прожил под игом польских панов и литовских магнатов с XIV в. до 1939 г., когда Рабоче-Крестьянская Красная Армия освободила Западную Белоруссию от «проклятого панского ига».

В основе белорусского народа, как мы уже знаем, лежат племенные скрешённости южно-русских древлян со средне-русскими дреговичами и средне-русских радимичей с восточно-русскими вятичами, а также западная ветвь кривичей. В начальный период феодальной раздробленности эти племена составляли три феодальных княжества: Полоцкое ~ западные кривичи, Смоленское — восточные кривичи и радимичи и Пинско-Туровскос — древляне и дреговичи.

Племенной состав населения доисторической, дославянской Белоруссии представлял собою, по-видимому, комплекс племенных образований, стоявших на стадии ещё недифференцированного в этнографическом отношении развития. С течением времени этот первичный этнографический племенной комплекс выделил из своего состава в процессе племенных скрещений и племенной дифференциации две основные этнографические группы: литовско-латышскую и славянскую.

Интересно в этом смысле познакомиться с наименованием многочисленных рек, речек и селений в бассейне р. Двины (Западная Двина). Так, здесь встречаются: озеро и деревня Двинец, погост Двин, озеро Двинье, р. Двинка, р. Двиноса. Название реки Двина впервые встречается в нашей начальной летописи. В классической древности и в средние века эта река была известна под другими названиями. Только в конце VII в. у равенского географа встречается название Dina, близкое к теперешнему названию этой реки. Немцы называют Двину Duna; латыши, которым принадлежит главная часть этой реки, называют её Daugava и Duna; у южных эстов она известна под именем Weina-jogi, а у северных — Tuina-jogi. Эстское наименование Weina восходит, несомненно, к Dweina. Исходным наименованием надо считать латышское Duna; все прочие наименования — средневековое Dina, немецкое Dtina, эстское Dweina и славянское Двина представляют собою разнообразные варианты исконного Duna. Происхождение же этого последнего слова не вызывает никаких сомнений. Это та же основа don- или dan-, которая прекрасно известна по названиям рек: Дон, Днепр, Днестр, Дунай и восходит к исконному значению «вода», «река», в каком эта основа бытует сейчас в осетинском языке. К числу таких же дославянских терминов принадлежит наименование и многих притоков Двины на территории Белоруссии: Велеса, Троена, Мёжа (латышское mez — «лес»); Нага (финское «грязь», «ил», «тина»); Каспля (ср. Каспий, Каспийское море); Витьба (литовское wytis — «тонкая ветвь лозы»); Лучеса, Улла (литовское й1а-«скала»; латышское ohla — «мелкий камень»); Ушача (литовское uziu — usti — «пениться»); Дисна, Дрийка (финское toyra — «большой холм», «крутизна», «обрыв»); Исса (эстонское iza, финское isa-«OTeu»); Дубисса (литовское dubus — «глубокий»); Сарьянка (финское sara oja — «река, поросшая осокой») и т. д.

С другой стороны, многие притоки р. Десны именуются словами заведомо славянского происхождения: Горянка, Рожанка, Рубеж, Добрейка, Черногость, Бельчица, Жаберка, Городня, Боровня, Медведица, Волынка, Струнка, Змейка и множество других. К числу древнейших наименований рек на территории Белоруссии, восходящих к её доисторическому, доиндоевропейскому и дославянскому прошлому, можно отнести такие наименования, как: Усса (приток Немана), несколько рек, в названия которых входит корень ус (Усупа, Усуп); Сула, Гавья с притоком Жижла, Котра, Вилия; Сер-веч, Нароч, Страч, Лоша, Шара и т. д. Однако притоки р. Шары, название которой сближается с литовским sauras — «узкий» или skiaure — «рыбный садок», заведомо славянского происхождения: Ведьма, Липница, Мышанка.

Приведённый нами материал убедительно показывает, что в древнейшие дославянские времена территория Белоруссии была населена племенами нелитовскими и неславянскими. На основе этих племён сложились зародышевые протолитовские и протославянские племенные образования, давшие затем литовско-латышские и славянские племена; из последних вырос белорусский народ. Таким образом, помимо доисторического культурного наследия, общего для всего русского парода и восходящего к предшественникам славян, народам яфетической стадии развития, вроде наименований рек с основами don-, dan- или us-, в белорусском языке должны оказаться и элементы, представляющие собою местное доисторическое культурное наследие, общее для белорусского, литовско-латышского и финского языков. К такому именно наследию в белорусском языке и относятся многочисленные названия рек. Это не значит, конечно, что белорусские славяне заимствовали подобные наименования у литовского народа. Подобные предположения ни на чем не основаны. Это, наоборот, доказывает, что белорусский народ, сложившийся и оформившийся в особую, самостоятельную славянскую этнографическую единицу на территории своей родины, вырос на основе, общей для него с литовским и латышским народом.

Поставленные лицом к лицу с соседними литовскими племенами, названные выше русские славянские племена, на основе которых впоследствии вырос белорусский народ, после образования в XIII в. первого Литовского государства постепенно попадают под власть Литвы. Уже первый объединитель литовских племён, князь Миндовг (умер в 1263 г.) подчинил себе западную группу древне-белорусских племён с городами Новгородком, Слонимом и Волковы-ском, составлявшими так называемую Чёрную Русь, и сделал г. Нов-городок (Новогрудок) своею столицей. В середине XIII в. Миндовг подчинил себе и Полоцк. При Гедимине (1316–1341) Литва захватила Минск и Витебск. К этому временя в состав Литвы уже входило и Турово-Пинское княжество. Таким образом, при Гедимине почти все белорусские земли входили в состав Литвы или Литовско-Русского государства. Гедимин титуловал себя королём литовским и русским и сделал своим центром г. Вильно. В 1395 г. литовский князь Витовт захватил и последнюю белорусскую область с г. Смоленском. По решению Люблинского сейма 1569 г. (Люблинская уния) белорусские земли остались в составе Литвы. Их дальнейшая экономическая и культурно-историческая жизнь была поставлена в тесную связь с польско-литовскими отношениями. В течение долгих веков белорусы испытывали под игом литовских магнатов то же экономическое угнетение и католизацию, какие в это же время переживал и украинский народ под игом польской шляхты.

Наименование «Белая Русь», откуда ведёт своё начало и название народа белорусы, впервые исторически засвидетельствовано в XIV в., но можно полагать, что оно было известно и значительно раньше. Термин «Белая Русь» был хорошо известен в XIV в. соседям белорусов — полякам, а также ливонским, прусским и южным — австрийским немцам.

Кроме названия Белая Русь, издавна было известно ещё и название «Чёрная Русь». Так называлась область, занимавшая юго-западную часть Полоцкого княжества в бассейне верховьев рек Нарева, Немана и его притока р. Щары и впоследствии вошедшая в состав белорусских земель. Происхождение терминов Белая Русь и Чёрная Русь до сих пор не ясно. Проф. А.Потебня признал в своё время несостоятельными попытки связать эти наименования с цветом платья, свит и яломок (шеланков, магерок) [82]. В начале XVII в. в Москве под «Белою Русью» понималась не только Белоруссия, но этим же термином назывались и украинские Киев и Волынь. Но у поляков в XVI в. Белоруссия называлась Чёрною Русью, а Великороссия — Белою. Потебня