не ерничай, – одергиваю ее. – Никто с твоим Никиткой не сравнится, мы и не спорим.

Огоньки зажигаются в глазах нашей старосты, которая, как я успела заметить, любит сплетен пособирать. С такой надо общаться осторожно. А ведь она ещё давно хотела у Дианки про её Никиту выведать…

- А можно поподробнее? – умоляет Лера. – Я тогда на крыше пропустила момент, когда твой парень появлялся, Диан. Расскажи, какого красавчика ты отхватила!

- Не, я ничего не расскажу, – отнекивается Ди, собирая руки на груди в закрытую позу. – Ты лучше на Степашку этого поглядывай, а я свои отношения афишировать не хочу.

Лера явно расстроена таким сюжетным поворотом. Но моя Дианка – девочка решительная, и раз вздумала молчать, ее никто не убедит передумать.

- Ну и ладно, не рассказывай. Ветрова, а ты тему выбрала?

- Давай листик, запишу.

Указываю в таблице под своей фамилией наспех придуманную тему, пока Диана продолжает с недовольным видом смотреть на этого несчастного Стефана. Вот сдался он ей? Иногда Дианка бывает очень вредной, и я даже не знаю, почему.

- Пойдёмте в аудиторию, профессорша пришла, - говорит староста, выхватывая списки из моих рук. – Ух, что сейчас будет, она злая, как фурия!

Собираемся с духом перед занятием и идём. А потом всю пару Ди потихоньку выпытывает у меня подробности вчерашнего вечера: о чем мы говорили с Денисом, когда были вдвоём на кухне, что он сказал, когда я захотела остаться, каково это – проснуться утром рядом с парнем своей мечты.

- А ты когда будешь знакомиться с семьей Никиты?

Диана едва не давится воздухом от моего вопроса.

- Ты чего? Какая ещё семья?

- Абрамова, Ветрова, хватит болтать! – долетает до нас с преподавательской кафедры. Замолкаем ровно на две минуты и продолжаем совсем тихим шепотом.

- Мир, куда ты нас так торопишь? – Дианка от волнения теребит волосы, собранные в хвост.

- Просто Никита твой ведёт себя так, словно все супер серьёзно.

- Мне восемнадцать лет. Восемнадцать!

- Ди, но ты же сама мне говорила, у большинства военных другое мировоззрение, они рано семью создают.

- Ты с дуба рухнула, Мир? Семья? Со мной? Да мы только-только начали встречаться. Да, он внимательный и заботливый, подарки дарит, по красивым местам меня водит, всегда спрашивает, как дела и нужна ли помощь… Но разве это намёк на что-то большее? Я не знаю.

- Абрамова, сейчас ты вылетишь с моего занятия! – негодует наша профессорша. – У меня на парах нужно разговаривать только по делу!

- Простите-простите, – делает ангельское личико Диана. Потом добавляет мне на ухо: – Лучше закроем эту тему. Я не смотрю так далеко в будущее, и никаких свадеб мне не надо.

- Как скажешь, Ди. Давай правда послушаем лекцию, а то выкинут нас отсюда коленом под зад, потом будем перед Новым годом в режиме ошпаренной рыси отрабатывать косяки.

Подруга соглашается и подтягивает к себе тетрадь, первое время успешно пытаясь записывать что-то за преподавателем.

Я делаю то же самое, но мысли вновь уносят к Денису. Кажется, он завладел моими мыслями намного сильнее учебы.

Минут через двадцать у Дианы начинает безудержно трещать телефон, она хватает гаджет и наскоро отключает звук, а потом смотрит, что там случилось.

- Интересное кино. Мир, мне дружок Дениса все фотки отлайкал, аж пальцы заболели от напряжения, наверное.

- Дружок – это который?

- Владик, какой же ещё. Тот, которого я замочила в «мафии» первым.

Хочу засмеяться, но вовремя сдерживаюсь.

- Он решил: бьёт, значит, любит!

- Не очень-то смешно, – возмущается Дианка. – Я надеюсь, Никита моих «фанатов» не отслеживает.

- Да уж, красота – страшная вещь, Ди. А ты не трогай этого Владика, может, сам все поймёт.

- Еще написывать начнет, вот увидишь, – заключает Диана и откладывает телефон. Ей эта популярность, которой многие бы позавидовали, вовсе не нужна.

После занятия мы перемещаемся в соседнюю аудиторию, и пока Дианка укладывается подремать прямо на парте, а я забегаю в соцсеть на минутку, к нам подсаживается Лера.

- Слушайте, я страницу этого Стефана нашла. Хотите посмотреть?

Диана качает головой, даже не поднимая её, а я пожимаю плечами и соглашаюсь. Лера листает фотографии, где наш аспирант ставит геотеги «Питер» и «Краков». Интересно, тяжело это – жить в другой стране? В другом городе – понятно, сама через это прохожу, а вот страна…

- Я кинула ему заявку в друзья, но он не принял, – ворчит староста.

- Да вдруг не видел ещё?

- Не, он просто вредный Степашка, – выдаёт Диана, которая, вроде как, вообще не следила за нашим разговором. Оказывается, краем уха очень даже следила.

- Значит, девочки были правы, – вздыхает Лера. – Этот красавчик здесь никому не по зубам.

- Это мы не ему не по зубам, вот и не лезет, куда не надо, – снова умничает Диана.

- Абрамова, ты слишком злая! – говорит Лера и уходит к своей парте. Дианка же приподнимается, подпирает голову рукой и смотрит на меня.

- Мы, девушки, такие дуры. Вечер влюбляемся в тех, в кого не надо.