– Странная постановка вопроса. – Он уже заводил машину в ее двор. – Никто не думает, как оттуда выйти, а вот как бы туда вступить – думают многие… Впрочем, вы эту проблему успешно решите.

Но почему вы так уверены? – Машина уже остановилась, и, может, потому, что ей предстояло снова окунуться в привычную жизнь в своей квартире – без авантюр, без приключений, только с коммунальными скандалами – все задуманное предприятие снова казалось ей чистой фикцией. – Почему вы думаете, что я смогу?

Игорь Вадимович вышел из машины, обошел ее кругом и распахнул дверцу с той стороны, где сидела Даша. Она выбралась наружу, оправила полы дубленки и нерешительно посмотрела на него.

– Я уверен, – внезапно заявил он, – что вы завтра, не позднее чем в пять часов вечера, войдете туда и сделаете все, что Задумано нами: познакомитесь, с кем надо, поговорите, о чем необходимо…

– Но почему?

– Да потому, что вы любили его, Даша, – неожиданно мягко сказал Игорь Вадимович. – Разве я не прав? И вряд ли вы захотите, чтобы он пропал вот так – безвестно…

– В тишине. – Она назвала слово, пугавшее ее больше всего. – В тишине, и Алла тоже…

– Да, конечно. Алла тоже.

Даша смотрела на снег, потом – на пуговицы пальто Игоря Вадимовича. Потом – ему в глаза. Потом она несколько хрипло сказала:

– Ладно, попробую.

Решиться было нетрудно. Труднее было уговорить Ольгу подменить ее после обеда. Та ни в какую не соглашалась, и Даша охрипла, уговаривая ее по телефону. Больше всего Ольге хотелось знать, почему сменщице понадобился свободный вечер. Пришлось врать.

– У меня свидание, – сказала в конце концов Даша, когда все остальные аргументы оказались несостоятельными. – Очень важное.

– С ума сойти! – мгновенно потеплел Ольгин голос. – Когда ты успела?

– Успела, успела… Ну, ты согласна или я Татьяну буду просить? Слушай, за мной не заржавеет, сколько можно говорить? Будто ты сама не знаешь. Я ведь тебя подменяла еще недавно.

– Черт с тобой, – согласилась наконец Ольга. – Кто-то из наших? Больной?

– Хватит с меня больных, совершенно здоровый, – злобно ответила она. – Ты в два придешь?

Таким образом, без пятнадцати минут три Даша уже была дома. Она ворвалась в квартиру как смерч, чуть не сбив с ног Настасью Филипповну, бодро шедшую по коридору с кофейником. Та немедленно скривилась, как будто сломленная многими болезнями, и заохала:

– Сумасшедшая ты, Дашка! Как можно такую дряхлую старушку толкать? Не-ет… Я до тебя еще доберусь… Хахалей своих сюда водишь…

– Какие хахали, Настасья Филипповна, это мой дядя был, – ответила Даша и открыла свою комнату, не обращая больше внимания на оханья и аханья соседки.

Первым делом она взглянула на часы, вторым – подумала: «А вдруг не приедет?» Теперь она уже боялась, как бы Игорь Вадимович не переменил своего решения помочь ей попасть в клуб. Даша лихорадочно разбирала свой скромный гардероб, прикидывая, в чем можно будет появиться в клубе, и все больше убеждалась в том, что ни в чем нельзя. Но отступать тем не менее не собиралась.

Девушка выбрала узкую черную юбку до колена и натянула черный обтягивающий свитер с треугольным вырезом на груди. Она любила этот наряд, который говорил не о стесненных средствах хозяйки, а скорее о ее прихоти. На ногах Даша зашнуровала остроносые ботинки без теплой подкладки – слишком холодные для такой погоды, но зато изящные. Посмотрела на себя в зеркало и решила больше по поводу своей одежды не переживать.

И с этой минуты началось ожидание. Она отыскала в сумке пригласительный билет «Политеса» и снова рассмотрела трех граций.

«Может быть, обойдусь без вступления в клуб, – думала девушка, пряча билет в карман юбки. – Может быть, достаточно просто попросить их, чтобы мне показали документацию, ну, в крайнем случае все объясню. Не звери же они, поймут… Может быть, даже помогут достать того Джакометти, или как там его звать? Ведь Игорь Вадимович сказал, что у них хорошие связи… Ну а если увижу, что они не очень-то расположены со мной откровенничать, тогда попробую по-другому. Только бы попасть туда, а там уж как-нибудь разберусь. Что же он не едет?»

Игорь Вадимович приехал в начале пятого, когда Даша совершенно извелась. О его прибытии известила Настасья Филипповна, оглушительно закричавшая из кухни:

– Дашка! Что я говорила – твой приехал! Вон, во дворе стоит!

Ушлая старуха успела вчера рассмотреть Игоря Вадимовича и теперь торжествовала:

– Я так и знала, что он теперь каждый день шляться сюда станет! Ты мне сказки не рассказывай! Дядя! Таких дядь на таких дур, как ты…

Больше она ничего сказать не успела, потому что Даша сорвала с вешалки дубленку и выскочила из квартиры, шумно хлопнув за собой дверью. Она решила спуститься "вниз, не дожидаясь очередной вспышки гнева Настасьи Филипповны. Кроме того, ей не хотелось, чтобы старуха успела облаять гостя.

Они столкнулись у входа в подъезд – запыхавшаяся Даша и Игорь Вадимович в своем шарфе, заменяющем пальто. Он легко подхватил ее в объятия – будто бы для того, чтобы избежать болезненного столкновения, и задержал руки на миг дольше, чем следовало. Но Даша ничего другого и не ожидала. Намерения Игоря Вадимовича в том, что касалось ее лично, были ей совершенно ясны. Она вежливо высвободилась и с надеждой взглянула на него:

– Ну как?

– Да как договаривались.

Он повел ее к машине. Садясь рядом с ним, Даша подняла голову и успела увидеть припавшее к окну лицо Настасьи Филипповны. Увидела и вздохнула. Старуха иногда становилась для нее сущим кошмаром. Особенно в такие вечера, когда Даше предстояло совершить нечто важное и необычное. Необходимость возвращения сюда, в этот двор и в эту коммуналку, временами доводила Дашу до истерики. Но сейчас она старалась об этом не думать.

– Как настроение? – Игорь Вадимович ободряюще кивнул ей, когда они отъехали от дома и помчались по улице.

– Боюсь, – честно призналась она. – А в общем… Решилась.

– Умница,– несколько рассеянно заметил он. – Да, вот вам, Дашенька… Как вчера договорились… Взнос.

Он вынул из кармана пиджака конверт и сунул его девушке. Та нерешительно взяла, открыла и заглянула. Там лежали стодолларовые бумажки, сложенные пополам. Пятьсот долларов.

– Может быть, обойдется без взноса? – попробовала она возразить. Ей не хотелось что-либо брать у Игоря Вадимовича. Старое правило – не быть никому ничем обязанной – никогда ее не подводило, помогая освободиться даже от самого навязчивого поклонника. А в случае с Игорем Вадимовичем ее больше всего беспокоило то, что она постоянно оказывалась чем-то ему обязанной. – Может быть, я так проскочу?

– Дашенька, это не разговор! – оборвал ее Игорь Вадимович.